Кевин Морер - Ликвидатор. Откровения оператора боевого дрона

Вот болваны, думал я. Приспосабливайся и выживай!

Выражение на лицах морпехов говорило, что ирония ситуации от них тоже не ускользнула.

При подлете к месту я увидел город и реку. База располагалась внутри одной из излучин Евфрата. С воздуха хорошо было видно, как Эр-Рамади окаймляет базу с северной и восточной сторон. На юге и западе простирались сельскохозяйственные угодья. Река обеспечивала естественный заслон от прямых нападений, то есть самыми уязвимыми направлениями были юг и запад.

Когда я выбрался из вертолета, в воздухе висела плотная взвесь белой пыли. С запада снова дул зимний шамаль, поднимая с земли пыль и грязь.

У заднего люка меня встретил армейский штаб-сержант. Для своих без малого пятидесяти он был немного полноват; десятилетия армейской службы наложили отпечаток на весь его облик. Он был бойцом Национальной гвардии штата Пенсильвания, как, собственно, и весь состав бригадной тактической группы в Эр-Рамади.

— Доброе утро, сэр, — громко поприветствовал он меня, стараясь перекричать рокот своего «хамви». — Добро пожаловать на ПОБ Эр-Рамади.

Я плюхнулся на сиденье справа, и броневик покатил по разбитым улицам.

— На базе в последнее время немного неспокойно, — сообщил сержант. — Террористическая активность выросла, атак стало больше, чем обычно. Иногда будете слышать злых шмелей. В таком случае встаньте за какой-нибудь стеной.

Злые шмели возбудили во мне интерес.

— Как вы сказали?

— У мятежников время от времени начинает зудеть шило в заднице, и тогда они разряжают по базе магазин-другой, — пояснил штаб-сержант. — Причем обстрел ведут с безопасного расстояния, где мы не можем их засечь. На этом расстоянии пули теряют почти всю свою энергию. Когда они начинают падать, то слышен жужжащий звук, как будто летит большой шмель.

— Это опасно?

Я еще никогда не сталкивался с таким явлением. Раньше в меня стреляли, но звук, сопровождающий выстрел, обычно представлял собой хлопок, вызванный преодолением пулей сверхзвукового барьера. «Шмели» — это что-то новенькое.

— Дырку в теле такая пуля проделает, — ответил он. — Если очень не повезет, то может и убить. Шлакоблоков и мешков с песком обычно хватает, чтобы защититься.

— Ясно.

Сумки я свалил в казарме, куда меня временно поселили. Солдаты, которые в ней жили, находились в отпуске. Мне предстояло пробыть на базе всего один день и вернуться в Аль-Такаддум. Скорее всего, солдаты так и не узнали, что я у них останавливался.

Оставив багаж, я поехал в расположение взвода «Тень». При подъезде к летному комплексу сразу бросились в глаза несколько поставленных один на другой погрузочных контейнеров, на крышах которых были установлены радиопередатчики. Полное противоречие стандартам, принятым в «Хищнике». В нижнем контейнере размещался контрольный пункт, откуда пилоты и операторы управляли своими аппаратами. Рядом стоял еще один контейнер, использовавшийся в качестве служебного помещения.

Сезонные ливни превратили автомобильную стоянку в натуральное болото. На дорогах и парковочных площадках стояли огромные лужи. Я остановил «Хамви» возле пальмы, рассчитывая найти хоть клочок сухой земли. Когда я заглушил мотор, меня поприветствовал армейский капитан — молодой парень, вероятно, вступивший в должность совсем недавно.

— Добро пожаловать во взвод «Тень», — сказал он.

Мы обменялись рукопожатием.

Пока мы шли по деревянным поддонам, направляясь в офис командира, он рассказывал мне о задачах своего подразделения. Среди моря грязи замызганные поддоны были единственной твердой основой под ногами. Хотя его рассказ и был мне интересен, сейчас меня больше занимала грязь. И вода, и раскисшая почва были покрыты маслянистой пленкой, которая в лучах солнца переливалась всеми цветами радуги.

— Откуда такая пестрота?

Командир, не сбавляя шага, с отвращением посмотрел вниз.

— Дизельное топливо.

— Что, простите? — переспросил я.

— Когда мы приняли базу, солдаты вылили на землю дизельное топливо, чтобы не было пыли. Теперь, когда идет дождь, солярка проступает из почвы.

Я понимающе кивнул. Солярка легче воды, поэтому во время дождя всплывает на поверхность луж.

Почти все свободное пространство офиса было занято разномастными стульями и самодельным столом из фанеры. Встроенные в стену полки ломились от различного инвентаря, зарядных устройств для радиостанций и документации. На одной из стен висела карта района, на другой — план базы.

Командир объяснил, что в Аль-Такаддуме пилоты и операторы средств обнаружения только поднимают и сажают летательные аппараты. Без возможности управлять ими через спутники они могут пилотировать самолеты лишь в пределах зоны прямой радиовидимости. Сами же операции осуществляются силами основного контингента «Тени», дислоцированного в Эр-Рамади.

Все, как у нас в Неллисе. При выполнении задания контроль над БПЛА поддерживался при помощи прямой радиосвязи, тогда как мы для этих целей использовали спутник. В остальном принцип действий был схож.

— Мы больше не занимаемся разведкой перед штурмовыми операциями.

— А чем занимаетесь?

— Чаще всего нападения на базу происходят со стороны города, — сказал он. — Боевики больше не нападают с парадного входа. Обычно они просто обстреливают нас из минометов.

— Не очень-то приятно, надо полагать, — заметил я.

Капитан пожал плечами:

— Мятежники довольно предсказуемы. У них есть двенадцать ИТО, откуда они выпускают снаряды.

— Понятно, — произнес я, глядя на карту.

— Самолет слишком шумный, чтобы его можно было использовать для поддержки штурмовых групп — если только после начала операции, — пояснил командир. — Для разведки толку от него никакого. Шум можно использовать в других целях.

Капитан стал показывать места ИТО на карте района.

— Мы летаем по одному и тому же маршруту. Беспилотник идет по координатам к ИТО и смотрит. Мятежники действуют довольно предсказуемо. Подъезжают на «Хайлаксе» и останавливаются в центре этого перекрестка. Другие машины стараются держаться от них подальше. Потом из машины вылезает боевик и где-то с минуту топчется рядом, как будто прислушивается. Если нас не слышно, они атакуют.

— А если слышно? — спросил я.

— Тогда переезжают к следующей ИТО, — ответил командир. — И этот ритуал они повторяют в каждой точке обстрела в течение всего дня.

— Эффективно? — поинтересовался я.

— В целом да, — ответил командир. — Нам удается засекать большинство расчетов. Хотя иногда какой-нибудь да проскочит мимо. Но не часто.

— То есть вы используете летательные аппараты как оружие для пресечения действий противника в данном районе?