Александр Ганулич - Взлет и падение «Советского писателя»

Следующее расширение произошло через несколько лет. Гердт только что вернулся из поездки в Японию. На все деньги, полученные на гастролях, он купил новейшую аудиотехнику. Он был меломаном и обожал слушать и классическую музыку, и джаз в высококачественном звучании. В Москве такая техника была большой редкостью. По приезде был приглашен прораб по фамилии Виталинский, очень популярный в поселке, весьма поэтическая личность, этакий Остап Бендер. Ему объяснили, что от него требуется, и прораб озвучил сумму — пятнадцать тысяч. Таня предложила продать мебель красного дерева. Эту мебель привезли из Ленинграда в таком плачевном состоянии, что рабочие, разбивавшие ящик с этим «кладом», долго говорили, что подобный хлам можно было найти и в Москве. Однако, мастерство приглашенного мастера-краснодеревщика сотворило чудо: гарнитур выглядел великолепно, настолько хорошо, что Гердт продавать его наотрез отказался:

— Будем продавать японскую технику.

Требования Виталинского и определили ту сумму, которую Гердты хотели получить от продажи стереосистемы. Покупатель был найден быстро. Гердты впервые тогда столкнулись с богатыми советскими людьми, получив от этого и первое потрясение. Пришел невзрачный человек с небольшой барсеткой, в которую как раз поместились пятнадцать тысяч. На них и была сделана пристройка к дому.

Гердт, несмотря на больную ногу, обожал гулять по поселку. С ним рядом шел кто-то либо из соседей, либо из многочисленных знакомых, приезжавших из Москвы в гости. Он был заядлым грибником. Доезжал на машине по просеке до ближайшего грибного места и отправлялся по грибы. Однажды его взял с собою в лес Твардовский, о чем Гердт много лет вспоминал с гордостью.

Долгое время Гердты приезжали на дачу только на выходные дни и в праздники.

Между тем, в театре Образцова постепенно копились противоречия между его художественным руководителем и ведущим актером. Сергей Владимирович крайне болезненно воспринимал чужой успех у публики. На гастролях с «Необыкновенным концертом» он не мог устоять за кулисами, когда раздавались аплодисменты труппе, переходящие в овацию при появлении Гердта с куклой. Образцов выскакивал на сцену, стремясь распространить аплодисменты, предназначенные Гердту, на себя. Зиновий Ефимович не стеснялся выражать при Образцове свое мнение относительно того, что в театре творческий застой, нет развития, актеры не растут, довольствуясь многочисленными гастрольными поездками. Дело дошло до того, что их вместе вызвали в Министерство культуры. Образцов поставил вопрос ребром: «Или я или Гердт!» Однако Гердт и в мыслях не держал встать на место Образцова. Выйдя из начальственного кабинета, он попросил у секретарши чистый лист бумаги и ручку и написал заявление об уходе.

В любом событии можно найти и положительные стороны и отрицательные. Гердт ушел из театра, которому отдал тридцать шесть лет жизни, отказался от ролей, которые прославили его голос и его имя, ушел в никуда, так как не подготовил для себя «запасного аэродрома». Он очень высоко ставил кукольный театр, считая, что в нем присутствует чудо превращения в живое неживого. Но, с другой стороны, он понимал, что этот этап творчества для него завершен. Зиновия Ефимовича пригласил к себе в Театральный центр имени Ермоловой главный режиссер Валерий Фокин. Тогда он был зятем Гердта и уговорил своего тестя войти в коллектив этого театрального центра. Там режиссер Евгений Арье по инициативе Фокина поставил блестящий спектакль «Костюмер» с Зиновием Гердтом и Всеволодом Якутом в главных ролях.

Гердт возвращался из театра поздно, шел в душ, как он говорил «отмываться от искусства». Вставал относительно поздно, не в семь и не в восемь. Завтракал всегда одинаково: овсяная каша, кофе и какие-нибудь бутерброды. Успевал после очередной работы на радио, телевидении, в киностудии, на озвучивании заскочить домой пообедать.

С 1993 года Гердты стали жить в Красной Пахре постоянно. У обоих были машины, оба прекрасно их водили, да и пробок тогда не было. Доехать в любой момент до Москвы проблем не составляло.

Дом Гердтов всегда был открыт для друзей и знакомых. Гердт был очень общительным. Он любил гостей. Мама Тани Правдиной, кстати, дочка знаменитого винодела Сергея Николаевича Шустова, научила Таню не стесняться и принимать гостей, даже если в доме, на первый взгляд, ничего нет.

— Как ничего, а винегрет? Приходят ведь не для того, чтобы поесть, а чтобы пообщаться.

Гердты этому всегда следовали. Если в доме была икра, деликатесы и изыски, их сразу же подавали на стол. Если ничего не было, то пекли картошку. Зато недостатка в общении не было никогда.

Необыкновенной популярности Гердта способствовало телевидение. В начале 1960-х годов на центральном телевидении стали готовить новую передачу «Кинопанорама» о новинках советского и зарубежного кинематографа, знаменитых деятелях кино, актерах. И первым ведущим этой программы, сразу же ставшей очень популярной, был приглашен Зиновий Гердт.

Личность ведущего «Кинопанорамы» во многом определяла ее стиль и популярность, так как форма тележурнала, состоящего из отдельных страничек-рубрик, не всегда связанных тематически, требовала авторского комментария. Создатели программы стали убеждать Зиновия Гердта в том, что ведущим должен быть именно он и обязательно в кадре. Именно Гердт задал общий тон этой программы: не только изложение некоторого набора фактов и событий, но и авторский комментарий. Но то, что в начале 1960-х было требованием времени, во второй половине десятилетия стало раздражать высокое начальство. Уж слишком свободно чувствовал себя на экране кукольник, позволял себе иметь личное мнение, собственный взгляд на кинематографические события. Слишком часто у него с экрана звучало: «Я думаю» в отличие от принятого тогда: «Существует мнение». В итоге с 1966 года у «Кинопанорамы» появился другой ведущий, Алексей Каплер, который, кстати, тоже жил в поселке писателей.

Второй серьезный приход на телевидение в качестве ведущего у Гердта состоялся только через тридцать лет. В 1993 году начал вещание новый телевизионный канал «ТВ-6». Канал с трудом нащупывал свой путь, свою линию в телевизионном мире. Кто-то из руководителей канала решил немного поэксплуатировать популярность и мастерство Гердта. Вспомнили, что он любит анекдоты, хохмы, театральные байки, смешные истории. Кроме того, на канале не сомневались, что в гости к Гердту будут приходить замечательные люди, интересные собеседники. Форма передачи также возникла очень быстро: все шали, что Гердт не мог жить без гостей, без застолий, без питья, а что пить — коньяк или чай — это уже не столь важно.