Михаил Наумов - Хинельские походы

В ночное время вокруг укреплений поминутно вспыхивали осветительные ракеты, роем носились голубоватые трассирующие пули.

Брянской армии грозил голод.

По предложению Фомича моей группе, как это было и в апреле, предстояло добыть продовольствие.

На этот раз задача была значительно сложней. Она состояла в том, чтобы выйти к Десне в районе Белой Березки, форсировать там реку и, оказавшись на правом берегу Десны, проникнуть в степной Погарский район и там заготовить необходимое продовольствие, лошадей, повозки. А потом, не позднее чем через неделю, снова форсировать Десну и, переправив через нее обозы с продовольствием, прибыть в Герасимовку. В общей сложности предстояло пройти до трехсот километров.

Путь на Белую Березку лежал через непроходимые чащи и болота. Не только обозу, но даже верховой лошади не всюду можно было пробраться. Железнодорожная ветка, построенная перед войной для лесоразработок, проходила через дикую чащу. В течение сотен лет деревья падали, гнили, прорастали вековыми мхами, папоротниками. Вырастали новые деревья. На каждом шагу попадались лежачие и стоячие старые дуплистые колоды, в которых без труда могли спрятаться несколько человек. Было немало таких мест, где человек рисковал провалиться в подземную пустошь, скрытую сверху необыкновенно пышным мхом.

Груды хаотически наваленных деревьев запирали течение лесных речек, и потоки их затопляли леса, образуя озера, топкие болота. Лесной зверь там не водился. И лишь пятнистые жабы да зеленые лягушки прославляли эту глушь своим нестройным хором, да тучи комаров неумолчно звенели и жалили оказавшегося здесь человека.

Часть болота была искусственно укреплена там, где его пересекал железнодорожный путь.

Перед моим отрядом стояла задача: или, вопреки всему, пройти по топям двадцать пять километров, отделявших леса от Белой Березки, или выбрать обходный путь, в сто километров, по путаным лесным тропам, да еще с риском попасть под артиллерийский огонь противника из-за Десны.

Решили идти напрямик, по рельсам.

Было утро, солнце припекало, мой пеший отряд, растянувшийся взводными колоннами, вошел в село Старый Погощ. Тут же находился одноименный разъезд. На рельсах стояло несколько товарных вагонов. Расположив отряд на сосновой опушке, я объявил привал и позвал к себе командиров.

На этот раз со мной шли четыре взвода, в каждом по пять — десять человек, и третья группа эсманцев под командой Хомутина. Кроме того, взвод бывших минометчиков и артиллеристов под командой Инчина и хозяйственный взвод Гусакова — сбор всех ездовых, коноводов, бывшая портновская мастерская, боепитание, санчасть.

Партизаны прежде всего занялись курением. Сигареты и самосад имелись далеко не у всех; были и такие, что ожидали очереди, надеясь получить «сорок процентов», то есть окурок, который назывался «бычком». Заядлые курильщики крутили черемуховый лист. От похода ждали не только продовольствия, но и табаку. Некоторые уверяли, что за Десной табаку вдоволь, а курильщикам табак был дороже хлеба.

— Значит, должны мы пройти в Белую Березку? — переспросил Буянов. — Дело невеликое. Только вот мозоли набьем, шагая по шпалам. Как-никак, тысяч сто шпал насчитать ногами придется. Вооружайтесь березовым кондуктором.

— И не только туда, а еще и через Десну дважды перебираться! — вставил Сачко.

— И это не все, товарищи, — дополнил Лесненко. — Главное — заготовить хлеб, скот, найти коней, переправить их на наш берег, да и в отряд доставить, да пройти километров двести — двести пятьдесят за одну неделю! Вот в чем смак, хлопцы!

Поставили на обсуждение вопрос: каким путем возвращаться с продовольствием? Одни говорили, что надо запастись топорами, пилами, лопатами и гатить топкие места; другие предлагали возложить это дело на местных жителей.

— Чепуха, — сказал Ромашкин, — строительство дорог — самое трудоемкое дело. Всех жителей лесов не хватит на это, придется идти по шпалам.

— Так нельзя, — возразил Сачко, — надо идти обходным путем. Под Трубчевском пройдем ночью, а со сроком уж как выйдет…

— А дозвольте, товарищ капитан, мне, — вмешался Гусаков. — Вот тут вагоны на разъезде стоят без дела. Я и предлагаю: сесть в них и ехать! Враз будем на месте!

— А паровоз откуда возьмешь? — спросил я.

— Для чего паровоз? Пара лошадей — вот и паровоз! Позапрошлой зимой наш колхоз весь план лесозаготовок таким способом выполнил. Я поищу тут же у дядькив пару коней и — побачите: не то, что вагон, а половину отряда повезу. По рельсам — милое дело, к обеду на Десне будем!

— А тебе, Петро, известна дорога? — вдумчиво спросил Лесненко. — Поступим по-твоему, а впереди рельсы разобраны или мост разрушен…

— Тут надо голову иметь, — отвечал Гусаков. — Запасные рельсы с собой прихватить, шпалы, да и ремонтера при себе иметь не вредно. Да что долго думать! Ремонтеры тут живут! А ну, хлопцы, — обратился он к Пузанову и Карманову, — раздобудьте мне враз ремонтера дорожного або путевого обходчика! Он точно все доложит!

По опыту работы в шахте я знал, что лошади без труда перевозят целые составы вагонеток. Не было сомнения в том, что по нормальному рельсовому пути пара лошадей вполне справится с одним товарным вагоном. К тому же и груз живой — партизаны: в трудных местах они подтолкнут вагон и подсобят коням.

Проблема транспортировки продовольствия сквозь дикие дебри решалась сама собою и совершенно неожиданно.

Приняв план Гусакова за основу, я предложил мобилизовать в селе по паре коней на взвод и начал продумывать детали передвижения. Возможные трудности в пути сводились к следующему: как тормозить, если, вагон понесется под уклон? Как спасти в этот момент людей, лошадей, груз?

После решения всех этих вопросов чисто практически наш эшелон через два часа был готов к отправлению. Экспедиция выглядела весьма живописно: пара лошадей с помощью постромок впряжена в вагон; ездовой, положив на буфера доску, сидит с вожжами в руках, готовый в любой момент свернуть коней с опасного пути и отцепить их. Из приоткрытой двери вагона тянутся к передним колесам другие вожжи, — они соединены с тормозными колодками. Незначительное натяжение — и вагон замедляет ход. Люди готовы по тревоге выскочить через обе двери на правую и левую сторону пути. В каждом вагоне — командир взвода, он же и главный кондуктор. На крыше мы поставили два пулемета и расположили пулеметные расчеты. На переднем срезе крыши, свесив ноги, сидел помощник командира взвода. Он должен был бдительно следить за состоянием пути и командовать, где следует отпустить, а где натянуть тормоз.

Остальные вагоны оборудовали таким же способом. Расстояние между ними установили в пятьсот метров. Эта мера уже чисто военного свойства: не подвергать всего поезда опасности бомбежки с самолета или обстрелу противника с земли.