Эдвин Вудхол - С риском для жизни.

— Марта, мне нужно поговорить с вами серьезно,— сказал он мне.— Не можете ли вы дать мне подробные сведения о русском, о котором вы мне рассказывали? Я получил из Берлина приказания, которые следует как можно скорее выполнить.

— Вы говорите о Зозо?

— Да, кажется, вы называли это имя. Вы отвечаете за него?

— Конечно. Если вы его щедро вознаградите, можете вполне на него положиться. Что вы хотите от него потребовать?

— Не мог бы он печатать или наладить печатание листовок в формате газеты и организовать их распространение во французских окопах?

— Без всякого сомнения. Но... чтобы выполнить это задание, ему нужны будут сообщники, а вы знаете, что сообщников нужно оплачивать.

— Это ясно. Вызывайте его, в моем распоряжении 300 тысяч песет.

Я написала Зозо и одновременно капитану с просьбой как можно скорее прислать моего товарища. Я рассчитывала на скорый ответ. Париж молчал. Я посылала заказные письма, телеграммы. В ответ — ничего. Молчание капитана Ляду приводило меня в отчаяние — барон каждый день спрашивал меня о Зозо.

— Раз он не едет,— сказал фон Крон,— я поищу кого-нибудь другого.

— Как хотите, но я уверена, что Зозо не едет, потому что ему что-то мешает.

В отчаянии за судьбу дела я обратилась непосредственно к Зозо. Я сообщила ему, что барон ищет другое лицо и что через несколько дней будет поздно.

Зозо!.. Наконец-то!..

Можно представить себе мою радость, когда я его увидела! Я не знала ничего о парижских событиях и не имела никаких связей с моими начальниками со време-ни перехода через Пиренеи.

Я жила в отеле «Париж».

Для того чтобы Зозо понял, где меня найти, я громко сказала портье:

— Я жду почту, будьте добры принести ее ко мне в одиннадцатый номер.

Я поднялась к себе и стала ждать Зозо. Как только он вошел, я забросала его вопросами. Он был немного озадачен моим приемом.

— Что происходит в Париже?.. Что говорят в Париже?.. Что станет с Парижем? Я все время пишу в 5-й отдел, и никакого ответа. Я спрашиваю себя, Зозо, что я делаю здесь? Капитан должен был получить не меньше двадцати писем, в которых я взывала о помощи, просила советов — и ничего, ни одного слова! Это кончится тем, что фон Крон начнет меня подозревать.

Зозо сидел в кресле апатичный, опустив руки.

— Не выходите из себя, Марта. Я нахожусь в таком же положении. С тех пор как вы мне написали, я ежедневно звонил в 5-й отдел, но не мог застать капитана. Ваше последнее письмо я хотел показать Ляду, но в отделе его не застал. Меня принял лейтенант и заявил, что ответ будет дан не раньше чем через два или три дня. Я чувствовал срочность ваших просьб и решил повидать полковника П. А. Игнатьева из русской миссии. Если я сейчас здесь, Марта, то это только благодаря полковнику, который дал мне с разрешения Ляду денег на поездку.

Я задыхалась. Я продолжала задавать вопросы.

— Известно ли вам, почему М. де Н., который живет здесь для того, чтобы поддерживать мою связь с Парижем, тоже не отвечает на мои письма? Почему, несмотря на мое предупреждение, подводная лодка все же сумела уйти из Кадиса? Почему меня ведут к полному провалу? Я измучилась, моя энергия на исходе, мое положение не только тягостно, оно иногда бывает и трагичным.

Зозо странно улыбался. Казалось, мой гнев забавлял его.

Он засмеялся, узнав об идее передать 5-му отделу кругленькую сумму, которой располагал фон Крон для целей германской пропаганды. Это был бы хороший номер и, по правде говоря, не особенно трудный. Зозо присылал бы нам из Франции сведения, данные ему капитаном Ляду или его сотрудником, а я передавала бы их барону фон Крону. Зозо заменил бы меня, ибо, как думал фон Крон, я не могла вернуться во Францию.

Я просила Зозо быть в номере к одиннадцати часам утра и, когда он пришел, известила барона о его прибытии.

— Почему он раньше не приехал? — спросил меня фон Крон.

— Неужели вы думаете, что во Франции легко получить паспорт?

— Хорошо, позвоните ему и попросите подождать два дня. Сейчас я должен срочно уехать в Ла-Корунью.

— Вы берете меня с собой?

— Нет, это невозможно. Оставайтесь в Мадриде и побудьте в доме на улице Баркильо. Завтра вечером должны прийти двое, попросите их подождать в столовой. Я вернусь в срок. Не беспокойтесь, это два немца из Малаги, которых я вызвал.

Я предупредила Зозо, что еще 48 часов он свободен, и отправилась поджидать агентов барона.

В назначенный час они явились. Я попросила их на испанском языке (я уже довольно бегло говорила по-испански) подождать барона, который немного задерживался. Оставив их в столовой, я побежала в ванную комнату, отделенную от столовой перегородкой; там я села и стала подслушивать в надежде перехватить какие-нибудь сведения.

Барон опаздывал, агенты ждали уже около трех часов и стали терять терпение. Я слышала, как они ходили по комнате взад и вперед и яростно спорили.

В полночь явился барон, совершенно запыхавшийся. Он сразу направился в столовую и на немецком языке поблагодарил обоих за сведения, которые они ему доставили. Он вернулся из Ла-Коруньи, где действительно находились немецкие подводные лодки.

— Я ездил отдать им распоряжения,— сказал он.

Я легко могла следить за разговором. Оба немца из Малаги были радиотелеграфистами, передававшими приказания немецким подводным лодкам.

Я узнала, что немцы пытались собрать все подводные лодки, находившиеся поблизости в океане, с целью бомбардировки французского побережья. Об этом я сейчас же послала в Париж открытку. Но дойдет ли мое извещение вовремя?

Когда агенты ушли, барон пришел ко мне и поинтересовался, в Мадриде ли еще Зозо...

— Он ждет вас в отеле «Париж».

— Скажите ему, что я хочу встретиться с ним завтра вечером. Пусть он в 6 часов вечера сядет на Пуэрта дель Сель в трамвай, который идет к приюту «Кристина», и сойдет на последней остановке, на площади Монклоа. Там мы с ним встретимся.

Действительно, мы все трое встретились на площади Монклоа. Зозо терпеливо ожидал нас, засунув руки в карманы.

Барон, сидевший в машине рядом со мной, уступил свое место Зозо. Он утверждал, что знает дорогу лучше шофера, и сел за руль.

Мы проехали несколько километров. В пустынном месте барон остановил машину и, повернувшись к Зозо, сказал:

— Марта, конечно, вам объяснила, чего я жду от вас. Я дам вам образец французской газеты и текст, который вы должны будете напечатать. Вам придется поработать над тем, чтобы распространить эти листки на фронте. Нужно, чтобы солдаты думали, что это французские газеты. Мы этим подорвем их моральное состояние... Контроль над выполнением этой задачи осуществить нетрудно; мы быстро узнаем о результатах вашей работы... Сейчас я отвезу вас в маленький городок, расположенный рядом с французской границей, где мы поговорим в более удобной обстановке и где я уже приказал разменять для вас 200 тысяч песет. Вы должны как можно скорее вернуться во Францию. Мы и так уже потеряли слишком много времени.