Жан-Батист-Антуан-Марселен де Марбо - Мемуары генерала барона де Марбо

Нас повели вдаль от цитадели. Ночь была темная. Спир шел впереди меня, освещая путь фонарем. Ведя меня по узким, кривым улицам города, Спир был в восторге от того, что он вызволил меня, и перечислял все, что меня ожидало в штабе. В том числе, говорил он, я должен буду выслушать очень строгий выговор от отца. Эта последняя фраза укрепила во мне созревавшую уверенность. Чтобы гнев отца несколько спал, я решил, что не покажусь ему ранее чем через несколько дней. Для этого мне нужно было сейчас же отправиться на наш бивуак в долине Мадонна. Я мог бы убежать, не причиняя никакой неприятности Спиру, но из страха, что он меня догонит со своим фонарем, я вышиб ногой фонарь, который упал в десяти шагах от него, и убежал, тогда как бедный старик искал свой фонарь на ощупь и восклицал: «Ах ты, маленький негодяй, я все расскажу отцу. Он правильно сделал, черт возьми, поселив тебя с этими бандитами, гусарами Бершени! Хорошенькая школа для молодого человека!»

Проплутав некоторое время по пустынным улицам, я наконец нашел дорогу в Мадонну и прибыл на бивуак своего полка. Все гусары думали, что я в тюрьме. Как только меня опознали при свете костров, все окружили меня и стали расспрашивать. Все громко смеялись, когда я рассказывал, как освободился от доверенного лица, которому было поручено отвести меня к генералу. Больше всего восхищались члены клики, особенно моей решимостью, и сразу единогласно сговорились принять меня в свое общество, которое как раз в эту ночь готовилось отправиться на разведку до ворот Дего, с тем чтобы угнать стадо быков, принадлежащее австрийской армии.

Французские генералы, так же как и командиры полков, были вынуждены делать вид, что они ничего не знают о подобных набегах, поскольку солдаты уходили, чтобы достать провиант, поставки которого были крайне нерегулярны. В каждом полку самые храбрые солдаты формировали подобные банды мародеров, знавших с удивительной точностью места, где заготавливался провиант для противника, и они использовали всю свою хитрость и находчивость, чтобы овладеть этими запасами.

Один плут-барышник пришел предупредить клику 1-го гусарского полка о том, что стадо быков, которое он продал австрийцам, пасется на лугу в четверти лье от Дего, и шестьдесят гусар, вооруженных только карабинами, выступили на захват этого стада.

Мы прошли несколько лье по ужасным тропам в горах, чтобы избежать основной дороги, и захватили в плен пятерых кроатов, стороживших стадо и заснувших в сарае. Чтобы помешать им подать сигнал тревоги гарнизону в Дего, мы их связали и захватили стадо без единого выстрела. Мы вернулись на бивуак страшно усталыми, но довольными, что мы сыграли злую шутку с врагом и добыли нам провиант.

Я привел этот факт, только чтобы показать, в каком нищенском состоянии находилась в то время итальянская армия, а также рассказать, до какой степени дезорганизации и заброшенности могут дойти войска, командиры которых вынуждены не только терпеть подобные экспедиции, но и пользоваться тем, что добывают их же солдаты таким образом, делая вид, что не знают, как это достается.

Как я сразу стал унтер-офицером. — Я похищаю 17 гусар Барко

В моей военной карьере мне очень повезло, так как, минуя звание бригадира [25] Бригадир (brigadier) — воинское звание во французской кавалерии, соответствующее капралу в пехоте. (Прим. ред.) , из простого гусара я сразу стал унтер-офицером. Вот как это произошло.

Слева от расположения дивизии моего отца стояла дивизия под командованием генерала Сера, штаб которой находился в Финале. Эта дивизия, занимающая часть Лигурии, покрытую крутыми горами, состояла в основном из пехоты, поскольку кавалерия могла продвигаться здесь только маленькими отрядами в редких проходах, которые соединяли побережье Средиземного моря с Пьемонтом. Генерал Сера, получив от главнокомандующего Шампионне приказ произвести частью своих войск разведку в предгорьях Сан-Джакомо, за которыми простиралось несколько долин, написал отцу и попросил его одолжить ему для этого предприятия отряд из пятидесяти гусар. Отказать ему было невозможно. Отец согласился на просьбу генерала Сера и назначил лейтенанта Лейстеншнейдера командовать отрядом, в который входил и мой взвод. Мы выехали из Мадонны по направлению к Финале. В то время по берегу моря проходила единственная дорога, носившая название Карниз и находившаяся в очень плохом состоянии. У лейтенанта после неудачного падения с лошади была вывихнута нога, и следующим по званию после него в отряде был унтер-офицер Канон, красивый молодой человек, обладающий многими превосходными качествами, хорошим образованием, а главное, большой самостоятельностью.

Во главе своей дивизии генерал Сера на следующий же день направился в направлении горы Сан-Джакомо, покрытой снегом. Там мы расположились бивуаком. На следующий день мы должны были начать движение вперед в полной уверенности, что нам предстоит столкновение с противником. Но сколь многочислен был враг? Именно этого генерал знать не мог. Согласно приказам главнокомандующего, ему надлежало только разведать позицию австрийцев в этой части фронта. Но ему было запрещено вступать в бой, если враг окажется в большинстве. Генерал Сера понимал, что его пехота, следуя вперед среди гор, могла обнаружить колонну противника, только оказавшись непосредственно перед ней. В этом случае серьезного столкновения было уже не избежать, и отступление могло бы оказаться еще более опасным. Он решил продвигаться очень осторожно и выслать на дистанцию в 2–3 лье впереди себя небольшой отряд, чтобы с его помощью прощупать район и, главное, взять нескольких пленных, от которых он надеялся получить определенные сведения, так как местные крестьяне, как правило, ничего не знали или не хотели говорить. Но генерал понимал также, что отряд пехотинцев сам мог бы оказаться в ловушке, если он его отправит слишком далеко. В то же время, даже при благополучном исходе дела, люди, идущие пешком, принесли бы ему известия, которых он так страстно ждал, слишком поздно. Таким образом, он решил использовать те пять десятков гусар, которых он и послал в качестве своего передового отряда. Так как местность была крайне пересеченной, он дал унтер-офицеру карту, сопровождая ее письменными и устными инструкциями в присутствии всего отряда, и отправил нас за два часа до рассвета, не переставая повторять, что нужно обязательно дойти до аванпостов противника, где, как он очень надеялся, нам удастся захватить нескольких пленных.

Унтер-офицер Канон прекрасно развернул свой отряд. Во главе он поставил небольшой авангард, по бокам распределил разведчиков и принял все необходимые предосторожности.