Салли Смит - Королева

Блэр еще плохо знал Елизавету II в то время, поэтому со времени гибели Дианы до похорон взаимодействие между монархом и премьером было не таким плотным, как полагают многие. Блэр с помощниками не давали Елизавете II и Филиппу режиссерских указаний, как показано в фильме “Королева”. Тем не менее благодаря тесному сотрудничеству с отзывчивыми сановниками Букингемского дворца им удалось в чем-то переубедить королевскую семью.

Королева с сестрой Маргарет и матерью на балконе Букингемского дворца во время празднования столетнего юбилея королевы-матери. Август 2000 года. Press Association Images

По возвращении осенью в Лондон королеву наконец ждало радостное событие – открытие великолепно отреставрированных парадных покоев Виндзорского замка, как раз к золотой годовщине свадьбы 20 ноября 1997 года, ровно через пять лет после разрушительного пожара. Руководили реставрацией Филипп и Чарльз, питавшие общий интерес к искусству, архитектуре и дизайну. В живописи они оба тяготели к ландшафтам. Чарльз писал акварелью небольшие картины в мягкой гамме, тогда как Филипп работал в более современной манере, любил масло, яркие цвета и густые широкие мазки.

Оба они ценили в архитектуре традиционный подход и предъявляли строжайшие требования к декораторам, которым предстояло заниматься отделкой виндзорских залов. Филипп возглавлял совещательную комиссию (1), ответственную за весь проект, включавший приведение пяти парадных покоев в первоначальное состояние. Чарльз заведовал подкомиссией по дизайну, занимавшейся прочими пострадавшими помещениями. Королева подавала идеи мужу и сыну, за ней оставалось окончательное решение.

Взамен уничтоженной огнем домовой часовни (2) отстраивалась под наблюдением Чарльза неоготическая восьмиугольная Фонарная приемная с примыкающей часовней в средневековом стиле. Эскизы Филиппа вдохновили (3) реставраторов на создание для часовни новых витражных окон с изображениями спасателя, пожарного и святого Георгия, поражающего злобного огнедышащего дракона. Когда Филипп отверг планы (4) декоративного пола для Фонарной приемной, считая, что будет слишком скользко и кричаще, Чарльз придумал в качестве компромисса использовать при необходимости ковер с вытканной на нем звездой ордена Подвязки. Он же руководил “современным переосмыслением” (5) средневекового балочного свода величественного зала Святого Георгия.

Реставрацию удалось завершить на полгода раньше намеченного на весну 1998-го срока и сократить на три миллиона фунтов сорокамиллионный бюджет. 14 ноября королева отметила завершение работ приемом в отреставрированных покоях для полутора тысяч подрядчиков, трудившихся над проектом. На приеме к ней подошел плотник-пакистанец с просьбой: “Ваше величество, ваше величество, пойдемте со мной, пожалуйста. Я вас кое с кем познакомлю” (6), – и представил ей своего брата. Потом он подошел снова, когда Елизавета II беседовала с кем-то из гостей: “Ваше величество, пойдемте со мной, пожалуйста”. На этот раз он представил ей второго своего брата, занимавшегося резными работами. Королеву эта святая простота совершенно не возмутила, скорее позабавила. Несколько лет спустя, рассказывая эту историю (и талантливо имитируя южноазиатский акцент) высокопоставленному индийскому дипломату, она добавила со смехом: “Я уже начала опасаться, как бы у него не оказалось двенадцать братьев!”

В торжествах по случаю годовщины свадьбы отразились как дань традициям, так и готовность к переменам, пришедшая к королевской семье после смерти Дианы. В среду 19 ноября Филипп произнес благодарственную речь в честь своей жены и родных на званом обеде, устроенном для супругов лорд-мэром в лондонской ратуше. В этой речи Филипп назвал “терпение и снисходительность непременными составляющими любого счастливого брака <���…> Без них не обойтись, когда становится туго”. Елизавете II, по его словам, “терпимости не занимать” (7). Помня о недавних потрясениях, обрушившихся на семью, он отметил и своих взрослых детей, признав, что “в непростой и ответственной ситуации они проявили себя достойно”.

20 ноября Елизавета II и Филипп присутствовали на благодарственном молебне в Вестминстерском аббатстве, перед алтарем которого они предстали пятьюдесятью годами ранее. Кроме четырех детей и шести внуков августейших юбиляров чествовали семь королей, десять королев, эрцгерцог, двадцать шесть принцев и двадцать семь принцесс, а также пятьдесят других супружеских пар из простого народа, сочетавшихся браком в 1947 году. Воспоминания о состоявшихся здесь же почти три месяца назад проводах Дианы настраивали на суровый и торжественный лад, особенно когда в сопровождении отца прибыли Уильям и Гарри. У всех “встал комок в горле” (8), когда Джордж Кэри благословил преклонивших перед ним колени королеву и Филиппа. “Я задумался, достойны ли мы как народ их преданного служения и незыблемого чувства долга”, – вспоминает архиепископ.

Реверансом в сторону модернизации стал “народный банкет” (9) – прием, организованный в неолейбористском стиле Тони Блэром. Вместо того чтобы сажать королевскую чету за главный стол на подиуме в окружении высокопоставленных лиц, премьер-министр пригласил триста пятьдесят гостей из всех слоев общества и рассадил их за круглыми столами без оглядки на титулы и звания. Соседями королевы оказались (10) автомеханик, полицейский, жокей, ремонтный рабочий, а непосредственно рядом с ней усадили двадцатичетырехлетнюю вожатую скаутов.

В произнесенной на банкете речи Блэр еще раз поблагодарил Елизавету II за то, как она повела себя во время “ужасного испытания” (11) гибелью Дианы, когда говорились “обидные слова”. Он понимал, “как тронуло вас это излияние скорби <���…> Вы всегда пытались <���…> исходить, в первую очередь, из интересов внуков, и это правильно”. Премьер-министр обещал поддерживать “сильную и процветающую монархию”, возглавляемую королевой, олицетворяющей “вечные ценности служения и долга”. Именно тогда Блэр провозгласил Елизавету II “символом единства в беспокойном, постоянно меняющемся мире”, произнеся знаменитое: “Вы наша королева. Мы уважаем и ценим вас. Вы – лучшее, что есть в Британии”.