Пол Престон - Франко. Биография

Лопес Родо не имел правительственного поста, но его влияние стало огромным и в конечном счете оказало значительное воздействие на место Франко в политической жизни. И, хотя в то время это было далеко не очевидным, декрет, опубликованный в один день с объявлением о новом кабинете министров, ускорил процесс, вследствие которого каудильо, действующий председатель совета министров, превратился в нечто похожее на номинальную фигуру. Он будет по-прежнему значить больше, чем церемониальный глава государства, но дел, касающихся ежедневного функционирования правительственного механизма, станет у него куда меньше. Декрет-закон от 25 февраля 1957 года «О юридическом режиме государственного управления», разработанный Лопесом Родо, лег в .основу реорганизации правительства. Это был такой же большой скачок вперед в процессе «нормализации» процедур, каким в 1937 году шаг Серрано Суньера по преобразованию рожденной в ходе войны бургосской хунты в официальный кабинет.

Декрет, ратифицированный кортесами в середине июля 1957 года, учредил ведомство на уровне министерства, известное как министерство по делам правительства (Presidencia del Gobierno) 229 229 Применительно к разным странам названия ведомств со сходными функциями переводятся традиционно по-разному: министерство по делам правительства, президиум правительства, министерство при премьер-министре. (Примеч. перев.) . Этому полномасштабному ведомству при премьер-министре предстоит выступать с законодательными инициативами, составлять проекты законов и программ, в чем обозначилась возрастающая сложность ежедневной работы по управлению страной. В 1956 году плохо организованные заседания кабинета, отмеченные бесконечными конфликтами между «экономическими» и «социальными» (фалангисты) министрами привели к тому, что Арресе предложил Франко собирать правительство реже. Не препятствуя перепалкам между различными фракциями в кабинете, а лишь присутствуя при них, каудильо часто уже не мог направлять ход дискуссий 63. Отныне такие конфликты будут решаться межминистерскими комитетами. Председательствовать на комитете будет либо каудильо, либо министр по делам правительства. Для оказания технических услуг комитетам было создано ведомство экономической координации и планирования. Лопес Родо получил не только ключевой пост технического секретаря в министерстве по делам правительства, но стал и директором этого ведомства. Весьма важно, что была урезана автономия Фаланги, ибо прежде независимый пост министра-секретаря теперь подпадал под контроль министерства по делам правительства. Дела правительства, носившие уже не «политический» характер, стали строго «административными». Практически это означало, что отныне стратегическая политика перешла от каудильо, предавшегося страсти к охоте и рыбной ловле, к Карреру Бланко и Лопесу Родо 64.

После прихода технократов в новый кабинет неизбежно возник период так называемой «дезориентации», когда сохранялись проблемы государственного долга, инфляции и платежного баланса 65. Они достались в наследство от автаркии. Полагая, что стабильность цен обеспечивается декретами, Франко согласился в 1956 году с утверждением Хирона, будто забастовок можно избежать массовым повышением заработной платы, не повлияв при этом на цены. На деле же стратегия Хирона раскрутила спираль инфляции. К весне 1957 года снижение жизненного уровня вызвало новую волну стачек, причем их участники проявляли еще большую активность. Каудильо плохо разбирался в экономических делах, поэтому счел волнения в промышленности проявлением упрямства или делом рук зарубежных агитаторов, направляемых коммунистами и франкмасонами. Разговоры о недостаточной зарплате и голоде он тоже считал следствием иностранной пропаганды. «Они убеждают людей, что те должны работать меньше, а получать больше. Но они умалчивают, что от этого стоимость жизни повышается и разрушается национальная экономика» 66.

Подспудно деятельность технократов вытесняла Франко на периферию политической жизни. Об этом свидетельствуют откровенные признания Лопеса Родо графу де Руисеньяде, сделанные вскоре после реформирования кабинета. Лопес Родо сказал, что планы таких членов «Опус Деи», как Рафаэль Кальво Серер и Флорентино Перес Эмбид, по поводу «Третьей силы» обречены на провал. «С Франко невозможно говорить о политике, поскольку он подозревает, что его стремятся сместить или делают шаги к его замене». Весьма показателен его комментарий к этим словам: «Только обманом можно заставить Франко принять административный план по децентрализации экономики. Он не думает, что это направлено против него лично. Каудильо развяжет нам руки, а там, находясь в администрации, мы посмотрим, как далеко нам удастся пойти с нашими политическими целями, которые следует маскировать как можно дольше» 67. В мае 1957 года Лопес Родо изложил свои далеко идущие политические планы Дионисио Ридруэхо, фалангисту и поэту, порвавшему с режимом. Озабоченный уязвимостью системы, зависящей от морали каудильо, Лопес Родо хотел заменить ее более надежной структурой институтов и конституционных законов. Исходя из посылки, что «личная власть генерала Франко подошла к концу», Лопес Родо выразил надежду, что Хуана Карлоса официально провозгласят престолонаследником. В 1968 году принцу исполнится тридцать лет, и только тогда по Закону о наследовании, он сможет взойти на трон. До тех пор Франко оставался бы главой государства. Чтобы избавить каудильо от излишних перегрузок и сохранить его политический авторитет, будет введен пост премьер-министра 68.

Лопес Родо надеялся, что ему удастся добиться скорого перехода к монархии, и в этом отношении он оказался таким же оптимистом, каким был Мартин Артахо двенадцать лет назад. В ноябре 1957 года Лопесу Родо пришлось попридержать прыть, когда Франко проявил недовольство, поняв, что декреты, выходящие из «административно-технического генерального секретариата» министерства по делам правительства (Secretaria General Tėcnica de la Presidencia del Gabiemo), имеют тенденцию ограничить его полномочия 69. Поскольку свой замаскированный план политических перемен Лопесу Родо приходилось с особой деликатностью представлять каудильо, ему пришлось затянуть реализацию своей программы еще на следующие двенадцать лет. Это объяснялось и антимонархическими настроениями Движения.

И действительно, многие внутри режима отнеслись с подозрением к планам политических преобразований, представленных в виде экономической либерализации. После того как курс песеты к доллару США изменился, и цена доллара возросла с пяти до сорока двух песет, а Ульястрес в августе 1957 года объявил о решимости отменить контроль за ценами, общество охватила тревога 70. Франко, однако, проявлял спокойствие, хотя и не считал необходимой девальвацию песеты. Наварро Рубио каудильо принял у себя весьма почтительно — как простой человек великого чародея 71. Если Франко не трогали развернувшиеся полным ходом драматические перемены в экономике, то еще меньше волновала его проблема наследования.