Самуил Верников - Записки военного переводчика

Мы вошли в дот. Там никого не было. Посадив гитлеровца на скамью неподалеку от двери, я положил автомат на дощатый широкий стол у стены и начал допрос.

Пленный пытался держаться независимо. Из-под насупленных бровей злобно блестели глаза. Да, таких пленных мне еще не приходилось встречать. Этот эсэсовец, по-видимому, не один месяц отсиживался в тылу. Спесь с него еще не была сбита. Он был заносчив и нахален.

Ответ пленного на мой вопрос, откуда взялись у Немана немецкие танковые части, был таков:

— Я ничего не скажу. Немецкие танкисты вам еще покажут. Германия все равно победит.

На другие мои вопросы ответы были в том же роде. Было ясно, что сразу от такого типа нужных сведений не добьешься. Но время было дорого. Необходимо было выяснить, что за части врага появились перед нами. И, оставив на время пленного сидеть на скамье у двери дота, я отвернулся от него и углубился в разбор документов.

Вот солдатское удостоверение. Черным по белому написано — он из танковой дивизии СС «Мертвая голова».

Тоненькая книжка. Разговорник. Совсем новенький. Немецко-румынский. Издан в Бухаресте в 1944 году. А вот клочок газеты. Язык мне незнаком. Сличаю с разговорником. Так оно и есть. Это обрывок румынской газеты. На нем сохранилась дата — 11 июля. Значит, семь дней назад «Мертвая голова» была в Румынии. Это же многое объясняет! Торопливо листаю специальный справочник. По нему можно определить численность любого из соединений фашистской армии.

Пожалуй, с документов и нужно было начать. Картина становилась все яснее. Работа целиком захватила меня. Быстро заношу в тетрадь одну запись за другой.

Внезапно мне показалось, что по столу рядом со мной что-то скользнуло. Позади раздался грохот. Он глухо прокатился под сводами дота. Я резко обернулся. Глазам моим предстала следующая картина.

На полу валялся автомат. Прижавшись к стене, стоял эсэсовец. А перед ним, положив руку на кобуру пистолета, стоял высокого роста подполковник. Я знал только, что он из штаба армии и приехал в дивизию перед переправой через Неман для уточнения вопросов о сборе трофейной техники.

Гитлеровский танкист, потирая правую руку, безвольно опустился на скамью.

Но что же произошло?

Подполковник сказал мне, что ему постоянно приходится иметь дело с трофейной техникой противника. Но до сих пор еще ни разу не доводилось быть свидетелем допроса пленных. И, заметив, что я повел гитлеровца в дот, он последовал за нами. Не желая мне мешать, он остался стоять у входа, слушая наш разговор.

Когда же я углубился в документы, он было собрался уже уйти. Но поведение пленного показалось ему подозрительным. Эсэсовец, заметив, что я не уделяю ему ровным счетом никакого внимания и не слежу за ним, хищно оглянулся. На секунду замер, потом вдруг быстро и бесшумно приподнялся со своего места и, цепко схватив автомат за приклад, слегка приподнял его и потянул к себе.

Но он не знал, что пара глаз внимательно следит за ним. В ту же секунду, когда фашист схватил автомат, подполковник бросился наперерез гитлеровцу и сильным ударом кулака выбил у него оружие.

План эсэсовца, заключавшийся в том, чтобы, овладев автоматом, разделаться со мной и исчезнуть в густом лесу, примыкавшем к блиндажу, сорвался. Неудачная попытка бегства полностью вышибла пленного из его прежнего состояния. Куда и заносчивость девалась! В испуге он опасливо косился на вошедшего Харькова и был теперь готов отвечать на любые вопросы.

Да, он из танковой дивизии «Мертвая голова». Да, они выехали из Румынии 11 июля и трое суток мчались почти без остановок с юга на север многие сотни километров.

— Боевая задача?

— Нам приказано уничтожить переправившиеся на западный берег Немана советские части, занять оборону, не допускать дальнейшего продвижения русских к границам Восточной Пруссии. Кроме того, мы должны были установить связь с отступающими немецкими частями.

Пленный показал также, что вслед за «Мертвой головой» ожидается прибытие еще нескольких танковых дивизий.

Из допроса узнаю биографию эсэсовца-танкиста (его звали Винклер). Отец — мелкий служащий. Воспитание сына началось в организации гитлеровской молодежи. С детства уже был отравлен ядом нацизма. Потом вступил в гитлеровскую партию. Долгое время работал на заводе, специалист — токарь высокой квалификации. Куда идут снаряды — продукция завода, не интересовался. Считал, что деньги не пахнут. А платили хорошо. Задумываться же над тем, что происходит в Германии, во всем мире, — не его дело. Для этого есть фюрер.

Потом война. Легкие победы. На востоке еще не был. Вот откуда и спесь. Небитый еще.

Документы и показания пленного прояснили обстоятельства появления танкистов у Немана. Харьков поспешил к комдиву с докладом.

Тем временем бой разгорался все сильнее. Наша дивизия удерживала свои позиции. Но фашистам удалось вклиниться в боевые порядки одной из наших дивизий. Она отошла на восточный берег Немана.

Начертание линии фронта на этом участке было причудливым и выглядело примерно так. На восточном берегу реки наши части. На западном, на значительном протяжении, фашистские танкисты. А еще в нескольких километрах к западу, развернувшись фронтом на восток, наша дивизия, неполного состава, без автотранспорта, без запаса снарядов, вела ожесточенное сражение с танками и мотопехотой противника. Еще западнее, в нашем тылу, находились разрозненные отряды отступавших из Белоруссии фашистских войск, с которыми и стремились установить контакт ударившие нам во фланг гитлеровские танкисты.

В разгар сражения за Неманом, в самый трудный момент боев сквозь заслон вражеских танков к нам прорвался артполк и противотанковый истребительный дивизион. Артиллеристы переправились через реку много севернее Гродно и во главе с замкомдивом С. Г. Газизовым пробились на выручку стрелковым частям дивизии.

Беспримерное мужество показывали в бою наши истребители танков. Немало гитлеровских машин пылало на дорогах и полях, но фашисты продолжали остервенело рваться вперед. Ведь пока в их тылу продолжали оставаться советские части, враг не мог считать свою задачу по очистке западного берега Немана выполненной.

К утру комдив полковник Щенников перенес свой наблюдательный пункт на развилку дорог, в нескольких километрах восточнее города Липска. Здесь же, по соседству, на небольшом хуторе разместилась оперативная группа штаба.

Положение с каждым часом осложнялось. Передний край обороны дивизии проходил в одном километре от хутора. Землю то и дело сотрясали разрывы фашистских снарядов.

У всех штабных офицеров отобрали патроны, оставив им по одной обойме. Пехоте не хватало боеприпасов для отражения атак фашистских автоматчиков.