Андрей Шляхов - Татьяна Пельтцер. Главная бабушка Советского Союза
- Название:Татьяна Пельтцер. Главная бабушка Советского Союза
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Издательство АСТ
- Год:2017
- Город:М.
- ISBN:978-5-17-101404-9
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Андрей Шляхов - Татьяна Пельтцер. Главная бабушка Советского Союза краткое содержание
Слава пришла к ней поздно, на пороге пятидесятилетия. Но ведь лучше поздно, чем никогда, верно? Помимо актерского таланта Татьяна Пельтцер обладала большой житейской мудростью. Она сумела сделать невероятное – не спасовала перед безжалостным временем, а обратила свой возраст себе на пользу. Это мало кому удается.
Судьба великой актрисы очень интересна. Начав актерскую карьеру в детском возрасте, еще до революции, Татьяна Пельтцер дважды пыталась порвать со сценой, но оба раза возвращалась, потому что театр был ее жизнью. Будучи подлинно театральной актрисой, она прославилась не на сцене, а на экране. Мало кто из актеров может похвастаться таким количеством ролей и далеко не каждого актера помнят спустя десятилетия после его ухода.
А знаете ли вы, что Татьяна Пельтцер могла бы стать советской разведчицей? И возможно не она бы тогда играла в кино, а про нее саму снимали бы фильмы.
В жизни Татьяны Пельцер, особенно в первое половине ее, было много белых пятен. Андрей Шляхов более трех лет собирал материал для книги о своей любимой актрисе для того, чтобы написать столь подробную биографию, со страниц которой на нас смотрит живая Татьяна Ивановна.
Татьяна Пельтцер. Главная бабушка Советского Союза - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Сарматов много зарабатывал актерством и публикацией сборников своих куплетов, но ему вечно недоставало денег, потому что он был страстным игроком. В 1913 году он открыл в Харькове театр миниатюр. Театр Сарматова находился в помещении кинотеатра бывшего Екатерининского театра, поэтому его стали называть Екатерининским театром миниатюр [20]. В 1915 году театр Сарматова переехал на другую сторону Полтавского шляха, а освободившееся здание снял Пельтцер. Теперь уже его театр харьковчане стали называть Екатерининским. Такой вот казус.
Конкуренции с Сарматовым Иван Романович не боялся. К Сарматову, привлекаемые невзыскательным репертуаром, преимущественно ходили приказчики с ремесленниками, а Пельтцер сделал ставку на публику, которая посещала его театр миниатюр. Это были и т. д. Небогатая интеллигентную публику. Репертуар у Ивана Романовича был строже, чем у Сарматова.
– У Станислава Францевича с порога шибает в нос балаганом, – говорил Пельтцеру Синельников, – а у тебя, Иван Романович, пахнет театром.
Ставши самостоятельным антрепренером, Пельтцер превратился в равного по положению, поэтому Синельников, с глазу на глаз называвший его «Ваней», «Ванечкой» или «Ванюшей», перешел на «Ивана Романовича».
Ивану Романовичу удалось набрать хорошую труппу. Правой рукой его (то есть вторым режиссером) стал молодой талантливый актер Леонид Барбэ. Из Петербурга Иван Романович переманил к себе молодую красавицу Евгению Скокан, которая невероятно нравилась публике и, как не без оснований подозревала Танина мать, самому Ивану Романовичу тоже. Иван Романович был человеком жизнерадостным в прямейшем смысле этого слова. Он любил вкусно поесть, хорошо выпить, завести интрижку с красивой женщиной… Женщины охотно дарили его благосклонностью, поскольку Иван Романович был статен, приятен лицом и обхождением, элегантно одевался и мог уболтать-уговорить кого угодно своим хорошо подвешенным языком. С ним было легко и весело.
Открытие «Театра миниатюр И.Р. Пельтцера» (так было написано на вывеске) состоялось в первый день сезона – 15 августа 1915 года. В программе, как и положено в театре миниатюр, было сразу несколько номеров: оперетта Имре Кальмана «Цыган-премьер» в несколько сокращенном виде, одноактная пьеска итальянского драматурга Роберто Бракко «Дорожное приключение», русские романсы и песенки тбилисских кинто. В зале был аншлаг. Таня, сидевшая с матерью в первом ряду, то и дело ловила на себе удивленные взгляды – что, мол, здесь делает ребенок? Она надела новое синее, почти взрослое платье, уговорила маму причесать ее по-взрослому и старалась сохранять серьезное, взрослое выражение лица. Таня часто оборачивалась назад – не заскучали ли зрители, не уходят ли потихоньку из зала?
Не заскучали, не ушли, много аплодировали, а певцу Виктору Хенкину, вышедшему на сцену в черном костюме кинто с шарманкой на шее, даже подпевали. Тбилисские песенки в то время были необычайно популярны. У Сарматова их исполняли как есть, а Хенкин по просьбе Ивана Романовича заменял скабрезные слова на созвучные пристойные варианты, отчего песенки выходили еще более смешными.
Мать смеялась и аплодировала вместе со всеми, но после представления сказала Тане:
– Ты, милая моя, продолжай играть у Николая Николаевича. Там – настоящее искусство, а у папаши твоего не поймешь что такое.
– Но ведь весело! – заступилась за горячо обожаемого отца Таня.
– Но не искусство! – строго повторила мать и вздохнула. – Ах, какая разница, лишь бы прибыль шла…
Прибыль шла. Одни ходили к Пельтцеру, другие – к Сарматову, и все были довольны. В театральном журнале «Рампа и жизнь», издававшемся в Москве драматургом Леонидом Мунштейном, театрах Пельтцера и Сарматова было написано следующее: «Оба эти театра, расположенные на одной улице и отделенные друг от друга небольшим сквером, хотя и должны были бы конкурировать между собою, – лишены этой возможности абсолютно, так как оба переполнены» [21].
Работать приходилось много. Давали по два представления в день, некоторые были детскими. Поскольку в театр ходила одна и та же, не очень-то и многочисленная публика, программа жила всего неделю. Утром репетировали, днем давали представление, затем немного отдыхали и снова выходили на сцену. Иван Романович похудел, осунулся (жена его больше винила в том не работу, а обольстительную прелестницу Скокан), но выглядел счастливым. А как же иначе, если дело идет в гору? Иван Романович жалел только об одном – о том, что не открыл своего театра годом раньше, когда театр Сарматова находился в упадке. Тогда бы получилось развернуться во всю мощь, «окучивать» как интеллигентную, так и неинтеллигентную публику и иметь прибыль вдвое больше. В любом деле хочется быть монополистом. В жизни осторожный Иван Романович не зарывался, но в мечтах позволял себе взлетать очень высоко. В мечтах он вытеснял всех конкурентов, расширял свой театр и становился таким же известным, как Никита Балиев…
Главным событием первого (и, к сожалению, единственного) сезона стала постановка пьесы талантливого белорусского драматурга Евгения Мировича «Театр купца Епишкина» – остроумная, живая и местами весьма едкая пародия на театры миниатюр, репертуар которых представлял собой этакую солянку – всего понемножку и размешать ложкой. Следует отметить, что для постановки пародии на себя самих надо иметь большое мужество. Кроме того, этой постановкой театр Пельтцера брал на себя негласное обязательство не становиться похожим на театр Епишкина, держать определенную марку. Иван Романович, будучи в первую очередь комедийным актером, вначале сам хотел сыграть Епишкина, но подумав, отказался от этой идеи и отдал роль Леониду Барбэ. Не иначе как побоялся, что к нему может прилипнуть прозвище «Епишкин».
Барбэ сыграл замечательно. Да и вообще все актеры играли с полной отдачей. «Гвоздем» спектакля был диалог между Барбэ и актером Хенкиным, исполнявшим роль своего собрата по цеху Ричардова:
Епишкин. Слушай, Ричардов, не тяни ты своего Отелу. Урежь ты его, окаянного, уж очень он длинный… Время нет… Знаешь что, выйди на сцену да сразу с конца и начни: «так и так, мол, ты вот как!»… Схвати ее за глотку и придуши, а потом и сам себя зарежь.
Ричардов (пьяный) . Нет, голубчик, это тебе не пройдет. В твоих дурацких фарсах да операх я могу хоть все слова вычеркнуть, а в «Отелло» великого классика Шекспира я ни одного слова не выкину. Раз я играю Шекспира, я его уважаю… Уважай и ты, купец второй гильдии!
Епишкин. Да плюнь ты! Очень нужно ему твое уважение! Все равно он не придет к нам и не узнает.
Ричардов. Прийти он действительно не придет, ибо прах великого классика покоится в хладной земле!.. Он умер!
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: