Элис Шрёдер - Уоррен Баффет. Лучший инвестор мира

Когда некоторые бухгалтеры попытались в начале 1990-х годов изменить эти правила, корпоративная Америка, возглавляемая Кремниевой долиной, поддержанная лоббистами и подкрепленная пожертвованиями на политические кампании, стала штурмовать Конгресс, требуя спасти их от ужасных новых правил ведения финансовой отчетности. Они успешно блокировали вступление в силу этих правил вплоть до того, как в 2002 году не лопнул пузырь. Им почти удалось ликвидировать Совет по стандартам ведения финансовой отчетности, разработавший эти правила.

Баффет высказывался по поводу фондовых опционов с 1993 года, но на этот раз решил, что время для перемен действительно настало. Он опубликовал оглушительную статью в Washington Post под заголовком «Фондовые опционы и здравый смысл» 24.

«Топ-менеджеры знают реальную стоимость своих опционов. Поэтому и борются за них так яростно», — написал он, повторив в статье вопросы, которые задавал и раньше:

«Если опцион не форма зарплаты, то что это?»

«Если зарплаты не расходы компании, то что это?»

«Если зарплаты не должны учитываться при подсчете доходов и расходов, то где они должны учитываться?»

В июле 2002 года в Солнечной долине вокруг опционов вспыхнули крайне эмоциональные споры. Опираясь на свое влияние, Баффет громко выражал свою точку зрения, зловеще поглядывая на руководителей «опционного» лобби. Было очень жарко, потеющие знаменитости и главы корпораций предпочли избежать накала страстей и отправились на автобусах заниматься греблей.

Баффет же после приезда сразу отправился в другое место — туда, куда он мог прийти только с чьей-то помощью. Кондоминиум Кэтрин Грэхем был расположен рядом с кондоминиумом Герберта Аллена, в зоне под названием Wildflower Group, мимо которой часто проходили люди, спешащие на мероприятия или возвращавшиеся с них. Вечером в домике Аллена должен был собраться совет директоров Coca-Cola, потому что в этот раз в Солнечную долину приехали почти все члены совета. Вопрос о фондовых опционах был включен в повестку дня, и Баффет не должен был упустить эту возможность.

«Но перед началом заседания мы вместе с Биллом и Мелиндой пошли на то место, где упала Кей. Меня трясло, я не мог остановиться. Похоже, у меня был озноб или что-то подобное. Им, наверное, было неудобно. Но мне было все равно. Просто в этот момент меня переполняли эмоции».

Потом Баффет в очередной раз продемонстрировал чудо своей «утекающей памяти» и собрался с силами. На заседании совета директоров Coca-Cola было принято решение, объявленное потом в пресс-релизе. Согласно ему, фондовые опционы для служащих компании отныне рассматривались как расходы (в те времена это было разрешено, но не было обязательным). Никто другой подобного не делал. Аргументы против включения опционов в балансовый отчет были похожи на слова мальчика, оправдывающегося перед родителями: «Ничего не случилось, но если и случилось, то меня там не было. А если и был, то я этого не делал. А если и делал, то меня заставили друзья». Компании заявляли, что фондовые опционы — это не расходы. А если они и являются расходами, то никто не знает, как их подсчитывать. А если и знает, то вычитать их из доходов не надо. Их только надо упомянуть в сносках отчета. Хотя бы потому, что инвесторы просто запутаются, пытаясь определить, сколько стоят стоковые опционы для топ-менеджеров. Поэтому решение Coca-Cola имело для корпоративной Америки эффект разорвавшегося кассетного снаряда. Этот эффект усилило и место его принятия — Солнечная долина, где окопались десятки журналистов. Рука Баффета чувствовалась сразу. Немедленно после событий в Солнечной долине примеру Coca-Cola последовала Washington Post Company, отказавшаяся от использования опционов 501. Баффет развил свой успех, опубликовав в New York Times статью под заголовком «Кто в реальности составляет балансовые отчеты?» 25.

«У меня есть предложение, — говорилось в статье. — Berkshire Hathaway продаст вам свой страховой или ковровый бизнес либо любой другой из своих продуктов в обмен на опционы, точно такие же, как те, что вы предоставляете сами себе. По безналичному расчету. Вы действительно считаете, что у вашей корпорации не будет расходов, если в обмен на ковры вы передадите нам акции?»

Удивительно, но почему-то никто этим предложением не воспользовался. Вместо этого Кремниевая долина начала новую атаку на Конгресс. Но другие компании одна за другой последовали примеру Coca-Cola и Washington Post Со. и объявили, что будут учитывать опционы в виде расходов в своей отчетности.

Через год на последнем, субботнем заседании Солнечной долины-2003 Билл Гейтс объявил, что Microsoft отказывается от использования фондовых опционов и будет оплачивать труд своих сотрудников по-другому — используя специальные акции, которые в течение какого-то времени нельзя будет продавать. Такой ход требовал большого мужества.

«На Microsoft оказывалось сильное, очень сильное давление с требованием об отказе от этой схемы. Типичным эпитетом обитателей Кремниевой долины в отношении Microsoft было “предатели”. У Microsoft масса пиарщиков, которые советуют, что делать в той или иной ситуации. Один из них сказал Гейтсу: “Это все равно что кинуть горящую спичку в комнату, где стоят открытые бочки с бензином”.

Я же в ответ сказал, что мы имеем дело с людьми, которые как раз и наполнили эту комнату бензином».

Борьба против фондовых опционов продолжалась еще два года, пока Совет по стандартам финансовой отчетности не сделал внесение опционов в балансовый отчет для компаний обязательным. Но именно решение Coca-Cola спровоцировало эффект домино, а действия руководства Microsoft пробили стену солидарности в Кремниевой долине, которая прежде давала технологической индустрии возможность выступать единым фронтом при лоббировании своих интересов в Вашингтоне.

Политическое влияние Баффета в это время резко набрало обороты. Хотя отмена налога на наследство еще не была снята с повестки дня, он нашел для себя новую цель. Ею стали бухгалтеры, в последние годы занимавшиеся подлогами в финансовой отчетности. Баффет пришел к выводу, что если бы аудиторы не сидели на коленях топ-менеджеров, виляя хвостом, то менеджмент компаний не имел бы возможности опустошать карманы акционеров, переводя огромные суммы на собственные счета. Баффет принял участие в круглом столе SEC, посвященном прозрачности корпоративных финансовых отчетов. Он сказал, что вместо прирученных карманных собачек акционерам нужны злые сторожевые псы. Поэтому директора, работающие в комитетах по аудиту и оценивающие работу аудиторов, должны стать доберманами, держащими аудиторов за загривок 26.

Баффет сказал, что у него есть несколько очень простых вопросов, которые он хочет задать комиссии по аудиту в Berkshire.