Алан Фридман - Берлускони. История человека, на двадцать лет завладевшего Италией

Администрация Обамы наблюдала за европейским кризисом, разворачивавшимся уже много месяцев. И в Белом доме, и в министерстве финансов многие ужасались тому, что видели. Тим Гайтнер, министр финансов США, громче других высказывался за создание “противопожарной стены” – резервного фонда в 1–2 триллиона долларов, который позволил бы Европе защитить и себя, и свою единую валюту. В течение всей осени 2011 года он поддерживал тесную связь с главой МВФ Лагард, с Европейской комиссией, со своими коллегами – министрами финансов из главных европейских столиц и с большинством европейских лидеров. Про саму же Меркель говорили, что она всегда недолюбливала Гайтнера. Ей очень не нравилось, что он призывает использовать Европейский центральный банк как печатный станок для денег и настойчиво советует европейским правительствам вносить колоссальные взносы в резервный фонд, чтобы создать мощный заслон для европейской экономики.

Неприязнь Меркель к Гайтнеру не предотвратила очень странных событий, которые произошли осенью 2011 года. События эти куда больше подходили для сюжета какого-нибудь триллера, чем для скучноватой истории политических или экономических отношений между США и Евросоюзом. Речь идет о крайне провокационном предложении, с которым Франция и Германия обратились к Гайтнеру и к Белому дому. Все это началось накануне саммита “Большой двадцатки”, который должен был состояться в начале ноября в Каннах. Вот что рассказывал сам Гайтнер команде литераторов, помогавших ему готовить к печати мемуары: “Готовится встреча «Большой двадцатки», хозяин саммита – Саркози. Все это невероятно интересно, захватывающе – и для нас, и для президента. И вот перед началом саммита к нам подходят европейцы и как-то деликатно, намеками, говорят: «Нам бы, в общем, хотелось, чтобы вы помогли нам прогнать Берлускони». В общем, они хотели, чтобы мы сказали, что не станем выделять деньги МВФ или оказывать еще какую-то помощь Италии, если она в ней нуждается, пока премьер-министром остается Берлускони. Вот какое интересное предложение мне поступило. Но я ответил отказом”, – рассказывал Гайтнер.

“Мне показалось, что Саркози с Меркель, в общем-то, правы: все это не даст результатов. Германия, граждане Германии не собирались поддерживать идею большой противопожарной стены, выделять больше денег для Европы, если премьером Италии по-прежнему будет Берлускони. В тот момент он оставался в центре скандалов – его судили за секс с несовершеннолетними и тому подобное”.

План сместить Берлускони, возможно, и показался Гайтнеру привлекательным (на первый взгляд), однако сигнализировал сразу о многом. Пускай Гайтнеру как американцу и понравились эти европейские происки, все же речь шла о самой настоящей международной интриге, нацеленной на свержение правительства в Италии. К тому же в случае успеха фактически произошло бы принижение роли МВФ: ведь фонд собирались использовать просто как политическое орудие для свержения Берлускони. Гайтнер решил информировать обо всем Обаму.

Позднее Гайтнер рассказывал в своих мемуарах: “Мы сообщили президенту о поступившем удивительном предложении и добавили, что, хотя такой план и помог бы руководству Европы получить нового лидера, получше, нам все-таки нельзя ввязываться в подобные происки. «Нельзя пятнать руки в его крови», – сказал я”.

“Европейцы успели намучиться с Берлускони, – говорил один американский чиновник, входивший в состав делегации США на том каннском саммите. – Они пытались придумать какой-нибудь план, чтобы он перестал быть главой государства. Поэтому они носились с кучей разных идей. А что, если заставить его взять кредит у МВФ? Может, втянуть его в какую-нибудь программу МВФ?”

Логика за этим стояла такая: как только Берлускони заставят взять кредит у МВФ или присоединиться к какой-либо другой программе помощи МВФ, он лишится политического доверия и будет вынужден уйти в отставку.

Другие вашингтонские чиновники на условиях анонимности тоже подтвердили слухи об этой интриге. Бывший чиновник Белого дома, работавший бок о бок с Гайтнером, сообщил, что схема по выдавливанию Берлускони обсуждалась “на самом высшем уровне”. “Меркель терпеть не могла Берлускони, – сказал этот чиновник. – Да, они разработали эту безумную схему. Но президент решил не вмешиваться. Для европейцев с их политическими междоусобицами это обычное дело”.

На вопрос о так называемой “превентивной” программе помощи МВФ, которую предполагали навязать Берлускони, чиновник из администрации Обамы ответил без околичностей: “Саркози и Меркель не нужна была никакая превентивная программа. Они просто хотели избавиться от Берлускони”.

Конечно, не одни только американцы были осведомлены о том, что затевалось. Бывший председатель Европейской комиссии Жозе Мануэл Баррозу вспоминал в одном интервью: “Мне было ясно, что Саркози жаждет крови. Он мечтал снять скальп с Италии”.

Внутри подчиненного Лагард МВФ высшие чиновники тоже прекрасно понимали (в чем сами позднее признавались), что Берлускони станет политическим трупом, если подпишет программу МВФ. “По-моему, все это было очень неделикатно, – сказал один человек, близкий к МВФ. – Можно назвать это заговором или как-то иначе. Но мне кажется, люди видели, что Берлускони уже потерял всякое доверие – и внутри страны, и за ее пределами. А значит, оставался единственный способ вернуть себе доверие – присоединиться к какой-нибудь программе МВФ. Ну, и не нужно быть нобелевским лауреатом, чтобы догадаться, что все в итоге сорвется. Его европейские партнеры были бы безмерно счастливы, если бы Берлускони вдруг куда-нибудь испарился”.

Вот на каком фоне разворачивался один из самых драматичных мировых саммитов в недавней истории – встреча лидеров “Большой двадцатки” в Каннах 3 и 4 ноября 2011 года.

Проснувшись утром 2 ноября, еще в Париже, Саркози прочел полные паники заголовки на первых полосах французских газет. “Евро в опасности!” – кричал один заголовок. “Раскат грома доносится из Греции” – оповещал другой. Имелся в виду эпизод, который ранее вызвал приступ злости у Саркози и Меркель: несколько дней назад они завершили тянувшиеся много месяцев мучительные переговоры и выработали очередное решение греческого долгового кризиса – а именно согласились предоставить Греции колоссальный заем в размере 130 миллиардов евро. И вот теперь премьер-министр Йоргос Папандреу выбил почву у них из-под ног: внезапно он объявил, что собирается устроить всенародный референдум по новому европейскому плану помощи Греции. Если греки проголосуют против кредита и жестко привязанного к нему плана экономии, тогда Греция выйдет из зоны евро. Возможную грядущую катастрофу уже окрестили словцом Grexit – от английских Greece и exit , “Греция” и “выход”. Такой исход был чреват финансовыми катаклизмами – глубокой рецессией по всей Европе и большой угрозой для мировой экономики.