Сергей Кремлев - Берия. Лучший менеджер XX века

А далее получается интересно… К. Залесский сообщает о Влодзимирском: «1905 года рождения, поляк, сын подъесаула…» Но в официальной кадровой справке говорится иное: «Влодзи-мирский Лее Емельянович (Эмильевич), 1903 года рождения, уроженец г. Барнаул, русский. Родился в семье контролера пассажирских поездов…» Верно, надо полагать, второе, но в одном Залесский точен – в юности Лев приписал себе два года и в 14 лет вступил в Красную Армию. После Гражданской более четырех лет служил рулевым-боцманом в Севастопольском военном порту, окончил вечерние общеобразовательные курсы, потом почти два года был секретарем Кисловодского райисполкома, с мая по сентябрь 1927 года обретался в Пятигорске безработным, а с сентября 27-го начал работать в уголовном розыске на Тереке. В мае 1928 года его перевели в органы ОГПУ, и он был в кадрах чекистов до 1947 года, когда его «по состоянию здоровья» уволил в запас новый министр ГБ Абакумов. В июле 1947 года Влодзи-мирский становится начальником Управления кадров и ревизионного отдела Главного управления советским имуществом за границей при СМ СССР. Взял его туда, конечно, Меркулов, замененный 4 мая 1946 года на посту министра ГБ Абакумовым и назначенный 25 апреля 1947 года начальником Главного управления советским имуществом за границей.

Сразу после смерти Сталина, 5 марта 1953 года, Берия возвращается в объединенное Министерство внутренних дел. МВД вновь включило в себя МГБ, при этом бывший министр внутренних дел Круглов стал первым заместителем Берии, а бывший министр государственной безопасности Игнатьев, пребывавший во главе МГБ с 9 августа 1951 года, из «органов» был удален. Зато вновь стал секретарем ЦК.

Не документированы, но очень правдоподобны сведения о том, что Берия заявил: он-де изжил «ежовщину», изживет и «игнатьевщину». Так оно было или не так, однако наследство Лаврентию Павловичу в очередной раз досталось нелегкое – классический партократ Игнатьев был уверен, что знает все уже потому, что он – член ЦК. И кадры МГБ подбирал соответствующие. Между прочим, «печально знаменитый» Родос, с 1942 года заместитель начальника следственной части по особо важным делам НКВД – НКГБ СССР, служил и при министре Игнатьеве, но подается «демократами» как «бериевский палач».

Теперь «органы» вновь возглавил «ЛП», а уж он-то значение человеческого фактора понимал прекрасно. И уже 18 марта 1953 года Берия назначает генерал-лейтенанта Влодзимирского начальником Следственной части МВД по особо важным делам.

Для чего?

Чтобы выбивать из «жертв» признания? Думаю, напротив – чтобы исключить возможность произвола! Да, именно так! Я связываю назначение Влодзимирского с изменением следственной политики в МВД СССР постольку, поскольку 4 апреля 1953 года выходит приказ министра внутренних дел СССР «О запрещении применения к арестованным каких-либо мер принуждения и физического воздействия».

Вот его основные моменты:

«Министерством внутренних дел СССР установлено, что в следственной работе органов МГБ имели место грубейшие извращения советских законов, аресты невинных советских граждан, разнузданная фальсификация следственных материалов, широкое применение различных способов пыток – жестокие избиения арестованных, круглосуточное применение наручников на вывернутые за спину руки, продолжавшееся в отдельных случаях в течение нескольких месяцев, длительное лишение сна, заключение арестованных в раздетом виде в холодный карцер и др.

<���…>

Такие изуверские «методы допроса» приводили к тому, что многие из невинно арестованных доводились следователями до состояния упадка физических сил, моральной депрессии, а отдельные из них до потери человеческого облика.

Пользуясь таким состоянием арестованных, следователи-фальсификаторы подсовывали им заблаговременно сфабрикованные «признания» об антисоветской и шпионско-террористической работе.

<���…>

Приказываю:

Категорически запретить в органах МВД применение к арестованным каких-либо мер принуждения и физического воздействия…

Ликвидировать в Лефортовской и внутренней тюрьмах… помещения для применения к арестованным физических мер воздействия…

С настоящим приказом ознакомить весь оперативный состав органов МВД и предупредить, что впредь за нарушение советской законности будут привлекаться к строжайшей ответственности, вплоть до предания суду, не только непосредственные виновники, но и их руководители.

Министр внутренних дел СССР Л. Берия».

Так спрашивается: издавая такой приказ, вернул бы Берия в МВД Влодзимирского, если бы тот имел репутацию костолома? Совершенно секретный приказ министра издается не для журналистов и не для будущих историков. Те, кому он адресован, осведомлены о подлинном положении дел и о моральных и деловых качествах того или иного сотрудника как минимум не хуже министра. И если бы Берия в своем приказе лицемерил, если бы в НКВД Берии рукоприкладство, как явление , существовало, то своим приказом Берия лишь уронил бы свой авторитет в глазах подчиненных ему профессионалов. Однако тональность приказа вполне определенна: она подтверждает приверженность министра внутренних дел Берии линии наркома внутренних дел Берии.

Причем я прошу читателя обратить внимание на перечень тех действий, которые приказ Берии определяет как пытки: «жестокие избиения арестованных, круглосуточное применение наручников на вывернутые за спину руки… длительное лишение сна, заключение арестованных в раздетом виде в холодный карцер…». При всей недопустимости перечисленного как «следственной» практики, это все же не те изуверские, садистские истязания , которые приписывают Берии и его подчиненным различные «сказители»…

Читатель, знакомый с книгой А.Сухомлинова, может возразить мне, что тот же Влодзимирский на следствии сам признал факты избиения им арестованных (смотри стр.306–307). И я не буду ссылаться на то, что сами эти показания Льва Емельяновича из него могли быть «выбиты», а приведу фрагмент его показаний:

«Я эти показания (об избиениях. – С.К.) подтверждаю частично. В некоторой части они преувеличены. В отношении Павлова… я применял меры физического воздействия, так как он был врагом советской власти и имел намерение при захвате немцами Москвы создать организацию «Возрождение России» (хорошо, что не «Единая Россия». – С.К.) и намечал себя бургомистром. Мне разрешили его бить и только после этого он рассказал следствию правду (выделение мое. – С.К.). На избиение Локтионова, Штерна, Мерецкова, Рычагова… было указание Меркулова, который ссылался на санкции директивных органов».