Василий Савельев - Боевые будни штаба

Днем в 305-м полку состоялся митинг. Над могилами своих товарищей воины поклялись бить фашистов, не щадя своей жизни…

При наступлении в городе успех нередко добывался ночными атаками небольших групп смельчаков. Первыми начали такие вылазки подразделения 305-го полка. Штаб дивизии подхватил разумную инициативу, разработал порядок проведения и обеспечения ночных атак, наметил сроки и места ударов. Ночью на широком фронте загрохотали взрывы ручных гранат, застрочили автоматы, и группы смельчаков, как кинжалы, вонзились в оборону врага. Их сила — в смелом и внезапном налете. Угроза нанесения таких ударов заставляла противника быть все время на страже, держать нервы и силы в напряжении, в готовности к внезапной схватке.

Но успех приносили не только штурмовые группы, созданные из штатных частей и подразделений дивизии и полков. Совместно с ними решали задачи приданные и поддерживающие части. От них многое зависело в достижении успеха. Чтобы согласовать их усилия с действиями штурмовых групп, мы организовали взаимные посещения перед боем тех подразделений, с которыми им предстояло действовать. Короткие беседы с целью знакомства помогали в дальнейшем вместе сражаться с врагом, быть уверенными, что боевые друзья не подведут.

Артиллеристы, минометчики, саперы, огнеметчики рассказывали о своем оружии, боевом пути, о том, что они могли сделать в бою в интересах пехоты. От таких бесед вроде прибавлялось сил у стрелков. После боя представители штурмовых групп приходили к артиллеристам, минометчикам, саперам и высказывали им свои претензии. Все это делалось по-дружески и преследовало только одну цель — лучше организовать очередной удар по противнику.

Накал боев в городе не ослабевал. Днем и ночью не смолкал гул. Передний край часто перемещался, и каждый раз изменялась система огня противника, не выявив и не нарушив которой трудно было рассчитывать на успех.

В этих условиях намного возрастала роль разведки. Тем более что перед фронтом дивизии отмечались не только соединения и части, но и разные отряды, отдельные батальоны и группы. Начальник разведки капитан Л. В. Кондратьев вел строгий учет всех этих формирований и их боевого состава. Так было заведено в штабе давно, и эта традиция не нарушалась: врага, с которым воевали, требовалось знать обстоятельно. Каждое утро Кондратьев докладывал об изменениях, которые удалось установить за ночь в группировке и расположении противника.

Мы вместе с ним были в одном из полков. Штурмовая группа старшего лейтенанта Я. П. Никитина готовилась к захвату опорного пункта. Начальник разведки на местности растолковал командиру, как лучше действовать:

— В здание врываться выгоднее через второй подъезд, там нет охраны. Пулеметы установлены в угловых комнатах на втором этаже, а до взвода автоматчиков обнаружено на третьем. На четвертом — сквозной проход через весь дом.

Дом был захвачен почти без потерь. Успех штурмовой группы был подготовлен разведчиками.

Рано утром разведчики привели пленного офицера, холеного, в новом френче и начищенных сапогах. Разведчики по подземному ходу вышли в центр котла и там схватили его. Оказалось, что он прибыл в город из вышестоящего штаба для поднятия морального духа солдат. Он сообщил известные ему данные о положении и состоянии частей. Но долго не мог оправиться от испуга. Я напомнил ему, что фашистам придется отвечать за свои зверства, что война ими давно проиграна. Офицер быстро подскочил, лицо побледнело, задергались губы.

— Мы солдаты. Приказали — воюем, — торопливо оправдывался он.

Я вытащил из планшета фотоснимки, сделанные нашим фотографом в комнате, где лежали 12 воинов 305-го полка, изуродованные фашистами. Он долго рассматривал карточки. Вдруг подскочил со стула, вытянул руки по швам и, коверкая русский язык, стал выкрикивать:

— Гитлер капут! Долой войну! Смерть фашистам! Да здравствуют коммунисты!

Смеялись мы от всей души. Отчего не закричал он этих слов там, в котле? Почему же только в плену полюбил коммунистов?

Очень метко сказал о фашистах отважный разведчик К. Н. Приказчиков: «Без автоматов они страшно пугливы». Но пока они держали в руках оружие — несли смерть и разрушения. До последнего шага они уродовали, жгли, взрывали ухоженную землю, убивали наших людей.

Нам трудно понять психологию этих зверей, сотворивших душегубки, фабрики для сжигания людей, находивших удовольствие в жестокости с безоружными, поставивших целью испепеление жизни и создание зон пустыни на землях, где жили народы…

Иногда разведчики захватывали не только пленных. Как-то они схватили воров, самых настоящих, которые взламывали двери домов, расположенных вблизи переднего края. Временами, когда линия фронта задерживалась на одном месте, жители заходили к себе в квартиры, брали самое необходимое и снова закрывали на замок двери. Эти трое вламывались в них и, пользуясь отсутствием хозяев, выбирали ценные вещи.

Грабителей доставили к штабу. Они стояли понурив головы. Что же с ними делать? У них свои законы. Чем беспомощнее жертва, тем легче достается добыча. Таких людей нельзя без намордников и смирительных рубашек отпускать на свободу. Мы уже были знакомы с венграми, которые формировали национальные подразделения. К ним и отправили этих проходимцев.

Вскоре из центра организации венгерской армии поступили в состав нашей дивизии две роты. Перед тем как направить их в бой, мы провели с ними занятия по боевой подготовке. Роты были укомплектованы добровольцами. На подготовку к бою им потребовалось мало времени. Рядом с нашими воинами встали венгры. Не большая беда, что разный язык и не всегда могли передать солдаты друг другу свои мысли и чувства, но они были заняты одним общим делом — били врага, и это сплачивало их.

Фашистское командование предприняло новую попытку выручить свои окруженные в городе войска. 18 января сильная танковая группировка, имевшая свыше 550 танков и штурмовых орудий, нанесла внезапный удар из района Секешфехервара. Через два дня танки противника вышли к Дунаю и повернули к Буде. Город тревожно притих. Не вызывало сомнения, что фашисты готовили встречный удар из котла.

Тылы нашей дивизии оказались в зоне боевых действий; часть из них мы спешно подтянули ближе к полкам. Снялись и ушли из дивизии все приданные артиллерийские и зенитные полки. Затихла стрельба. Штурмовые группы закрепляли достигнутые рубежи. С командиром дивизии разобрали возможные действия на случай, если танки противника прорвутся с тыла. Вывод один: важнее для наших частей сдержать удар из котла. Наш НП располагался в большом полуразрушенном особняке. Уцелевшая угловая комната вмещала также и связистов. Особняк — на высоте, в ясный день отсюда видна значительная часть города.