Пол Престон - Франко. Биография

В марте Франко направил в Вашингтон с особыми полномочиями «инспектора посольств и миссий» прожженного циника Хосе Феликса де Лекерику, того самого, которого Соединенные Штаты отказались принять послом в 1945 году. Ему было поручено создать в США происпанское лобби. Достижение этой цели обошлось в огромные суммы. Нанятые за большие деньги влиятельные адвокаты сосредоточили усилия на политических, военных, религиозных и финансовых аспектах проблемы. Лекерика мог уже рассчитывать на поддержку сенатора Пэта Маккаррена (Pat McCarran) и конгрессмена-республиканца Элвина О’Конски. Твердый католик, Маккаррен был сенатором-демократом от Невады и председателем сенатского комитета по ассигнованиям. Благодаря своему положению он пользовался огромным влиянием в Вашингтоне и применял его весьма эффективно. По словам Дина Ачесона, «сенатор не относился к тем, кого в восемнадцатом веке считали людьми чувствительными» 79. Сам Лекерика неустанно поил и кормил профранкистское лобби, состоявшее из американских католиков, антикоммунистов, руководителей американской военной политики, республиканцев, настроенных против Трумэна, и бизнесменов, связанных делами с Испанией 80.

Установив сердечные отношения с кардиналом Спеллманом, Лекерика стал нагло утверждать при встречах со своими американскими собеседниками, что, если они поддержат происпанское лобби, им будут обеспечены на выборах голоса тридцати миллионов американских католиков. Он побудил каудильо делать регулярные заявления для американской прессы 81. Об улучшающихся отношениях испанцев с определенными секторами американского истеблишмента свидетельствовал визит в Испанию Джеймса Фарлея (Farlay), видного американского католика и одного из президентов корпорации «Кока-кола». Двадцать четвертого сентября Калбертсон информировал Артахо, что делегация США в ООН может теперь рассчитывать на две трети голосов, необходимые для отмены декабрьской резолюции 1946 года.

Тридцатого сентября 1948 года в Пардо прибыла с визитом военная миссия США во главе с Ченом Кертни (Chan Curtney), сенатором-республикан-цем от Южной Дакоты и председателем сенатской комиссии по вооруженным силам. Распространился слух, что миссия прибыла для обсуждения вопроса о создании военных баз в Испании. Калбертсон представил делегацию каудильо, после чего возникла продолжительная неловкая пауза. Наконец Франко, который стоял в течение всей сорокаминутной встречи, напустился на Францию как на слабое звено в западной обороне. Он утверждал, ссылаясь на французские военные источники, будто в случае советского нападения Франция не сумеет защитить собственную территорию и ей придется отступать к Пиренеям 82. Совпадение визита Кертни с ежегодным празднованием Дня каудильо позволило испанской печати представить это событие как знак того, что американцы поддерживают режим Франко. По возвращении в Вашингтон сенатор Кертни сделал несколько заявлений в пользу включения Испании в план Маршалла и принятия страны в ООН. Он выступил также за предоставление военной помощи Испании. Франкистская пресса представила все это как событие, вызвавшее сенсацию в мировых средствах массовой информации. Лекерика немедленно телеграфировал каудильо, посоветовав тому дать интервью известнейшему американскому обозревателю из «Нью-Йорк тайме» Сайрусу Сульцбергеру. Франко согласился 83.

Между тем каудильо, не прекращая попыток обеспечить себе поддержку народа, совершал поездки по Испании. Осенью 1948 года он посетил Андалусию. Его публичные появления должны были произвести эффект — международный и внутриполитический. Восторженные манифестации, кричащие толпы — все это режиссировалось для того, чтобы внешний мир увидел, сколь бессмысленно пытаться отделить испанский народ от любимого им каудильо. Таким образом выказывалось внешнее единство. Вкупе с ярыми антикоммунистическими речами оно рекламировало наглядную пользу, приносимую франкистской Испании «холодной войной». Одиннадцатого октября Франко выступил в штаб-квартире Севильского военного округа перед местными высокими военными чинами. Превознося испанскую воинскую доблесть, он сказал, немало удивив публику, что атомная бомба не уничтожит способности испанцев оказывать сопротивление с помощью тактики партизанской войны. Каудильо также процитировал свою печально известную речь от 14 февраля 1942 года перед офицерами в Севилье, в которой выразил «абсолютную уверенность» в том, что Германия никогда не будет побеждена, и предложил «миллион испанцев» на защиту Берлина. Органически сочетая наивность и двуличие, убежденно провозглашая вопиющую ложь, Франко снова обнародовал свое старое заявление, представив его пророческим и смелым предвосхищением «холодной войны» 84.

Одной из попыток каудильо создать плацдарм для вступления в западное сообщество путем установления связей с Латинской Америкой стал День расы — так в фалангисгском календаре назывался День Колумба. Праздник ознаменовался грандиозной церемонией паниспанской солидарности. В 1948 году предстояло также отметить 700-летие кастильского флота. Двенадцатого октября 28 кораблей бросили якорь в эстуарии реки Одиель, в Уэльве. На испанской канонерке прозвучал салют, и каудильо в сопровождении доньи Кармен и дочери Ненуки обошел корабли, прибывшие из Аргентины, Бразилии, Доминиканской Республики, Испании, Колумбии и Перу. Затем в монастыре Ла Рабида, где Христофор Колумб провел бессонную ночь перед отплытием из Палос-де-Могер в свое историческое путешествие, состоялась церемония, на которой Франко был удостоен титула верховного адмирала Кастильи. Исполнилась мечта всей жизни каудильо. Лицо его сияло, а речь, посвященная испанским морским традициям, была проникнута восторгом и радостью 85. Пропаганда долго изображала Франко Сидом XX века, и вот теперь он лишил своего брата Рамона звания Колумба XX века.

Во время андалусского турне произошел инцидент, показавший, что Франко почти всерьез считает себя монархом, и это не только пропагандистский прием. Этот инцидент рельефно показал фальшь, проявленную каудильо в дискуссии с доном Хуаном о возврате к монархии. В ознаменование 700-летия освобождения Севильи от мавров неподалеку от столицы провинции воздвигли монумент священному сердцу Иисуса. Франко собирался почтить открытие своим присутствием, а после церемонии должен был состояться официальный банкет. Представитель штаб-квартиры каудильо направился во дворец архиепископа для обсуждения протокола и предложил, чтобы во главе одного стола сидел Франко, по правую руку от него кардинал Сегура (Segura), во главе же другого стола — донья Кармен. Сегура отказался, ибо считал, что во главе второго стола следует сидеть ему. При этом он добавил, что кардинал, согласно уставу Священной коллегии кардиналов, может уступить место только королю, королеве, главе государства или наследному принцу. Официальные лица изумились, услышав, что, по настоянию Франко, его жене должны воздавать такие же почести, как и ему. На случай, если каудильо заупрямится, Сегура предложил три возможных выхода: донья Кармен или архиепископ не придет на банкет, или его придется отменить. Приняли третий вариант. Франко и Кармен были вне себя от гнева, против Сегуры начали строить козни и через пять лет тот лишился своего прихода 86.