Евгений Панов - Зоология и моя жизнь в ней

Такого рода социально обусловленная смертность потомства удивительным образом запрограммирована в размножающихся группировках южноамериканских кукушек-ани [239]. В период гнездования около трети размножающихся групп в популяции этих кукушек представлены моногамными парами, из которых немногие имеют при себе юного помощника (обычно это самец, произведенный на свет в прошлом году и оставшийся жить на территории своих родителей). Гораздо чаще две или три, редко четыре супружеские пары объединяются на более или менее длительный срок в своеобразное содружество индивидов, не состоящих в кровном родстве. Такая компания строит единственное вместительное гнездо, в котором всем членам объединения предстоит в дальнейшем опекать свое обобществленное потомство.

Судя по тому, что в «коммуне» кукушек-ани каждый самец-производитель ревниво оберегает свою избранницу от посягательств других самцов-соратников, эти птицы не чужды супружеской верности. Однако это обстоятельство не сказывается благотворно на повадках самок во время яйцекладки. Далее в их взаимоотношениях полностью господствует слепой и равнодушный случай. Чем раньше та или иная самка в группе оказывается готовой к откладке яиц, тем меньше потомков она рискует оставить. Более того, ее энергетические потери будут тем значительнее, чем больше самок-производительниц объединено в состав коммуны. Дело в том, что каждая самка, приступая к откладке яиц в общее гнездо, первым делом выбрасывает из него вся яйца, отложенные сюда ранее другими самками.

Как удалось установить американской исследовательнице С. Веренкамп, которая многие годы изучала жизнь этих птиц в Коста-Рике, в группах с двумя самками та, что начинает нестись первой, теряет в среднем два из шести отложенных ею яиц, а в группах с тремя самками – три из шести. В группах с тремя самками мамаша, приступающая к откладке яиц второй, лишается в среднем двух из пяти своих яиц. Самки, начинающие нестись последними – после того, как они свели на нет все предыдущие усилия своих товарок, вышвырнув их яйца на землю, – сохраняют неприкосновенными все отложенные ими яйца, которых обычно бывает 4 или 5. Таким образом, в гнезде, опекаемом двумя самками, к моменту завершения кладки сохраняется обычно лишь 6–7 яиц из 11–12 отложенных, а в совместной кладке трех самок остается, как правило, не более 12 яиц из снесенных 16–18.

Но что же ожидает в дальнейшем такие увеличенные кладки, принадлежащие нескольким самкам? Чтобы все яйца развивались успешно, каждое из них должно хотя бы время от времени находиться в непосредственном контакте с лишенным перьев наседным пятном на брюшке обогревающей кладку птицы. Именно поэтому при смене наседок на гнезде очередной дежурный тщательно переворачивает клювом яйца, так что те из них, которые до этого лежали ближе к периферии колыбели, на этот раз оказываются в ее центральной зоне. С этой задачей легко справляются те из кукушек-ани, которые гнездятся уединенными парами и опекают нормальной величины кладку из четырех-пяти яиц.

Но когда гнездо переполнено и яйца лежат в два слоя друг на друге, нижние из них никогда не получают достаточного тепла – сколько бы наседок не принимало попеременно участия в их обогреве. Такие «сверхнормативные» яйца со временем все глубже уходят в мягкую подстилку гнезда, так что птенцы из них либо не вылупляются вовсе, либо бывают затоптаны своими собратьями при попытке вылупления, не обладая достаточной энергией чтобы сбросить с себя оковы своей тесной темницы. Из некоторых яиц, не получивших в период насиживания необходимого обогрева, птенцы вылупляются с большим опозданием. Они с самого начала сильно отстают в развитии от своих братьев и сестер, и постепенно угасают, не имея возможности конкурировать со старшими членами выводка из-за корма, который доставляется в гнездо родителями и их помощниками.

Поэтому не приходится удивляться тому, что число жизнеспособных кукушат, покидающих коммунальное гнездо, в лучшем случае лишь ненамного превосходит количество молодых, выращенных независимой моногамной парой. Если же оценивать величину приплода из расчета на одну самку, то здесь совершенно очевидна неэффективность коллективного гнездования. В самом деле, если из выводков уединенно гнездящихся парочек до осени доживает в среднем по одному юнцу, то на каждую самку в группах, состоящих из трех либо четырех скооперировавшихся пар, приходится чуть более «половины кукушонка» (именно, 0.6 выжившего птенца).

Как шла работа над главами части 2

Четыре главы (с 8 по 11) этого раздела книги построены из 42 небольших очерков. Часть из них посвящена вопросам общего характера. Например, экономике семейной жизни у птиц, роли самцов в воспитании потомства (в частности, у рыб), устойчивости у животных моногамных отношений, сравнению их с единобрачием у людей, и т. д.

В других 22 очерках плюсы и минусы того или иного варианта коллективного образа жизни я рассматривал на примере какого-либо одного вида, как это сделано в приведенных выше выдержках об императорских пингвинах и кукушках-ани. Персонажами таких рассказов стали самые разные существа – от стрекоз и жуков-могильщиков до человекообразных обезьян – самых близких наших родичей из царства животных, таких, в частности, как гиббоны и шимпанзе. Каждый раз я пытался собрать воедино все, что можно было найти в литературных источниках, заслуживающих доверия, об образе жизни того вида, о котором шла речь. Мне хотелось представить читателю не только полные сведения о данном конкретном «синдроме» социального поведения [240]во всех его аспектах, но дать также живой образ существ, о которых шло повествование. С этой целью я старался найти хорошее изображение, чтобы дополнить им краткое описание того, как выглядят эти животные.

Работа над такими иллюстрациями потребовала немало усилий. Дело в том, что было решено выдержать все их в неком едином стиле. В оформлении книги мне помогала художница Татьяна Макеева, которая сделала замечательные по графическому мастерству фронтиспис, рисунки на форзаце и заставки к десяти из 13 глав [241]. В той же самой графической манере следовало дать и все рисунки в тексте. Поэтому, найдя хорошую фотографию того или иного животного, я перерисовывал ее тушью. Особенно напряженной такая работа оказалась, когда я писал главу о социальных насекомых. Здесь пришлось перерисовывать множество фотографий из зарубежных изданий, иначе существовала опасность, что меня обвинят в нарушении авторских прав. В качестве примеров привожу выполненную мной заставку к книге и два рисунка, скопированные из книг, изданных за рубежом.