Карлос Гон - Гражданин мира

«Чтобы облегчить возможность приобретения акций работниками компании, мы провели через общее собрание акционеров наше предложение о снижении пороговой величины минимального количества приобретаемых акций с тысячи до ста. Но необходимо повысить привлекательность покупки акций не только для работников, но и для инвесторов, желающих приобретать мелкие пакеты акций «Ниссана». Раньше при покупке тысячи акций «Ниссана» требовалось выложить один миллион иен, что эквивалентно 9000 евро. Акции становятся гораздо более доступными, когда за них надо отдать всего лишь 900 евро…»

«По правде говоря, национальная компания — это категория XX века. К XXI веку данное понятие не имеет отношения…»

В XX веке, иногда во благо, но чаще во вред возобладал государственный национализм. Что касается Европы, то здесь все ясно. Оголтелый национализм, царивший в прошлом веке, породил в масштабах всего Старого Света цепь трагедий и разрушений, ввергнув колыбель западной цивилизации в варварство и упадок. В свою очередь, в Японии националистическая авантюра, начавшаяся в 30-е годы, завершилась кровью и слезами, невиданным ужасом ядерного пожара. Когда же, к великому счастью, на смену вооруженным конфликтам пришли «экономические войны», именно национальные компании стали символизировать стремление государств к величию и независимости. Французские государственники в послевоенный период придумали понятие «национальный чемпион». В Японии «железный треугольник», в рамках которого слились национальная бюрократия, политические деятели и представители делового мира, провозгласил «Japan Inc.» главным рычагом возрождения страны. В США, захвативших лидерство в той части мира, которая не попала под влияние советской империи, было изобретено понятие «многонациональная компания», то есть компания, укорененная на американской почве, но осуществляющая деятельность во всех странах и на всех континентах. Европейцам и японцам также пришлось по вкусу это понятие, как только, опираясь на свой восстановленный экономический потенциал, они смогли заглянуть за пределы национальных границ.

«Нравится это кому-то или нет, но мы вступаем в век, характерной особенностью которого станет глобализация. Рушатся границы, все более интенсивными становятся экономические, финансовые, культурные, человеческие контакты. Это соответствует глубоким чаяниям всех народов. Люди не хотят больше быть замурованными в закрытых обществах. Они заинтересованы в обменах, визитах, путешествиях, они хотят, чтобы естественной средой их проживания был весь мир, а не только собственная страна, собственный город или деревня. И эти процессы будут идти все более интенсивно. Достаточно посмотреть на молодых, которые более «глобализованны», чем поколение их родителей. Но наряду со стремлением к глобализации прослеживается также стремление к сохранению своей национальной идентичности. Проявляется это во всем, причем как в позитивном, так и в негативном смысле. Для меня ясно, что глобализация должна сопутствовать уважению национальных особенностей. Национальная идентичность характеризуется такими признаками, как страна, в которой человек родился, его родная культура, история, язык. Противопоставлять национальную идентичность и глобализацию не имеет смысла. Они обречены на сосуществование…»

То, что присуще отдельным людям, в еще большей степени присуще и компаниям. Нравится это компаниям или нет, но с каждым днем все в большей степени весь мир становится их рынком сбыта. Под напором ГАТТ, а теперь и ВТО протекционизм постоянно сдает свои позиции. Интенсификация международных связей превратилась в главную движущую силу развития. В результате окончания «холодной» войны, поворота к международному сотрудничеству таких ранее абсолютно закрытых гигантов, как Китай и Индия, к системе международного разделения труда подключилась уже почти вся планета. Если компания не будет стремиться стать частью этого нового мира, то мир сам рано или поздно бесцеремонно сдвинет такую компанию с насиженного места.

«Я согласен, что любая компания обладает определенным культурным наследием, определенной историей, которым присущи конкретные национальные корни. Но только компании регионального или локального масштаба могут удовольствоваться чисто национальной самоидентификацией. Сейчас уже бесперспективны заявления типа: «Мы японская или, скажем, французская компания и гордимся этим». Что касается «Ниссана», то для него характерны японская культура, японская история, основа его кадрового состава — японцы, дело обстоит именно так. Но будущее все же за глобализованными компаниями, которые сумели освоить наилучшие методы хозяйственной деятельности и открыть себя для всего мира, сохранив при этом свои национальные особенности. Я не думаю, что возможно открыться для всего мира, оставаясь на позициях глубокого национализма. Мне кажется очевидной необходимость изменить саму постановку вопроса. Следует сохранять свое лицо, но это должно быть лицо компании как таковой, а не лицо, понимаемое как национальная принадлежность.

Верно то, что национальная принадлежность пока еще остается важной составной частью лица компании. Но если этим все и ограничится, то развитие компании неизбежно остановится…»

В то же время достаточно проследить, как развивается движение противников глобализации, чтобы признать, что люди, ответственные за строительство «глобального мира», например деятели, ежегодно собирающиеся в швейцарском Давосе под эгидой Мирового экономического форума, еще весьма далеки от выработки модели политического или социального устройства, обеспечивающей гармоничное соотношение глобализации и национальной идентичности. Разумеется, решение проблемы не в возврате назад, это невозможно. Разрешение конфликта возможно путем обоснования и построения нового порядка, который позволил бы каждому успешно найти свое место в новом мире. Движение к такому порядку с неизбежностью будет сложным и хаотичным, но на этом пути человечество в очередной раз извлечет важные уроки как из своих ошибок и неудач, так и из своих успехов. С этой точки зрения, оглядываясь назад, можно сказать, что Альянс, созданный «Рено» и «Ниссаном» в марте 1999 года, стал своего рода точкой отсчета. Создатели Альянса руководствовались отнюдь не умозрительным интересом к формированию модели компании XXI века. Им нужно было найти прагматичные решения конкретных проблем: оптимизировать уровень консолидации задолженности «Ниссана», разобраться с инвестиционными возможностями «Рено», его реальными кадровыми ресурсами. Что касается французской стороны, то ею, несомненно, двигало также и желание извлечь уроки из неудачного слияния с «Вольво». Одним из примеров упомянутого прагматизма стало решение о придании английскому языку статуса рабочего языка Альянса.