Леонид Млечин - Знаменитые самоубийцы

В июне 1983 года Главная военная прокуратура возбудила уголовное дело, основываясь на материалах ревизии хозяйственного управления МВД. Следствие пришло к выводу, что начальник ХОЗУ генерал-майор Виктор Калинин организовал «преступную группу расхитителей социалистической собственности и путем злоупотребления своим служебным положением систематически похищал государственное имущество, обращая его в свою собственность и собственность других лиц».

По материалам этого дела собирались посадить и Николая Щелокова.

Указом президиума Верховного Совета СССР 6 ноября 1984 года он был лишен воинского звания «генерал армии». 12 ноября в квартире Щелокова был обыск. Изъяли сто двадцать четыре картины – Саврасов, Бенуа, Куинджи…

7 декабря персональное дело бывшего министра рассматривалось на заседании Комитета партийного контроля. Щелоков отрицал предъявленные ему обвинения. Но члены КПК проголосовали единогласно: «За грубое нарушение партийной и государственной дисциплины, принципов подбора, расстановки руководящих кадров, злоупотребление служебным положением в корыстных целях в бытность министром внутренних дел СССР члена КПСС Щелокова Николая Анисимовича из партии исключить».

Таков был порядок, унаследованный еще со сталинских времен: сначала отобрать партбилет, а потом сажать, чтобы за решеткой не оказался член партии…

Председателю КПК Соломенцеву потом доложили, что Щелоков, выйдя из зала, зашел к нему в приемную, спросил у дежурного секретаря, вернется ли Михаил Сергеевич в своей кабинет после заседания. Видимо, хотел поговорить. Но ждать не стал, ушел.

12 декабря указом Президиума Верховного Совета Щелоков был лишен звания Герой Социалистического Труда и всех наград, кроме полученных на войне. Щелокову позвонили из наградного отдела Президиума Верховного Совета СССР и предупредили, что надо сдать награды, которых его лишили. Таков порядок. Николай Анисимович сказал, чтобы приходили в три часа.

Он уже знал, что ордена не отдаст.

Он находился на даче в Серебряном Бору. В полдень 13 декабря 1984 года Щелоков надел парадный мундир с Золотой Звездой Героя Социалистического Труда. На мундире были одиннадцать советских орденов, десять медалей и шестнадцать иностранных наград. Он зарядил двуствольное охотничье ружье и выстрелил себе в голову. Ему было семьдесят четыре года.

Он оставил записку, адресованную генеральному секретарю Константину Устиновичу Черненко:

«Прошу Вас не допустить разгула обывательской клеветы обо мне. Этим невольно будут поносить авторитет руководителей всех рангов, это испытали все до прихода незабвенного Леонида Ильича. Спасибо за все добро и прошу меня извинить.

С уважением и любовью

Н. Щелоков».

О самоубийстве бывшего министра немедленно уведомили Черненко.

Помощник генерального секретаря Виктор Прибытков вспоминает: «На Черненко это известие не произвело никакого впечатления. Похоже, он давно мысленно вычеркнул этого человека из списка реально живущих на земле. После всего, что он успел натворить, безудержно пользуясь властью, Щелоков для него был совершеннейшим нулем, пустым местом…»

Юрий Чурбанов пишет: «Я хорошо помню тот день, когда застрелился Щелоков… Удивился ли я такому финалу? Пожалуй, все-таки нет. Самоубийство для Щелокова было в известной степени выходом».

Сам Юрий Михайлович предпочел сесть на скамью подсудимых, был приговорен к длительному тюремному заключению и отбыл срок.

Следственное управление Главной военной прокуратуры подвело итог своей работы:

«Всего преступными действиями Щелокова государству причинен ущерб на сумму свыше 560 тысяч рублей. В возмещение ущерба им и членами его семьи возвращено, а также изъято органами следствия имущества на сумму 296 тысяч рублей, внесено наличными деньгами -126 тысяч рублей.

Щелоков Н.А. систематически из корыстных побуждений злоупотреблял своим ответственным служебным положением, причинив государству значительный вред. 13 декабря 1984 года Щелоков Н.А. покончил жизнь самоубийством, поэтому уголовное дело в отношении него возбуждено быть не может».

Николая Анисимовича Щелокова похоронили на Ваганьковском кладбище рядом с матерью и женой. На похороны мало кто решился прийти. Надзирателей из КГБ, которые отмечали всех, кто пришел, оказалось больше, чем пожелавших проводить в последний путь бывшего министра.

В освободившейся квартире Щелокова в доме на Кутузовском проспекте, где его жена будто бы стреляла в Андропова, поселился Герой Советского Союза Владимир Карпов, чья карьера стремительно шла вверх. Он стал первым секретарем правления Союза писателей СССР, депутатом Верховного Совета, членом ЦК, и ему полагалось жилье по высшему номенклатурному уровню. Владимир Карпов рассказывал: «Мы с супругой засомневались, не будут ли нас здесь призраки навещать, но, как выяснилось, министр с женой стрелялись не в этой квартире, а на даче». Соседкой писателя оказалась больная уже Виктория Петровна Брежнева, вдова генерального секретаря.

16 февраля 1990 года в десять утра в Киеве бурно открылась сессия Верховной Рады Украины. Депутаты с нетерпением ждали выступления недавнего хозяина республики Владимира Васильевича Щербицкого. И года не прошло, как он добровольно ушел с поста члена политбюро ЦК КПСС и первого секретаря ЦК Компартии Украины. Щербицкий еще оставался депутатом, союзным и республиканским, и должен был говорить об обстоятельствах чернобыльской катастрофы.

Но Щербицкий не пришел. Днем «скорая помощь» доставила его в реанимацию. Об этом объявили в зале заседаний Верховной Рады. В тот же день в пять вечера депутатам сообщили о его смерти. Ему было семьдесят два года. Говорили, что в могилу его свело тяжелое воспаление легких.

И лишь немногие знали, что многолетний хозяин Советской Украины Владимир Щербицкий покончил с собой. Первым об этом рассказал один из бывших партийных работников Днепропетровска:

«Щербицкий не умер от воспаления легких – он застрелился… Его брат Борис, когда мы встретились после смерти Владимира Васильевича, сказал: «Я же пришел к нему в канун дня рождения, хотел подбодрить. И вдруг узнаю, что он застрелился» С такой болью, такой горечью и печалью Борис Васильевич проронил эти слова. Владимира Васильевича должны были заслушивать в Верховной Раде. Брату он заявил: «Ни за что туда не пойду».

Председатель КГБ Украины Николай Голушко рассказывал, что был потрясен самоубийством Щербицкого и просто не знал, что делать. Голушко жил в том же доме (Щербицкие этажом выше). Вдова Владимира Васильевича – Рада Гавриловна – попросила его зайти и показала завещание.