Мариам Ибрагимова - Диалог с тайным советником Сталина

Следствие проводилось без привлечения свидетелей и защиты. В случаях отрицания вины жертву произвола избивали тут же либо отправляли в камеры пыток, оснащённые новейшими орудиями, где мучительными способами физических воздействий ломали волю мужественных людей, доводя до умопомрачения.

Чтобы избавиться от кошмара, жертва готова была возвести на себя и других любые обвинения.

И, наконец, суд троек или «особого присутствия».

Опять-таки без привлечения сторон — обвинителя, защиты и свидетелей.

Обвиняемый должен был говорить правду, и только правду о своей «преступной политической деятельности», о родных, близких, друзьях, сослуживцах и даже детях — в зависимости от того, какой оборот необходимо придать делу.

И это в цивилизованном XX веке! И не где-нибудь в захолустных глубинках Азии и Африки, а в первой в мире стране социализма, пришедшей революционным путём на смену «загнивающему капитализму» и «разложившейся монархии».

Помните, Николай Алексеевич, как вы, будучи участником каких-то проверок, бывали на Лубянке и в полуобморочном состоянии от ужаса увиденного уходили оттуда? Но чем вы помогли тем несчастным, которые умоляли вас помочь, сообщить Сталину о своей невиновности?

Хотя бы тому же Н.М. Хлебникову, у которого были изувечены пальцы во время пыток, или бывшему комкору М.Ф. Букштыновичу, совершенно белому, как полотно, — то ли от потери крови, то ли от «нервного перенапряжения».

Вы продолжали участвовать в проверках: нужно было поднять душевные силы несчастных, чтобы, признаваясь, терпели, не возводили на себя напраслины, не подписывали фальсифицированные показания, и что, мол, слова ваши были адресованы не только страдальцам, но и косвенно их мучителям.

И это вы считаете помощью? Да ведь после ваших добрых советов мучители ещё больше ожесточались, зная, от кого это исходит и кому это нужно.

Далее вы пишете, что не разбираетесь в юриспруденции, но убеждены, что «законы гораздо чаще защищают власть, нежели справедливость. И чем власть сильнее, деспотичнее, тем заметнее перетягивает на свою сторону чашу весов правосудия».

Это, конечно, верно и в особенности проявилось при сталинском абсолютизме, когда вся власть безраздельно была сосредоточена в его кулаке, вооружённом кастетом, и законом были его слова, а советская Конституция — фикцией.

Вы могли плохо знать юриспруденцию, историю Древнего мира, Средних веков, но, как всякий образованный человек дореволюционного периода, должны были знать историю государства Российского хотя бы в объёме общеобразовательной школы и сравнить великого строителя первой фазы коммунизма с императором Александром II в отношении утверждения и соблюдения правовых норм, регулируемых властью.

Александр II тоже был самодержцем, наречённым народом царём-освободителем. И со дня восшествия на престол первым долгом приступил к отмене крепостного права.

Следующим волеизъявлением императора была судебная реформа. В одном из своих манифестов государь известил о своём требовании — утвердить нравственные нормы судопроизводства с гласностью, участием сторон и присутствием обывателей, дабы водворить в Отечестве суд скорый, правый, милостивый.

Зря вы, Николай Алексеевич, пытаетесь неуклюже валить вину с больной головы Сталина на пустые головы его опричников, опутавших страну с его ведома и диктата густой сетью сыска советской жандармерии, адских следствий, целенаправленных судилищ с безапелляционными приговорами, приводимыми в исполнение сразу после суда, если 58-я статья соответствовала высшей мере.

Он, и только один он был инициатором, провокатором, направляющим исполнителей и выносящим приговоры.

Остальные, скованные страхом, а потому не в меру старательные, были механическими, образно говоря, роботами могущественного злого духа.

Ни один из вышеперечисленных процессов не был начат без его прямого указания, ни одна участь обвиняемых не была решена без его непосредственного вмешательства, ни один приговор не был вынесен судом.

Приговаривал Сталин!

И лишь после этого печатался окончательный текст обвинительного заключения за подписями членов «специального» военного присутствия Верховного суда СССР.

Поскольку вы, Николай Алексеевич, особое внимание в своей книге уделили «Делу военных», в частности делу Маршала Советского Союза Тухачевского, а вместе с ним командармам Якиру, Корку, Эйдеману, остановлюсь на заключительной части этого процесса.

Судьба подсудимых была решена до оформления приговора. Документы свидетельствуют, что бывший секретарь суда И.М. Зырянов в 1962 году сообщил, что «о ходе судебного процесса В.В. Ульрих информировал Сталина 11 июня 1937 года в присутствии Молотова, Кагановича и Ежова». Сталин приказал: по отношению ко всем подсудимым применить высшую меру — расстрел.

Более того, в день суда Сталин направил во все края, республики и области директиву: «В связи с проходящим судом над шпионами и вредителями Тухачевским, Якиром, Уборевичем и другими ЦК предлагает вам организовать митинги рабочих, а где возможно, и крестьян, а также митинги красноармейских частей и выносить резолюцию о необходимости применения высшей меры репрессии. Суд будет окончен сегодня ночью. Сообщение о приговоре будет опубликовано завтра, 12 июня 1937 года».

В 23 часа 35 минут 11 июня 1937 года председательствующим В.В. Ульрихом действительно был оглашён приговор о расстреле всех восьми представителей высшего командования Красной армии — героев Гражданской войны, боровшихся за власть Советов, которая теперь их и убила.

Карательные меры по отношению к тысячам священнослужителей, мелких промышленников, землевладельцев, лавочников, домовладельцев Сталин применял со дня своего прихода к власти. Затем последовали циркуляры репрессионного характера, охватывающие массы народа.

Как известно, с января 1935-го по июнь 1941 года подверглись аресту 19 миллионов 840 тысяч ни в чём не повинных людей разной национальности — государственных деятелей, учёных, изобретателей, военнослужащих, инженеров, врачей и простых тружеников. Из них 7 миллионов были расстреляны.

В апреле 1935-го последовал циркуляр за подписью Сталина «Об очистке 2 2-километровой приграничной полосы Ленинградской области от кулацких и антисоветских элементов». В течение 24 часов под рёв детей, плач матерей и стоны стариков были изгнаны с мест обитания сотни тысяч финнов, поляков, латышей, литовцев, эстонцев.

В тридцать седьмом с земель предков в пустынные степи Средней Азии переселены тысячи китайцев и корейцев.