The Rolling Stones. Взгляд изнутри

Хотя песня «Kashmir», которую они нам раз за разом ставили тремя годами позже для рекламной кампании альбома «Physical Graffiti», тоже не была короткой. Эта песня нас очень впечатлила, а Фил не преминул поиздеваться, сказав: «И это худший трек альбома!» На сей раз ему не удалось меня провести, и главный шедевр пластинки не остался без внимания.

Нашивка альбомашивка альбома «Led Zeppelin IV»

© Архивы Доминика Ламблена

Что же касается «Led Zeppelin IV», то вручение золотого диска прошло в спокойной обстановке. Вечером того же дня группа должна была вновь выступать в Сент-Уане, и все берегли силы. Торжественная часть ограничивалась небольшой фотосессией для прессы, за время которой команда, сопровождавшая группу в турне, успела стащить из нашего офиса кучу пластинок. Моя незаменимая ассистентка Ники хотела возмутиться, но я пресек проявления ее гнева. «Эти люди платят нам зарплату», — сказал я ей.

Пользуясь случаем, мы с Бенуа спросили у Джимми, что означают загадочные символы, украшающие обложку. «Кучи дьерьма», — ответил он нам по-французски со своим чудесным английским акцентом. Милейший человек, не правда ли? Хотя, надо признать, с момента выхода альбома этот вопрос интересовал всех и каждого, и, возможно, Джимми просто устал на него отвечать. Ну и хотел напустить загадочности, ясное дело. Загадку эту никто не разгадал и по сей день, сорок лет спустя. Вот так и рождаются легенды.

Можно было бы расспросить Роберта, но подобные вещи его совершенно не увлекали. Оккультизмом интересовался разве что Пейджи. Роберт и Бонзо были товарищами приземленными, да и Джонса эта тема не особо захватывала, хотя в определенный момент она стала причиной разногласий в группе. Когда с музыкантами начали происходить различные неприятности, Роберт задался вопросом, не из-за сатанистских ли увлечений его гитариста…

Но до этого времени еще далеко, а пока что в королевстве разврата дела шли как нельзя лучше, а баснословные суммы продаж альбомов группы позволяли музыкантам диктовать свои условия на переговорах по новому контракту с «Атлантик». Торги продолжались несколько месяцев, а затем Ахмет просто сообщил: «They took me to the cleaners» [27] «Они ободрали меня как липку» (англ.). . По-нашему это называется «сняли последнюю рубашку», однако как отказать в чем бы то ни было группе, приносящей такие деньги. Питер Грант в очередной раз проявил свою способность к убеждению, и группа даже обзавелась собственным лейблом «Суон Сонг».

Яркий пример того, что мы называли «лейблами тщеславия». В том смысле, что при их создании преследовалась лишь одна цель — потешить эго артиста, создав ему собственную марку, с которой обычно он ничего и не делал, только греб лопатой деньги в мешок основного лейбла.

Пряжка для ремня с рекламой лейбла «Суон Сонг».

© Архивы Доминика Ламблена

Однако «Суон Сонг» был исключением из правил. Подойдя к работе со всей серьезностью и увлеченностью, руководители этого лейбла вели довольно успешные проекты и работали с Bad Company, Мэгги Белл и The Pretty Things. Кстати, именно по случаю выхода первого альбома группы The Pretty Things, получившего название «Silk Torpedo», был устроен ужасающий праздник в Кенте, и я удостоился чести быть на него приглашенным.

Праздник проходил в канун Хэллоуина в пещерах городка Чизелхерст. Там были жонглеры, фокусники, факиры. Профессионалы в области самых цивилизованных развлечений, в общем. И если бы ими все ограничивалось, можно было бы подумать, что вы попали на приятный средневековый банкет, устроенный хозяином какого-нибудь замка.

Но этот праздник был организован группой Led Zeppelin, и ожидать от него стоило совершенно иного. Казалось, что группа испытывала острую нужду вновь и вновь выделяться всякой мерзостью и безнравственными увлечениями. И если в боях голых рестлеров, катающихся в пыли, еще можно было увидеть что-то развлекательное и даже представить себя зрителем античного колизея, то что сказать об обнаженных девицах, лежащих в гробах, ваннах или распростершихся на земле у жертвенных алтарей? Как относиться к этой тревожной смеси порнографии и черной магии? И чтобы совсем уж добить гостей, по пещерам шастала толпа стриптизерш в нарядах монашек. Еще несколько таких «священнослужительниц» уже зажимали по разным углам пещер. Во всех их отверстиях, если угодно. Хотя получается как-то двусмысленно, а похоти здесь и без того было хоть отбавляй.

Над всем этим действом возвышалась голова гиганта Питера Гранта в шляпе, как у адмирала Нельсона. Он походил на величественного полуогра-пирата и отлично вписывался в обстановку.

Уж точно лучше, чем бедняга Джордж Мелли, джазовый певец лет пятидесяти, которого какой-то чокнутый (эта группа вообще общалась с кем-нибудь нормальным?) выбрал на роль ведущего праздничной программы. Джордж старался как мог. Он чередовал джазовую классику со скабрезными песенками, которые, впрочем, никого уже не шокировали, учитывая, что творилось вокруг. И так как понятие «крайность» здесь теряло всякий смысл, Джорджа тоже нарядили монашкой.

Стоит ли уточнять, что наркотиков и алкоголя на этом празднике было столько, чтобы напоить и отправить в трип половину Британской империи. В любом случае, всего этого было достаточно, чтобы на обратном пути в Монкальм я спал как убитый. Если в музыкальном плане Led Zeppelin только соперничали с The Rolling Stones, то в плане морального разложения они давным-давно победили техническим нокаутом.

Впоследствии мне в основном доводилось работать с Джоном Бонэном. Он любил Париж и часто бывал в «Жорже V» в компании Ричарда Коула. Джон всегда умел привлечь внимание. В этом ему помогал образ дебиловатого гиганта, которому он никогда не изменял. Он постоянно выдумывал новые идиотские причуды, над которыми сам потом и хохотал до слез. Нередко всякие бандитские идеи ему подсказывали другие, казалось бы, более адекватные члены группы, в частности Джонси. Бонзо был сорвиголовой коллектива, готовым на все, чтобы эпатировать окружающих.

Одно время он обожал подбегать к кому-нибудь сзади и, схватив куртку жертвы с двух сторон, разрывать ее снизу вверх. Он приходил от этого в полнейший восторг и развлекался так несколько недель. А ведь мы говорим о взрослом мужчине под тридцать. Но нет, видимо, это было слишком весело, чтобы отказывать себе в удовольствии.

Вот только Бонзо не знал, что компенсации за все эти увеселения вычитаются из его гонорара. Или ему это было до лампочки. Вычитался ущерб за разгром гостиничных номеров, вычитались компенсации владельцам курток, счета за которые направлялись прямо в «Атлантик». Бывало даже, что в компании Бонзо люди надевали старые куртки, которые больше не хотели носить, и ждали, когда он решит порезвиться. Бонзо рвал куртку, а они затем на его деньги покупали себе новую. Но для музыканта это развлечение, по всей видимости, было бесценно.