Карлос Гон - Гражданин мира

Трудность, как для Японии, так и для большинства ее предприятий, заключается в том, что пока еще не выработана адекватная стратегия и не достигнуто единое понимание в отношении того, что следует отбросить, а что — сохранить в рамках модели экономического и социального устройства, создавшей современную Японию. В целом понятно, в каком направлении необходимо двигаться. Хоть и с запозданием, но страна встала на трудный путь сокращения государственного вмешательства в экономику и большей открытости. Но японцы очень сдержанно относятся к идее восприятия в целом американской модели, которую кое-кто настойчиво рекомендует им с противоположного берега Тихого океана. И японцев можно понять.

Не следует забывать, что Япония может позволить себе роскошь не торопиться с выводами, потому что за сорок лет экономического роста, продолжавшегося вплоть до начала 90-х годов, она накопила огромные финансовые резервы. Страна, которая вышла из Второй мировой войны полностью разоренной, располагает в настоящее время третью мировых ресурсов накопления, хотя часть этого накопления в настоящее время можно считать залогом применительно к государственному долгу, достигшему 150 % валового внутреннего продукта страны. Япония остается лидером в области ряда передовых технологий. Некоторые ее предприятия, причем не только самые крупные и знаменитые, и в будущем сохранят доминирующие позиции на мировых рынках. Япония направляет на финансирование научных исследований и разработок гораздо более высокую долю своего валового национального продукта, чем США и уж тем более Европа. Но, как и каждая нация, столкнувшаяся с необходимостью изменения своей модели экономического роста и социального устройства, Япония раскололась на реформаторов и консерваторов. Борьба между ними, возможно, завершится не скоро, но ее результат не вызывает сомнений.

Важно и то, что опыт, приобретенный «Ниссаном» с момента создания альянса с «Рено», вызвал большой и неослабевающий интерес. Само по себе это является иллюстрацией поисков выхода из нынешнего кризиса. Премьер-министр Японии Дзюнъитиро Коидзуми, считающий себя реформатором, в котором остро нуждается страна, охотно ставит Карлоса Гона в пример своим соотечественникам. Многие обозреватели полагают, что японское общественное мнение уже созрело для кардинальных изменений, но правящая элита страны либо проявляет откровенную сдержанность, либо попросту неспособна адекватно продирижировать этими изменениями.

«Говоря о возможных политических последствиях наших действий, следует исходить из того, что японцы в целом очень прагматичны. Японец оценивает достоинства того, что вы делаете, и результаты, которые вы при этом получаете. Если его оценки положительны, то он считает, что у вас есть чему поучиться. Если вы не получаете хорошего результата, тем более если вы при этом человек, чужой для Японии, то интерес к вам моментально пропадает. Но японец также очень внимательно отслеживает все то, что чуждо его стране. И как наблюдатель он настроен очень критически. Но как только люди замечают, что между планами, действиями и действующими лицами существует органическая связь, все это становится для них очень привлекательным. Сотни тысяч людей, работающих в «Ниссане» и в связанных с ним организациях, сильно влияют на формирование общественного мнения. Все, что я делаю внутри «Ниссана», быстро становится известно за его пределами. Люди, работающие в «Ниссане», доводят информацию до широкой общественности лучше, чем СМИ. У нас бы ничего не получилось, если бы были расхождения между тем, что мы говорим, и тем, что делаем и чего добиваемся…»

Блестящее возрождение «Ниссана» сильно повлияло на умонастроения в деловых кругах, но нельзя сказать, что из этого были сделаны правильные выводы. Планы реструктуризации, о которых объявляют крупные японские промышленные группы, действующие, например, в электронной промышленности, по крайней мере на словах преисполнены решимости, особенно когда речь идет о ликвидации рабочих мест. Но когда дело доходит до их выполнения, то все происходит медленно и нерешительно. Программы сокращения задолженности на деле часто превращаются в операции по отсрочке погашения долгов или по их полному списанию с согласия банков и при содействии властей.

«Людей удивляет та скорость, с которой мы движемся вперед, причем движемся без шума и громких заявлений. Все, что мы делаем, выглядит очень конструктивно, очень продуманно, без каких-либо скидок на объективные трудности. И делается все очень быстро. Но не в том смысле, что мы очень быстро принимаем решения, а потом очень медленно их осуществляем. Мы стремимся максимально сократить промежуток времени между выявлением проблемы и ее решением и всегда добиваемся видимых позитивных результатов…»

Сам Карлос Гон и другие руководители «Ниссана» всегда воздерживаются от того, чтобы приводить «Ниссан» в пример или давать кому-то советы. Рютаро Кобаяши, президент Fuji Xerox и объединения предпринимателей «Кейдзай Дуюкай», ассоциации, объединяющей на индивидуальной основе руководителей крупнейших японских предприятий, много раз активно призывал Карлоса Гона вступить в их ряды. Но до сих пор это предложение отклонялось.

«В настоящее время я отказываюсь от выполнения каких-либо обязанностей на стороне. Я должен полностью сосредоточиться на делах «Ниссана». В действительности надо попытаться понять следующее: почему большинство японских предприятий уклоняются от решительных действий, направленных на преодоление нынешнего застоя? Я убежден, что происходит это из-за неумения решать проблемы. И дело не в том, что если ты иностранец, то у тебя все обязательно получится, а если ты японец, то обречен на неудачу. На самом деле все определяется умением, опытом и подходом к решению проблем…»

Карлос Гон не раз повторял, что добиться успеха в возрождении «Ниссана» мог только человек со стороны, а если бы этот человек оказался еще и японцем, то это был бы самый лучший выбор. Любая встреча всегда является следствием случайности и необходимости, стечением объективных обстоятельств и личного предназначения, в результате которого нужный человек оказывается в нужном месте в нужное время.

«Когда на меня было возложено проведение всей этой операции, я подумал, что мир не так уж глупо устроен и далеко не все зависит от случайностей. Ведь в течение всей моей карьеры я готовился именно к этому. Я не принадлежу к тем, кто считает, что все определяется случаем, а мир — это большой хаос. У меня не было заранее сложившегося представления о Японии, и я приехал туда, не имея готовых рецептов. Мне довелось жить в разных странах. В течение долгих лет я выступал в роли поставщика, и это позволило мне изучить всех производителей автомобилей. Я кое-что сделал для того, чтобы в «Рено» дела пошли на лад. Мне казалось, что все, что я делал до сих пор, было лишь подготовкой к выполнению моей главной миссии. Теперь все будет зависеть от тех результатов, которые мы получим в «Ниссане». Если через два или три года произойдет полное возрождение предприятия, то это будет означать, что конкретная ситуация и конкретные люди нашли друг друга. Даже еще до начала переговоров между «Рено» и «Ниссаном» у меня сложилось впечатление, что положение на обоих предприятиях очень схоже. И еще мне казалось, что я и «Ниссан» предназначены друг другу…»