Кевин Морер - Ликвидатор. Откровения оператора боевого дрона

— Я говорю не о передовых методах.

Передовые методы, которым обучали в новой Школе по боевому применению «Хищников», подразумевали использование сложных компьютерных программ, учитывающих бесчисленное количество вводных, среди которых: скорость перемещения цели, угол перехвата, согласование действий по времени и прочее. Экипажей, обученных согласно этим стандартам, было мало. Когда я служил в 17-й эскадрилье, мы разработали простой способ нанесения ударов по движущимся целям.

— Давай покажу.

Я взял у Жабы блокнот с разлинованной бумагой и стал набрасывать грубую схему.

— Смотри, вот что от вас потребуется.

Я нарисовал дорогу и автомобиль. С помощью авторучки изобразил «Хищника».

— Атакующий заходит сбоку и после пуска ракеты летит позади или рядом с целью.

Прямо перед машиной я нарисовал перекрестье прицела. Как правило, в таких случаях оператор средств обнаружения удерживает прицельную метку чуть впереди автомобиля. Непосредственно перед моментом удара ракеты он ослабляет нажим на рычаг управления, после чего лазер переползает назад к цели.

— Будете метить лазером вот сюда, и машина сама войдет в зону осколочного поражения.

Жаба задумчиво поглядел на схему.

— Слушай, Жаба, такое по силам любому экипажу, — сказал я. — Они даже могут попрактиковаться по пути в район цели. Возьмут на мушку произвольную машину и проведут симуляцию атаки. Это именно то, что делает 17-я, и поэтому они не промахиваются.

Жаба кивнул. Как выпускник школы по обучению технике применения оружия он понимал суть моего предложения и простоту этого тактического приема. Передовые методы тут были не нужны. Годился любой метод, если он позволял решить стоящую перед нами задачу.

— Я поговорю об этом с руководителем ООЦ.

Я улыбнулся. Руководителем ООЦ был решительный парень. Ему мой тактический прием должен понравиться.

— Возьми себе на заметку, — сказал я, постучав пальцем по своей схеме, — если придется иметь дело с подвижной целью, этот метод всегда выручит.

Я надеялся, что мои беспилотники получат шанс выстрелить. Время от времени какой-нибудь «Хищник» возвращался на базу без ракет. Это производило явный эффект, поднимая моральный дух коллектива, так как выстрел наглядно демонстрировал подчиненным, что мы реально участвуем в войне. Напряжение, вызванное необходимостью постоянно поддерживать беспилотники в боеспособном состоянии, делало эскадрилью крепче, когда она понимала, что в ее работе есть смысл.

Мы поднимали беспилотники.

Мы сажали беспилотники.

Мы мобилизовали дополнительные БВП.

Но ощущали себя словно в «Дне сурка», который повторялся из месяца в месяц в условиях гнетущей жары, жуткой влажности плюс удушающий ядовитый дым от мусоросжигательных ям. Редкие пикники, которые устраивала эскадрилья, или гуманитарные поездки в местные сиротские приюты уже не могли скрасить тяготы службы, вызванные жарой и круглосуточной работой. Эскадрилья гордилась тем, что ей удавалось благополучно поднимать «Хищников» в небо, отправляя их на охоту. Но им требовался осязаемый результат своих трудов. Парни нуждались в подтверждении, что их усилия не напрасны. И лучшим подтверждением тому были опустевшие подвески под крыльями «Хищника».

Через пару дней после моего визита к Жабе Оперативная группа объявила нам режим готовности номер один, что означало держать БПЛА на стояночной площадке в полной боевой готовности. Делать мне этого не очень хотелось. Оперативники планировали провести операцию в дневное время, но днем температура на бетонных стоянках и предангарных площадках, покрытых металлизированным материалом, поднималась до 60 градусов Цельсия. При такой жаре авиационное электронное оборудование перегрелось бы уже через несколько минут после активации. Но что еще хуже, клей, соединяющий углеродные волокна композиционного материала, из которого изготовлен «Хищник», мог расплавиться и привести к нарушению структурной целостности БПЛА в полете.

Мне не хотелось утратить еще один летательный аппарат.

К несчастью, в мае мы потеряли еще два самолета — борты 249 и 173. Кейт, Борт 249, стала вести себя непредсказуемо, после того как мы установили новое программное обеспечение. БПЛА стоял на предангарной площадке, когда у него вдруг самопроизвольно заработал двигатель. Техники его заглушили, но были немало озадачены, так как системы зажигания и подачи топлива в тот момент были отключены. Не было причины, почему летательный аппарат мог самостоятельно включиться без электропитания и топлива. Единственным объяснением была ошибка в обновленной версии софта.

Ошибку выявить так и не удалось.

С тех пор мы остерегались Кейт и все время приглядывали за ней. Было что-то зловещее в этом инциденте. Очень уж сильно инцидент напоминал события, описываемые в фильмах о Терминаторе. Кто-то даже стал называть Кейт Кристиной по аналогии с автомобилем из одноименного фильма ужасов.

Кейт потерпела крушение некоторое время спустя, когда за пультом управления сидел Тефлон. Из-за плотной облачности видимость была плохой, поэтому Тефлон летел по приборам, но, как потом оказалось, бортовая навигационная система самолета выдавала показания высоты на несколько десятков метров ниже фактической. Первым признаком проблемы стало промелькнувшее на дисплее дерево. Тефлон уже ничего не мог сделать, и Борт 249, собственный аппарат нашей эскадрильи, вонзился в землю, как дротик.

Когда спустя почти час на место крушения прибыла аварийная бригада, двигатель 249-го все еще работал, несмотря на то, что самолет оказался полностью разрушен.

Борт 173 мы потеряли из-за отказа органов управления. Мы уведомили «General Atomics» о проблеме, но не получили никакой новой информации в ответ. Джон со своими механиками заменил пульт управления, но спустя пару недель он снова начал барахлить и в конце концов отказал. Борт 173 вышел из-под контроля на конечном этапе захода на посадку и полетел прямо в воду. Со стороны он напоминал подстреленную утку. «Хищник» грохнулся в океан примерно в полутора километрах от берега. При ударе о воду двигатель самолета оторвался и закувыркался по воде, пойдя ко дну уже ближе к берегу. Водолазы-спасатели с базы вытащили крупные фрагменты. Еще долгие месяцы после этого на берег выносило обломки меньшего размера.

Кроме всего прочего мне надо было разобраться с проблемой хранения ракет, пока «Хищники» стояли наготове, ожидая запуска. Согласно распоряжению ВМС, складировать ракеты на стояночной площадке запрещено. Я немного нервничал, направляясь в хозяйственное управление ВМС, чтобы попросить сделать для меня исключение. К тому времени Червь наконец убыл, но с новым лейтенантом-коммандером я не был знаком. Неизвестно было, чего от него ожидать.