Майк Барнс - КАПИТАН БИФХАРТ: БИОГРАФИЯ

Как их ни называй, эти свойства были запечатлены для потомства на рекламной интервью-пластинке для радиостанций — Reprise Records выпустили её одновременно с Trout Mask. Одна сторона была отдана Капитану Бифхарту, другая представляла Рая Кудера.

Вести интервью было доверено журналисту Митболлу Фултону. Временами он успевал за своим визави, временами был явно озадачен. Специально для Фултона, Ван Влит пустил в ход весь спектр своих разговорных особенностей. Одновременно это стало началом привычки, сопутствовавшей ему на протяжении всей карьеры — в ходе интервью он часто менял роли и сам становился изыскателем, задавая свои вопросы и видимо интересуясь ответами. В этом отрывке Ван Влит переводит разговор на проходившую в то время высадку людей на Луне.

МФ: Вы когда-нибудь думаете о том, чтобы покинуть страну?

ДВВ: В смысле Землю? Или страну — Соединённые Штаты? Мне кажется, никто и не знает, что я тут есть.

МФ: (Смеётся)

ДВВ: Лучше не смеяться слишком много, если мы хотим, чтобы это попало на радио. Нам вполне может попасть за то, что мы дышим всеми своими отверстиями!

МФ: (Взрыв смеха)

ДВВ: Вы знаете — они вот-вот засунут свои гениталии в нашу луну из плавленого сыра — прямо сейчас. Что Вы об этом думаете? Это мой глаз.

МФ: В смысле — «Ваш глаз»?

ДВВ: Луна — это часть меня.

МФ: Мммм… не понимаю.

ДВВ: Почему бы не засунуть их в Солнце, а? Они что — боятся? Можно обжечься, да? Не очень-то они смелые, правда?

МФ: Что Вы об этом думаете?

ДВВ: Эээ, если бы они, понимаете, отрезали у ракеты нос, мне кажется, это было бы немного более естественно, понимаете о чём я? Если бы они смогли добраться туда, не закрывая дыру спереди, то, мне кажется, это доставило бы им больше удовольствия — или они бы больше понравились мне. Понимаете, о чём я?

МФ: Да… нет, не понимаю. [129] Рекламная пластинка. Reprise PRO 447.

Когда Фултон спросил его о Trout Mask Replica и о его месте в музыкальном бизнесе, Ван Влит стал более серьёзен: «Я удивляюсь, почему все наши музыканты — Дон Черри, Джон Колтрейн, Чарли Паркер и остальные — должны были ездить в Европу, чтобы выступать перед людьми? Как Вы думаете? Я знаю, что когда человек играет свободную музыку, это не столь прибыльно, как ларёк с гамбургерами. Это что — потому, что гамбургер можно видеть, есть, держать в руке, а с музыкой так нельзя? Может быть, она слишком свободна, чтобы её можно было контролировать?»

Совсем уже уходя от темы, он начинает фантастические рассказы о своих прогулах, когда он шлялся вместе с мохавскими «тренджентами» (либо он так произносит слово "transient" (безработный бродяга), либо комбинирует его с "tangent" (касательная)): «Итак, что такое «тренджент», понимаете, о чём я? Это человек, которому нравится ходить дальше, чем постоянному жителю-резиденту. А тогда что такое резидент? Что такое радикал? Что такое резолюция? Что такое риноцерос (носорог)? Улавливаете? И на него даже нападают, потому что его рог — хорошее средство от половых расстройств, да? Его рог размалывают. Волосяной рог. Повезло нам, что про наши зубы ничего такого ещё не выяснили.» [130] Там же.

В августе 1969-го альянс Ван Влит/Заппа продолжил деятельность, записав в подвале Заппы беззаботную ритм-энд-блюзовую песенку "Alley Cat" — она пролежала невыпущенной более 20 лет — и, что более значительно, приняв участие в первом сольном альбоме Заппы Hot Rats. Альбом был записан в нескольких лос-анджелесских студиях. Ван Влит записал вокал к песне "Willie The Pimp" в студии TTG — звукорежиссёром был всё тот же Дик Кунц. Из последующих интервью Ван Влита можно понять, что в их отношениях с Заппой уже появлялась напряжённость, но Кунц запомнил, что запись прошла хорошо, хотя он и слышал «истории о том, что между ними уже проскальзывали какие-то грубые слова».

Английский журналист Барри Майлс в то время гостил у Заппы дома и присутствовал на записи в TTG. Пока Заппа внизу работал над "Willie The Pimp", они с Ван Влитом в два часа ночи устроили перерыв на кофе в круглосуточном буфете студии. Ван Влит рассказал Майлсу, что может бить стекло своим голосом. Он попытался, но после его вопля с оконным стеклом ничего не произошло. Он признался, что чувствует себя «слегка уставшим». Однако через несколько секунд туда влетел Заппа и спросил: «Чёрт, что это было?» [131] Barry Miles. New Musical Express. 3 января 1976. — он услышал шум в звукоизолированной кабине этажом ниже. Хотя в этот вечер Ван Влит отказался записываться, сама песня стала одним из самых его известных вокальных выступлений. Представляя собой гибкую ритм-энд-блюзовую разминку, она выделяется среди других, более аранжированных пьес этого альбома. Ван Влит представляется, как «маленький сутенёр с волосами, приглаженными назад» и рассказывает свою историю под гитару Заппы и скрипку Шугаркейна Харриса, после чего немного поёт скэтом на заднем плане и исчезает уже через пару минут. Его краткое выступление весьма эффектно, но всё оставшееся время девятиминутной вещи занимает Заппа с одним из своих длинных вдохновенных соло.

Растущая антипатия Ван Влита к Заппе обычно приписывалась неизбежным проблемам, возникающим при столкновении титанических личностей, и персональному соперничеству. Майлсу кажется, что тут имели значение и другие факторы: «Думаю, что тут была связь с деловыми вопросами. Я знаю, что когда я был там, он, Фрэнк и Херб Коэн [менеджер Заппы] устраивали бесконечные собрания. Фрэнка интриговала идея создания своего собственного лейбла; ему хотелось стать маленьким магнатом музыкального бизнеса. Он и был им. Он говорил обо всём, что касалось лос-анджелесских музыкальных дел и называл пластинки «продукцией». Бифхарт этого не выносил. Он терпеть не мог «дела», и ему казалось, что Фрэнка втянул во всё это Коэн — так оно и было, и впоследствии Заппа смог от него отделаться только при помощи судебного процесса. И вот они втроём проводили в доме большое собрание, а потом Бифхарт с грохотом выскакивал оттуда и вместе со мной ходил взад-вперёд по саду, проклиная их и рассуждая о том, что Фрэнк продался.»

Один инцидент указал также на то, что в душе Ван Влита в то время не всё было ладно. Заппа был встревожен, когда услышал, что его друг впал в депрессию и уничтожил сотни стихотворений и песен. Майлс: «Он сказал об этом Фрэнку, и Фрэнк очень, очень расстроился — правда, мне кажется, потом оказалось, что это было не совсем так, и остались по крайней мере копии. Но дело в том, что сами рукописи были прекрасны. По словам Фрэнка, они были хорошо разукрашены, и всё это стало ужасной потерей. Наверное, он тогда проходил через довольно-таки плохую фазу.»

Самому Майлсу Ван Влит показался «очень дружелюбным парнем. Но и очень самовлюблённым». Майлс в то время много занимался Алленом Гинзбергом, что побудило Ван Влита гордо заявить, что он не только лучший поэт, чем Гинзберг, но и лучший художник, чем абстракционист-экспрессионист Виллем де Кунинг, а также лучший саксофонист, чем Джон Колтрейн. «В этом не было никакой иронии», — продолжает Майлс. «Когда он выложил всё это мне, я был просто шокирован.»