Майк Барнс - КАПИТАН БИФХАРТ: БИОГРАФИЯ

Выдающаяся диковинка альбома — это "The Blimp (mouse trapreplica)", спонтанное стихотворение, повидимому основанное на документальном фильме о катастрофе дирижабля «Гинденбург». Его читает Коттон, а Ван Влит на заднем плане играет на саксофоне. «Хозяин, хозяин, это записано через мушиное ухо», — сообщает он, задыхаясь, а потом описывает громадное судно, «плавучую базу» со «стелющимся хвостом». Заппа в 1993 г. так описал необычные обстоятельства этой записи: «Я был в студии — микшировал какие-то другие плёнки — и группа, которая на самом деле играет на "The Blimp" — это вообще-то Матери Изобретения. Вокал был записан по телефону. Он просто написал эти стихи, и один из участников его группы зачитал их мне по телефону. Я записал их и смонтировал на кусок плёнки, оказавшийся под рукой — это была моя дорожка. Пьеса называется "Charles Ives". Мы играли её на гастролях 68–69 гг.» [121] Guitar Player. Zappa! Special. 1993.

Из трёх инструментальных вещей на Trout Mask "Dali's Car" самая краткая. Две гитары заключены в почти барочной формальности, но звук неослабно жёсток. Название пьесы взято от инсталляции Сальвадора Дали — машины, в которой были манекен, раскрашенные морские раковины и прочие органические объекты (Ван Влит и Харклроуд видели её в Музее Графства Лос-Анджелес).

У пьесы "Hair Pie" («волосяной пирог», одно из самых гротескных сленговых обозначений куннилингуса) есть два варианта: "Bake 2" представляет собой студийный дубль, а "Bake 1" был записан в доме группы — группа играла внутри, а Ван Влит (саксофон) с Виктором Хэйденом (бас-кларнет) — в саду. Их диалог звучит как брачный ритуал двух гигантских птиц. Вскоре после выхода альбома Ван Влит дал такое ироническое объяснение: «Вик играл на бас-кларнете всего три дня, а я играл на дудке всего раз 120 или около того — кто-то, наверное, считал.» Почти тридцать лет спустя Харклроуд так описал спонтанность этого момента: «Мы упражняемся в комнате, думаем, что репетируем, а они в зарослях играют на дудках — «О, да нас записывают!»» [122] Алекс Дюк и Роб ДеНунцио, Hi-Fi Mundo, интернет-журнал, 1998.

После окончания "Bake 1" начинается разговор между какими-то двумя ребятами и Ван Влитом, записанный, пока они с Хэйденом ещё бродили в саду. Озадаченная молодёжь подошла к дому и стала подслушивать группу, которая там играла. Ван Влит спрашивает их, что они скажут. «Вроде ничего», — неубедительно отвечают они. Ван Влит приходит на помощь и сообщает им: «Это природная запись. Мы тут записываем природу.»

На самом деле эти ребята ходили туда не просто так. Эрик Дрю Фельдман — ставший членом Волшебного Ансамбля в 1976 г. — в юности был фанатом Капитана Бифхарта и пару раз сам ходил к дому, просто чтобы походить по окрестностям и послушать то, что там происходит. В том инциденте, который был записан на плёнку, принимали участие два его друга. Фельдман: «Один из них был музыкант, пытавшийся создавать какие-то группы, и его друг сказал ему: «Слушай, там дальше по улице играет одна группа — кошмарная группа, но у них очень хороший барабанщик. Может быть, тебе удастся переманить его к себе.» Им было лет по тринадцать, или около того, и они идут и приходят как раз тогда, когда они записывают эту версию "Hair Pie". После того, как Дон говорит, что это «Волосяной пирог», наступает неудобное молчание — никто ничего не говорит. Он [Ван Влит] объясняет, кто они такие, и ребята понимают, что это группа с контрактом — то есть первый эшелон. Один из них говорит: «Наверное, тут барабанщика не переманишь», а другой отвечает: «Угу».»

Trout Mask Replica был самым, в буквальном смысле, уморасширяющим альбомом из выпущенных в 60-х годах — несмотря на то, что он был полнейшей антитезой любой психоделии. В соответствии с этой установкой, эффектная странная разворотная обложка осталась в стороне от психоделических штампов, одновременно представив некоторые из самых памятных визуальных образов той эры.

Самый немедленно узнаваемый образ — и самый тесно связанный с Капитаном Бифхартом и Его Волшебным Ансамблем и конкретно Ван Влитом — это фотография на лицевой стороне обложки. Ван Влит одет в зелёное пальто с меховыми лацканами и в шляпу-цилиндр с обрезанными полями; он запечатлён на однотонном фуксиновом (magenta) фоне. Правой рукой он как бы приветствует зрителя, на которого вместо лица уставилась рыбья голова. Кэл Шенкель, впервые познакомившийся с Ван Влитом в лучшие времена Студии Z, стал художественным директором лейблов Straight и Bizarre, и уже создал поразительные обложки для таких альбомов Матерей Изобретения, как We 're Only In It For The Money и Uncle Meat. Они обсуждали с Ван Влитом идею обложки. Было решено, что деревянную «замысловатую радужную копию с форели», которую носит персонаж песни "Old Fart At Play", нужно заменить на что-нибудь более натуральное. Слово Шенкелю: «Это была голова карпа, которую я купил в большом рыбном магазине в торговом районе Лос-Анджелеса на Фэрфакс-Авеню, рядом с моей мастерской. Я просто пошёл туда в поисках рыбьей головы, принёс её с собой, мой ассистент её выпоторошил, и мы просто привязали её к голове Дона на манер маски. Она оказалась такой тяжёлой, что ему пришлось её поддерживать — поэтому его рука как раз в такой позиции.»

В 1973 г. Ван Влит дал следующее (довольно смутное) объяснение этого снимка в разговоре с Коннором Макнайтом: «Я хотел сказать, что карпы, похоже, могут жить в загрязнённой воде — и я машу рукой, чтобы дать людям понять, что в загрязнённых водах больше никто не может жить.» [123] Коннор Макнайт. Zig Zag. Февраль 1973.

В короткометражном фильме Антона Корбина Some Yo Yo Stuff (1993) Ван Влит всё ещё вспоминал этот инцидент с отвращением: «Она так противно воняла», — сказал он. Правда, не настолько плохо, чтобы он не смог с ней слегка позабавиться. Как только сеанс съёмки был закончен, он поиграл на своём сопрано-саксофоне, просунув его через рыбью пасть. Шенкель снял несколько секунд на 8-мм плёнку в коридоре фотостудии.

Шенкель разработал сцены для съёмки и пригласил фотографа Эда Караеффа. На развороте представлены фотографии группы, которые эти двое впоследствии выставляли на солнце и вообще подвергали разным химическим воздействиям. Образы поражают; так это и предполагалось. Шенкель: «Работа на Bizarre означала немного более возмутительный подход к оформлению, как и к [музыке], и в общем, такова и была моя философия в то время. Я знал работу Дона, она была похожа на то, чем я тогда занимался, так что это было хорошее «сцепление». Я просто брал образы и как бы играючи размещал их в пространстве — можно сказать, это была спонтанная деятельность. Я брал снимки, которые мы сделали, печатал их в разных цветовых вариациях, потом нарезал их и перемешивал. Кроме того, над цветами у меня не было особого контроля, потому что я экспериментировал с химическими веществами и фильтрами. Я не хотел, чтобы получился [психоделический] образ», — продолжает он. «Мне нравился более мерзкий, хаотический вид и менее приятные способы эксперимента: более резкие и контрастные цвета.» Единственным разочарованием для него стало начертание букв — ему казалось, что можно было бы сделать посильнее — но тут последнее слово было за Заппой. «Мне очень нравится то, что получилось», — заключает он. «Всё это было сделано на скорую руку, но тогда всё делалось так.»