Скотт Макконнелл - Айн Рэнд. Сто голосов

Насколько я понимаю, вы оказали воздействие на принятое Ричардом Никсоном решение отменить призыв в армию. Что повлияло на идеи, заложенные в ваше предложение Никсону в 1967 и 1968 году?

Я воспользовался многими источниками. Я много читал на эту тему; в частности, статьи Мильтона Фридмана в Нью-Йорк таймс и другие статьи. Кроме того, я много думал на эту тему и не сомневаюсь в том, что эта идея прозвучала в тех лекциях Айн Рэнд, где она касалась призыва на военную службу. Я знаю, что она была противницей призыва. Так что все произошло в этом контексте.

Какими основными аргументами вы пользовались?

Я опирался на два аргумента; во-первых, этого требовала справедливость, и, во-вторых, такое решение должно было сделать армию более сильной и эффективной в военном отношении.

Как проявилось влияние на вас Айн Рэнд в отношении нравственного аргумента?

Мне кажется, что она говорила об этом в одной из лекций, и то, как она обосновывала этот аргумент, сделало его ясней и надежнее.

Насколько я помню, в то время вы произносили речи в Столичном клубе молодых республиканцев (Metropolitan Young Republican Club) совместно с Леонардом Пейкоффом и прочими.

Это было, вероятно, в 1967 году. Я писал на эту тему, разговаривал о ней со многими людьми. И выступал с речами.

Как вы потеряли связь с Айн Рэнд?

Я уехал в Вашингтон, однако никогда не поддерживал с ней постоянной связи. Пару раз я разговаривал с ней по телефону. Помню, однажды она звонила мне и расспрашивала о Никсоне.

Как вы оценили бы влияние мисс Рэнд на современную культуру?

Быть может, мое мнение и не совсем обосновано, но меня постоянно удивляет количество встречаемых мною людей, читавших ее произведения. Читая ее, многие люди соединяют свои идеи, и ее идеи придают форму их мыслям, укрепляют их и придают им новую силу. В этом плане она повлияла на огромное множество людей.

Кэтрин Эйкхофф была подругой и финансовой советницей Айн Рэнд. Она двадцать два года работала на консалтинговую компанию Таунсенд-Гринспен & Co., Inc., а в настоящее время состоит экономическим консультантом в собственной фирме, Эйкхофф Экономикс, Inc. Она замужем за Джимом Смитом (интервью с Джимом Смитом см. далее).

Дата интервью: 29 ноября 1999 года.

Скотт Макконнелл: Как вы познакомились с Айн Рэнд и Фрэнком О’Коннором?

Кэтрин Эйкхофф: В 1962 году меня представил ей мой друг Алан Гринспен после одной из лекций в NBI об основах объективизма.

Расскажите мне об этих лекциях и в особенности о том, как мисс Рэнд отвечала на вопросы.

Она отвечала на них очень убедительно и ясно. Если кто-то задавал вопрос по неведению, все было отлично. Но если вопрос задавал кто-то явно не читавший Атланта, она отвечала уже с резкой ноткой, потому что было очевидно, что всяк присутствующий на лекции обязан прочитать эту книгу.

Общались ли вы с О’Коннорами после лекций?

Брандены, O’Конноры, я и Алан Гринспен, когда он присутствовал, регулярно отправлялись пить кофе. Иногда к нам присоединялись Блюментали. Мы вели себя так, как полагается группе собравшихся за кофе друзей: разговаривали о своей работе и связанных с ней предметах.

Как вы еще общались с O’Коннорами в это время?

Мы ездили в какое-то место, кажется, в Хартсдейл, Нью-Йорк, где находился ресторан, обладавший хорошей кухней, танцевальной площадкой и раздвижной крышей, которая могла откатываться назад, так что в хорошую погоду можно было видеть небо. Помню, что мы с Аланом ездили туда, и O’Конноры были с нами. Там случались и такие оказии, когда обедающие собирались группами в разных отделениях, разговора ради.

Опишите эти группы.

Это началось примерно в 1963 году. Обыкновенно мисс Рэнд очень ласково принимала самого нового знакомого. Или того человека, который еще недостаточно хорошо был знаком с ней. Она обыкновенно усаживала такого человека рядом с собой. Помню, как она расспрашивала меня о себе, о своих книгах, о том, как я познакомилась с ними и что мне в них понравилось. Она очень обаятельно расспрашивала о том, чем ты занимаешься и чем интересуешься. На одной из самых первых вечеринок присутствовал Людвиг фон Мизес, и она много разговаривала с ним. Насколько я помню, до этого вечера они не встречались, хотя его книги принадлежали к числу рекомендуемых в то время NBI, и некоторые из учащихся посещали его лекции в Нью-Йоркском университете. Айн и фон Мизес превосходно понимали друг друга.

Как обыкновенно проходили эти вечера?

За беседой.

С мисс Рэнд?

Нет, чаще завязывался общий разговор. С мисс Рэнд, одной или на пару с Фрэнком, никаких проблем не возникало. Но когда собиралась большая группа, беседой часто овладевал Натан. Разговор шел на философские или политические темы, или обсуждались свежие события.

Какова была тональность этих вечеринок?

Несерьезная. Царила такая родственная атмосфера. Собирались люди, разделявшие общие ценности, наслаждавшиеся обществом друг друга и регулярно встречавшиеся.

Что еще интересное вы можете сказать об этих вечеринках?

Айн постоянно была недовольна собственными волосами, a я как раз обнаружила новую разновидность бигуди, очень простых в употреблении. Я сказала ей о них, однако она ответила, что не имеет времени на подобные штуки. Больше эту тему я не поднимала.

Кажется, примерно в это время начали ходить слухи о том, что она собирается написать новую книгу, и о ее сюжете. Сама она говорила, что это будет детектив, однако главной героиней будет девушка-чечеточница. На это я заявила, что это должна быть очень веселая и легкая книга, потому что, танцуя чечетку, невозможно грустить и унывать. Она сочла, что это очень хорошее замечание.

На некоторых из вечеринок, особенно после того, как Брандены и О’Конноры переехали в один и тот же многоквартирный дом на 34-й стрит, мы скатывали ковры и танцевали бальные танцы. На самом деле мы слушали много музыки. Мисс Рэнд, конечно же, музыку знала и очень любила.

А как насчет праздников?

Однажды мы с Джимом — впоследствии я вышла за него замуж — решили устроить для Айн праздник Рождества. И в соответствующий день позвонили, чтобы узнать, дома ли она. Я спросила, можем ли мы приехать. Конечно, ответила она.

Поэтому мы упаковали то, что оставалось у нас от собственной рождественской вечеринки — пунш, эгг-ног [204] Яично-алкогольный напиток: вино, коньяк или ром со взбитыми желтками, сахаром и сливками. Подается холодным или горячим. Традиционный рождественский напиток американцев немецкого происхождения. ( Прим. пер. ) и всякие разности, которые у нас были, а также кое-какие маленькие подарки для нее — и поехали к ней. Она радовалась как ребенок. Подарки она опять-таки не приняла, однако я помню, как она сидела на диване, вынимала вещицы из мешка и с полным удовольствием разворачивала их. В конечном итоге она так обрадовалась Рождеству, что оставила себе подарки.