Питер Хук - Хасиенда: Как не стоит управлять клубом

Клубный концерт от Factory был проведён в заведении на восемьсот человек в клубе Russel, в Халме, или, если верить неразборчивой надписи на постере легендарного дизайнера Питера Сэвилла, «в клубе Russell, Ройс-роуд, Мосс-Сайд». На первом концерте выступали The Durutti Column и Jilted John. Joy Division впервые играли девятого июня этого же года, а на следующих концертах выступали Игги Поп и UB40, что говорило о высоком статусе мероприятий. Позднее в этом же году Factory Records выпустили четырёхтрековый миньон под названием «A Factory Sampler», cnpoдюсированный в основном Мартином Хэннетом, который стал известен благодаря продюсированию ключевого миньона группы Buzzcocks «Spiral Scratch». На записи были треки от Joy Division, The Durutti Column, Джона Дауи и Cabaret Voltaire. В каталоге запись значилась под инициалами FAC 02 (номер FAC 01 был по настоянию Питера Сэвилла задним числом закреплён за постером, что положило начало своеобразной системе каталогизации). В доме Алана Эразмуса по адресу Палатин-роуд, 86, в Манчестере на первом этаже была создана контора Factory Records, состоящая из Эразмуса, Тони Уилсона и Сэвилла. В течение первого же года существования в качестве партнёров к конторе присоединились Греттон и штатный продюсер Мартин Хэннет.

Factory была создана двумя Аланами, Тони, Джоном Бриерли (владельцем студии Cargo в Рочдейле) и дизайнером Питером Сэвиллом. Джон отошёл от дел быстро, предпочтя своей доли разовую выплату. Роб Греттон, который был диджеем на большинстве мероприятий в Rafters, стал нашим менеджером. Это было очень маленькое и замкнутое сообщество.

О семье Тони я знал с детства, ещё задолго до того, как встретил его. Его отец работал в табачном магазине на Ре-гент-роуд в Солфорде. Моя мама покупала там сигареты. Мне было около трёх лет, но даже тогда я понимал, насколько необычно выглядел мистер Уилсон по сравнению с остальными. Он носил кричаще броские галстуки-бабочки и костюмы, чем очень выделялся в Солфорде пятидесятых годов. Я был шокирован, когда узнал, что Тони — его сын.

Среди прочих людей из телевизора Тони был настоящей белой вороной. У него были длинные взъерошенные волосы, и он резко отличался от своих очень правильных коллег. При этом он имел успех благодаря своей экстравагантности. У них с Мартином Хэннетом было много общего — схожие манеры и внешность. Оба одевались необычно, как ранний Доктор Кто.

Тони был религиозным человеком, что не вязалось с его поведением. Он был немного старше нас, и мы относили его к другому поколению. Для нас он был выше по статусу, как босс, и часто именно он руководил нашими делами. Время от времени он проведывал нас, интересовался, как дела у группы, а мы даже немного робели перед ним из-за его успеха на телевидении. Он был очень влиятельным человеком, а мы представляли собой кучку задротов пролетарского происхождения из Солфорда. Много раз именно он воодушевлял нас продолжать работать. Он был полон энтузиазма и всегда упорно работал над проектами, в которые верил. У него были свежие идеи, но, как я позже понял, он любил приукрашивать вещи. Идеи отягощали его и со временем надоедали, не давали переключиться на новый проект, что расстраивало его. Это означало, что проект он запускал, после чего оставлял его воплощение другим, не всегда убедившись, что эти люди могут выполнить работу качественно. Ежедневное управление Factory он оставил Алану, но, в отличие от Тони, тот не очень ладил с людьми. Мне кажется, что они хорошо компенсировали недостатки друг друга.

Наш менеджер Роб Греттон оказался одним из наиболее важных людей в моей карьере. Когда мы начали работать вместе, он снимал комнату в Чорлтоне и был на мели. Вырос он в большой семье из рабочего класса в Уайтеншо. У Роба были ещё сестра и два брата. Семейные отношения очень много для него значили. На протяжении всей жизни ему было важно находиться рядом с близкими людьми. Отличительной чертой Роба была преданность, а ещё он обожал Манчестер. Город и работа на его благо были его страстью.

Роб ненавидел свою прежнюю работу в манчестерской страховой компании Eagle Star Insurance. Деньги никогда не могли заменить ему свободу и развлечения. Ему не нравилось, когда ему указывали, что делать, поэтому он всегда сам искал возможности реализоваться. Первые концерты он устраивал в Oaks, в Чорлтоне. Я ходил туда, чтобы послушать Siouxsie and the Banshees и до сих пор храню билет с того раза. Позже Роб основал свой лейбл, чтобы выпустить сингл Panik. Забавно, что он украл нашего тогдашнего барабанщика Стива Бразердейла. Помимо этого, он работал тур-менеджером группы Slaughter and the Dogs, создал и продюсировал их фэнзин.

Некоторое время Роб и Joy Division вращались в одних кругах ещё до того, как он решил сотрудничать с группой. Если что, это мы пришли на его сцену, а не наоборот; когда мы только начинали играть, Роб уже всерьёз работал в манчестерской музыкальной сфер*е. Действительно, это было настоящее сообщество. Мы играли ради великой цели, были полны надежд поделиться с миром знаниями и изменить его к лучшему. Мы были бунтарями и ощущали желание сопротивляться системе.

Роб, как и все почти, кто был связан с Factory, был воспитан в католической семье. Лишь мы с Бернардом росли в протестантских семьях, что служило поводом для многочисленных шуток. Роб не особо рассказывал о своей духовной жизни, но было дело, что он и его девушка Лесли Гилберт работали в израильском кибуце. Для этого он даже оставил все дела на год, но в конце концов ему надоела пугающая и недружелюбная обстановка, ровно как и необходимость носить с собой винтовку. Он вообще не ладил с механизмами и не любил оружие. Удивительно, что он случайно не застрелил Лесли или себя.

Мы не много сотрудничали с Лесли. В первую очередь из-за того, что Роб очень старался разделять свою карьеру и личную жизнь. Он не любил, когда музыканты приводили на концерты своих девушек или жён (как было с Йеном).

В его понимании то, что происходило за кулисами, должно было там же и оставаться. А многое плохо сочеталось с семейной жизнью. Роб организовал всё так, что в дороге мы оказывались совсем другими людьми, как в повести «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда».

Насколько я помню, мы все время искали место для выступления. В 1979 году на концерте Factory в канун нового года Joy Division выступали вместе с Distractions и группой Section 25, также подписанной на лейбле.

Ранее этим утром Тони отправил Роба купить пиво в банках, чтобы продавать их за 50 пенсов каждую.

И во время выступлений Роб стоял за барной стойкой в надежде заработать таким образом. Разумеется, ни у кого не было наличности без сдачи, а про то, чтобы устроить кассу, он даже не думал. В конце концов он процедил: «Да пошло всё к черту, давайте просто раздадим банки». Что и было сделано.

Мы часто ходили в Ranch к друзьям владельца этого заведения — Фрэнка «Foo Foo» Ламара. Милый парень, который играл женские роли еще до Лили Сэвидж. Сотрудничая с Ranch и Metz, он был одним из владельцев клубов, которые стояли у истоков гей-квартала (Gay Village). Каждый четверг там проходили панк-концерты. Собирались ребята из Buzzcocks, Slaughter and the Dogs, Drones, Manicured Noise и все прочие, игравшие панк в Манчестере. Нужно было быть осторожными, поскольку неизвестно откуда могли заявиться «правые» тедди-бои [3] Тедди-бои (англ. Teddy Boys) — субкультура, зародившаяся в Великобритании в 1950-е гг., объединяла выходцев из рабочего класса, стремившихся через щегольскую манеру одеваться подражать «золотой молодёжи». Несколько раз переживала возрождение в 1970-е и 1990-е гг. и поджидать нас. Пабы и клубы были опасными местами независимо от убеждений, которых вы придерживались.