Александр Ганулич - Взлет и падение «Советского писателя»

Всего Гердт сыграл в кино семьдесят девять ролей, в основном эпизодических, и озвучил более 30 фильмов. Во многих фильмах он не только озвучивал голос за кадром, но сам писал для себя тексты. Дублирование приносило в Советском Союзе большие деньги. Как сказал сам Зиновий Ефимович, «фильмов было много, и я стал богат».

Зиновий Ефимович пользовался невероятным успехом у женщин. Его находчивость, искрометный юмор, умение облачить глубокие мысли в шутливую форму, талант на невероятные комплименты перевешивали недостатки его внешности. Гердт любил женщин. Молва приписывала ему невероятное количество жен, хотя на самом деле официально он был женат трижды. Сергей Образцов как-то в шутку сказал про него: «У Гердта есть один недостаток: он любит жениться». Но череда женщин для Зиновия Ефимовича закончилась в 1960 году окончательно и бесповоротно. В том году он познакомился с Таней Правдиной.

Знакомство это подробно описано в десятках статей и интервью. Удивительно, как на этой встрече все сошлось. Так бывает только в удачных кинофильмах, когда возникает волшебное соответствие игры актеров, музыки, авторского текста, потрясающей операторской работы. При этом режиссер полностью растворяется в фильме, становится невидимым, но незаменимым, как Бог. Видимо, не обошлось без провидения и в пересечении жизненных линий Зиновия Гердта и Тани Правдиной.

Она была далека от театрального мира, работала востоковедом-арабисткой. Ее пригласили работать переводчицей на гастролях театра в Египте, Сирии и Ливане. Помимо чисто профессиональных качеств, она обладала еще одним достоинством, решившим дело: ее рост не превышал 160 сантиметров. В театре существовало негласное правило: на сцену не должны были выходить участники, превосходящие ростом невысокого Сергея Образцова. Гердт с Таней выехали в Египет, как водится, на несколько дней раньше труппы. Работать пришлось много. Тане выдалось переводить конферанс главной куклы «Необыкновенного концерта» не просто на арабский язык, а на разговорный, существенно отличающийся от литературного. Конечно, она попала под обаяние артиста, но сдерживала свои чувства, опасаясь, что все его ухаживания — это чисто гастрольный роман.

Попутно Гердт очаровал ее друзей-арабистов, которые жили в странах, где проходили гастроли. Гердт блистал, рассказывал анекдоты, шутил, но Таня до поры до времени держалась.

Бурный роман, закончившийся, естественно, женитьбой, вспыхнул на второй день после прилета в Москву. Роман этот длился до самой смерти артиста, а для Татьяны Александровны продолжается и поныне. Сам Гердт называл ее своей «окончательной женой».

В 1967 году семья Гердтов снимала времянку на участке писателя Владимира Крепса в Красной Пахре. На соседнем участке жил Орест Георгиевич Верейский, давний и очень близкий друг Гердтов, к которому теперь можно было ходить через калитку в заборе. Именно тем летом подвернулась редкая возможность купить в поселке собственный домик.

Этот дом являл собой небольшую часть дачи Константина Михайловича Симонова. Три года назад прораб, очень популярный в поселке, Абрам Юрьевич Долинский завершил постройку дачи советского классика, создав ему замечательный рабочий кабинет. Симонов предложил ему в качестве оплаты за работу три маленькие комнатки в задней части своей дачи, которые можно было легко изолировать, и гараж, а главное, небольшой участок земли. Гараж примыкал к тыльной стене дачи. Долинский согласился. Делить участки в поселке в то время было категорически запрещено, но Симонов есть Симонов, ему это сделать удалось. Долинского приняли в кооператив. К сожалению, Абрам Юрьевич вскоре после этого события умер, и его вдова, обремененная долгами и детьми, решила дачу продать. Дело сильно осложнялось тем, что небольшая дачка примыкала к стене дачи Симонова, поэтому нужно было найти такого покупателя, против соседства с которым классик бы не возражал. Пару раз сделка срывалась именно по этой причине. Верейские и еще одни соседи, Воробьевы, начали усиленно уговаривать Зиновия Ефимовича и Таню купить дачу Долинских. Когда возникла кандидатура Гердтов, Симонов не стал возражать против такого соседства. Гердт с Таней отправились посмотреть на строение. Увидев убогое помещение, Таня сразу же сказала: «Нет!» Зиновий Ефимович сформулировал свое впечатление от дачки более витиевато: «Я артист и могу произнести все, что угодно, даже эту астрономическую сумму. Я ее могу вымолвить, но у нас таких денег и близко нет!» Все друзья и соседи принялись Гердтов усиленно уговаривать. Много лет спустя и Зиновий Ефимович и Таня будут им несказанно благодарны, но в тот момент покупка казалась сомнительной. В тот год Гердт снялся в двух главных ролях в картинах замечательных режиссеров — «Фокусник» Петра Тодоровского и «Золотой теленок» Михаила Швейцера. Актер получил за это очень приличные деньги. Но семья всегда жила трудно, в долгах, обидно было тратить все на халупу в Красной Пахре. К тому же эти деньги составляли только половину требуемой суммы.

Танин школьный друг внес свой голос в хор уговаривающих их сделать эту покупку. Он сказал:

— Нужно занять денег. Не бойся, это дача, это не автомобиль. Дача — это солидно!

— А деньги? — спросила убитая Таня.

— Не бойся, я тебя научу занимать деньги.

Друзья деньги одолжили. Таня завела амбарную книгу, в которую скрупулезно вносила фамилии, даты и суммы, одолженные и возвращенные. Через три года все долги были выплачены.

С лета 1968 года для Гердтов началась дачная жизнь в собственном доме! В даче жили они сами, Танины родители и ее дочка. Разместиться такой компании в двух комнатушках было очень сложно. В начале 1970-х было принято общее семейное решение расширить их дачное владение. Зиновий Ефимович уезжал с театром в длительные гастроли во Францию. Таня предложила переделать гараж в жилую комнату. Им все равно было неудобно пользоваться, так как он был развернут воротами в противоположную сторону от внешнего забора. Гердт поехал в аэропорт, а Таня поехала на кирпичный завод. Был найден и строитель по имени Ваня. Ваня был, безусловно, настоящим строителем, так как трезвым его Таня не видела ни одного дня. Гердта она предупредила в день отъезда, что берется за стройку в его отсутствие при одном условии:

— Когда ты вернешься, ни одна твоя фраза не будет начинаться со слов «надо было».

Положа руку на сердце, у Зиновия Ефимовича были поводы к таким словам. Оконную раму купили из неликвидов, потому что других на складе просто не было. Потом ее долгое время приходилось тщательно утеплять перед зимним сезоном, пока в начале 1990-х не появились стеклопакеты. Если посмотреть внимательно на потолок построенной комнаты, получившей статус «спальни», то можно заметить, что ни одна дощечка вагонки, из которой он сделан, не имеет одинаковых стыков.