Пол Престон - Франко. Биография

Хотя Соединенные Штаты не собирались в обозримом будущем направлять посла в Мадрид, госдепартамент, опережая своих британских партнеров, двигался к «нормализации» отношений с каудильо. Свидетельство тому — готовность, с которой Пентагон воспринял рекомендации Джорджа Кеннана от октября 1947 года. Теодор Акиллес (Achilles), заведующий западноевропейским отделом госдепартамента, отметив новую позицию Вашингтона, написал Калбертсону: «Международное давление, намеревающееся «сейчас же вышибить Франко», не удалось и послужило только: 1) усилению его сопротивления любой либерализации под иностранным давлением; 2) укрепило тех в Испании, кто, поддерживая его, хотел бы более демократического способа правления; эти люди противятся иностранному давлению или опасаются возобновления беспорядков и 3) у коммунистов появился еще один шанс вызвать повсюду трудности и замешательство». Британцы сочли перемены в американской позиции разрушительными и опасались, что они вызовут замешательство у западноевропейских партнеров 57.

Франко теперь испытывал уверенность, что дела пошли к его выгоде. Это сказалось в том, что он стал теперь уделять больше времени развлечениям, среди которых была непременная рыбалка на Пасху в Астурии. Когда же он приобрел яхту «Асор», рыбная ловля с Максом Ворреллом вдали от атлантического берега превратилась в настоящую страсть. Это занимало особенно много времени летом 58. Вспомнив, что впервые пытался заняться гольфом на Канарских островах, каудильо вернулся к нему и однажды даже принялся объяснять несловоохотливому герцогу де Альбе (Джеймсу Фитц-Джеймсу Стюарту-и-Фаль-ко), который имел еще и титул герцога Бервикского, как устроить поле для этой игры 59. Франко всегда находил досуг для охоты. Плавая на яхте, он много играл в карты и домино с близкими друзьями-военными, среди которых были генералы Камило Алонсо Вега, Пабло Мартин Алонсо и адмирал Педро Ньето Антунес (Antunez).

Все возрастающая уверенность Франко в себе позволяла ему блокировать любые попытки Калбертсона добиться от него хотя бы показных жестов по либерализации экономики и по части ослабления политических репрессий. При этом каудильо делал вид, будто не понимает, чего от него хотят 60. Когда британский временный поверенный Дуглас Ховард заявил протест по поводу того, что в,Испании предоставляют убежище нацистским военным преступникам, преследуют протестантов и устраивают судилища над левыми, Мартин Артахо, встретившись с ним с глазу на глаз, отверг его обвинения и даже выразил ему неудовольствие, чего никак не могло случиться без ведома Франко 61. Не выказывая ни малейшей склонности сделать шаг навстречу американцам, каудильо велел Мартину Артахо добиться того, чтобы Вашингтон раскаялся в проводимой им прежде политике. Несмотря на то, что в ноябре США заняли в ООН вполне определенную позицию, Мартин Артахо сказал Калбертсону 9 марта 1948 года, что Испания не может удовлетвориться лишь тем, что защищено ее доброе имя, а поэтому ожидает, что США сыграют главную роль в исправлении несправедливости 62. Франко знал, что госдепартамент меняет отношение к Испании медленнее, чем американский военный и финансовый истеблишмент 63. В конце марта Объединенный комитет начальников штабов США выразил заинтересованность в получении трех аэродромов в Испании, оборудованных для приема самых тяжелых американских бомбардировщиков 64.

Включение Испании в план Маршалла было одобрено конгрессом как составная часть Закона об иностранной помощи (Foreign Assistance Bill) от 30 марта 1948 года. Это решение приняли в ответ на поправку конгрессмена Элвина О’Конски (Alvin O’Konski), заявившего, что «исключение Испании — это позорное потакание красным в Москве и красным в наших собственных государственном департаменте и министерстве торговли». О’Конски добился успеха, поскольку перед голосованием в палате представителей распространилась новость о том, что русские потребовали установления контроля над транспортом, идущим в Берлин и из Берлина. Но Трумэн заблокировал включение Испании, указав, что решение о вступлении новых членов зависит от составителей Программы восстановления Европы. Трумэном при этом руководили недовольство отсутствием религиозных свобод во франкистской Испании и стремление пойти навстречу общественному мнению в Британии и во Франции 65.

После берлинской блокады укрепилась уверенность Франко в том, что западные страны уже по большому счету не заинтересованы в его смещении. Германский кризис усилил поддержку Франко в Испании и со стороны умеренных.

Они не питали любви к нему, но считали несвоевременными попытки сменить режим, опасаясь дестабилизировать Испанию 66. Возрастающая уверенность в себе побуждала каудильо уделять больше времени и энергии восстановлению международных позиций Испании, а также внутренней борьбе с доном Хуаном и поддерживающими его силами. В начале августа 1948 года он направил своего старого друга-«африканца» генерала Эдуардо Сайнса де Буруагу на встречу с губернатором Гибралтара сэром Кеннетом Андерсоном, тщетно надеясь вывести из тупика англо-испанские отношения. Андерсон запросил посольство в Мадриде, и ему предложили информировать Сайнса де Буруагу о том, что нормальные отношения с Британией не установятся до тех пор, пока «отталкивающая и печально знаменитая Фаланга» будет держать Испанию своей удушающей хваткой 67. Получив отпор, Франко пришел к выводу: чтобы расположить к себе какую-либо из западных держав, необходимо сосредоточить усилия на Соединенных Штатах.

Инициативы каудильо, связанные с доном Хуаном, принесли более удовлетворительные результаты. Напряженность в отношениях между ним и претендентом не отвечала интересам обоих. Но у Франко были определенные преимущества. В начале января 1948 года Калбертсон сказал двум советникам дона Хуана (один из которых — Хосе Мариа де Ориоль — часто посещал Пардо), что Соединенные Штаты не видят смысла провоцировать падение Франко средствами экономической блокады, поскольку выгоду от этого получат не монархисты, а левые. Калбертсон порекомендовал советникам, чтобы дон Хуан поискал какую-либо форму соглашения с Франко 68. Каудильо был озабочен сообщениями своих секретных служб об укреплении связей между монархистами и левыми, но, получив отчет Ориоля о словах Калбертсона, выказал к ним равнодушие 69.

Франко не спеша готовился к встрече с доном Хуаном на борту своей яхты «Асор». Претендент отверг несколько осторожных приглашений, переданных ему придворными, которые поддерживали тесный контакт с Франко, и наконец согласился встретиться с каудильо в Бискайском заливе 25 августа 1948 года 70. Дон Хуан принял это решение, не проинформировав даже своих ближайших советников — Хиля Роблеса и Педро Сайнса Родригеса. Претендент настаивал, чтобы каудильо вначале присоединился к нему на яхте «Сальтильо», принадлежавшей его другу Педро Галиндесу (Galmdez). То ли Франко не хотел пойти навстречу пожеланию дона Хуана и прибыть на его «территорию», то ли боялся выглядеть смешным, перебираясь с одной яхты на другую и обратно в неспокойном океане, но он отказался. Когда претендент прибыл на борт «Асора», каудильо обратился к нему с восторженным приветствием и почти тут же пустил слезу. Потом они говорили наедине в главной каюте в течение трех часов. Единственную подробную информацию о встрече можно почерпнуть лишь из отчетов и воспоминаний дона Хуана, поскольку испанская пресса откликнулась на это событие только краткими официальными сообщениями.