Фрэнк Заппа - СБОРНИК ИНТЕРВЬЮ ФРЭНКА ЗАППЫ ДЛЯ ЮНЫХ ФАНАТИКОВ

Может быть, не так буквально, но до некоторой степени? Вы знаете, что это наверняка затронет чьи-то нежные чувства.

Ну, я смотрю на это вот как. Если правильный человек споёт «Аве Мария», то и это может затронуть чьи-то нежные чувства. Если бы «Аве Мария» - довольно-таки безвредную песню - записал бы Джонни Роттен, то это бы кое-кого расстроило, т. е. само совмещение этого артиста и этой песни. Принимая во внимание публичный образ, сложившийся у меня, вполне вероятно, что что бы я ни сделал, это всё равно кого-нибудь оскорбит. Так что какая разница?

Хорошо, это негативный аспект. Теперь зайдём с другого конца. Дети тащатся, слушая некоторые из этих смешных песен. Может быть, это потому, что они не слушают музыку; может быть, их всецело поглощают слова?

Но смысл состоит в том, что пока существует мнение, что в хорошей музыке не может быть смешных слов, люди так и думают -если слова смешные, значит, музыка не имеет значения.

Вы были воспитаны католиком?

Да.

В какой момент Вы поняли, что это полный вздор?

Примерно в 18 лет.

Вас волнует такой вопрос - а как бы моя мать отреагировала на то, что я делаю?

Я знаю, как она реагирует. Она затыкает пальцами уши. Но я занимаюсь тем, чем занимаюсь, не для того, чтобы получить родительское одобрение.

Вам когда-нибудь казалось, что Вы совершили смертный грех? Не помню, какая классификация смертных грехов. Вы бы вспомнили, если бы Вам показалось, что это случилось.

Смертные грехи. Чёрное пятно. Его не смоешь с души. Да, хорошо.

Помните балтиморский катехизис?

Балтиморский катехизис - это одна из самых нелепых вещей на моей памяти. Воспоминание о нём очень чёткое. Маленькая бело-голубая обложка и всё, что было внутри. Я ходил в класс катехизиса, где монахини показывали планы ада. Они переворачивали страницу и показывали тебе огонь, чудовищ и прочее дерьмо, которое может случиться с тобой, если ты будешь всё это делать. Я думал: «О, это что-то. Это очень увлекательно.» Но знаете -среди публики, для которой мы играли, мне приходилось видеть более ужасных чудищ, и, наверное, они страдали больше, чем те, в игрушечном огне на плакате.

Я так понимаю, Вы не согласны с утверждением, что от употребления некоторых слов (типа fuck) становится хуже тому, кто их употребляет.

Для меня это дело совести. Я отказываюсь верить в те суеверия по поводу этих слов, которыми кишат СМИ.

Но если это вредит Вашему же делу?

Дело в том, что если я выпущу альбом, на котором не будет ни единого фака, он тем не менее может стать предметом такого же пренебрежения, как и тот, на который обращает внимание цензура. Помню, как однажды я был на радиостанции в Сан-Франциско. Я давал интервью и они хотели поставить какие-то мои пластинки, но там их было не так уж много. Я сказал: «У вас не слишком-то много моих пластинок», а мне отвечают: «Да нет, у нас есть почти все. Большинство из них - здесь.» У них был особый ящичек с надписью «Не ставить». В нём, например, лежал альбом The Grand Wazoo, который практически инструментальный. Так что же делать? Люди на станциях видят пластинку с моим именем и автоматически суют её в этот ящик.

Понимаете, во мне нет ничего забавного или очаровательного - а весь синдром радиовещания построен на забавных и очаровательных вещах. Я могу сказать что-нибудь, что вас рассмешит, но это же не особо забавно, правда? И ничего очаровательного в этом тоже нет. Я говорю «забавное» в AM-смысле этого слова. «Привет, мальчики и девочки!» -такого типа. «Всё нормалёк, мы тут просто плывём по жизни.»

Бездумное веселье.

Материал, который делаю я, имеет очень низкий коэффициент бездумного веселья, столь важного для всех форм массового развлечения. В том случае, если вы не моете под него посуду и не ведёте разговоров, он привлекает слишком много внимания. Для широчайшей социальной базы американских потребителей поп-музыки коэффициент бездумного веселья очень важен. Ты покупаешь пластинку, потому что она поощряет твой стиль жизни. Её не обязательно слушать, просто имей её - чтобы быть в атмосфере твоей жизни, чтобы балдеть с группой своих сверстников; эта вещь поддерживает твою эстетику. Ты движешься наверх, ты клёвый парень, такой современный -вот тебе фьюжн-музыка. Ты неторопливый, романтичный - вот тебе Eagles и Линда Ронстадт. Это артефакты, поддерживающие твой стиль жизни. Ну, а какие люди покупают мои пластинки? Очевидно, не те, что при любых обстоятельствах подстраиваются под стандартную конфигурацию. Но им нужно развлечение - как и всем остальным. У любого человека есть право слушать ту музыку (или смотреть тот фильм, или как-то иначе развлекаться), которая доставляет ему удовольствие. Именно для этого и существует развлечение - чтобы доставить тебе удовольствие. И теоретически, должны существовать люди, использующие мои пластинки для укрепления своего стиля жизни, или своего мнения о себе, или своего мнения о своей жизни. Легче всего это можно определить, когда на пластинке есть слова, с которыми ты согласен. Мои пластинки слушают циники. Никому не нравится чувство полного одиночества. Наверное, когда выйдет Joe's Garage, многие люди услышат мою музыку впервые. Людей, которые слышали моё имя, видели моё лицо, или видели меня сидящим на унитазе, больше, чем тех, кто когда-нибудь слышал мою музыку или имеет какое-либо представление о том, чем я занимаюсь. Я вошёл в народный фольклор с негативным образом, который постоянно используется. Большинство людей вообще даже не слышали моей музыки. Они знают только моё имя. И мне кажется, что этот альбом может изменить ситуацию. Они услышат музыку, а потом вернутся назад и посмотрят, что у меня есть ещё.

Не потому ли это, что хамский потенциал текстов Ваших песен столь силён, что поражает человеческие чувства?

Нет, давайте поговорим серьёзно. Что Вы подумаете об обществе, которое настолько первобытно, что придерживается веры, будто некие слова в языке обладают такой силой, что способны развратить вас, как только вы их услышите? Вот к чему сводятся все людские беспокойства по поводу волшебных слов, порождающих невероятные видения непристойности и порочности, как только они испускаются в эфир.

Однако они им нравятся.

О да, но это что - цивилизованно? Я думаю, что для передачи идей все слова полезны, но отношение определённых слоёв населения к легендарным словам из четырёх букв - нам так повезло, что в нашем языке они есть, потому что они такие быстрые - то, как люди боятся этих слов и на что они пускаются, чтобы не допустить их появления в передачах - это полный абсурд! Это очень глупо.