Николай Прокудин - Гусарские страсти эпохи застоя

Думая над очередным ходом, Миронюк задремал. Влас по началу не огорчился этому факту, а продолжил курить и пить. Наступило время доклада оперативному в штаб дивизии. Власьев сумел растолкать и разбудить дежурного. Майор собрал последние силы в кулак, и с трудом сумел сконцентрироваться, чтобы снять трубку, и велеть телефонисту соединить с оперативным. На этом концентрация и сила воли окончилась. Вновь сморил сон, и Миронюк захрапел. Теперь окончательно. Влас в ужасе увидел, что приятель отключился в ходе доклада. Олежка дернул Миронюка за ухо, дал ему пощечину, потеребил усы, ничего не помогало! А оперативный уже орет на проводе.

- Подполковник Федорчук! Слушаю! - оперативный разъярился и рычит. Ну, дежурный? Что вы молчите? Докладывайте!

Влас решил выручить друга и взял из руки спящего друга трубку.

- Докладывает начальник караула старший лейтенант Власьев! - произнес заплетающимся голосом Олег. - В Педженском гарнизоне без происшествий! Все в порядке. Никаких проблем.

- Не понял? Кто говорит со мной? - вновь разозлился оперативный. Доложить по форме!

- Докладывает дежурный, - поправился Влас, сообразив, что оговорился.

- Как фамилия ваша? - вновь уточняет подполковник. - Ваша должность?

- Командир роты. Дежурный по полку майор Миронюк! - догадался Олег, что нес какую-то чушь в предыдущем докладе.

- Повторите свою фамилию, товарищ старший лейтенант! Я не расслышал! настойчиво повторил оперативный дежурный.

Олег бросил трубку и помчался, что есть духу в караулку. Подполковник перезвонил из Ашхабада в полк, но теперь дежурка не ответила. Миронюк не услышал звонков и не проснулся. Оперативный позвонил командиру полка и вызвал в часть, что б навел порядок. Переполошилось все начальство. Командир и его заместители примчались в полк и увидели шокирующую картину: ключи от сейфов с пистолетами и документацией валяются на столе, а дежурный храпел, источая ужасный водочный перегар.

Зампотех полка побежал в автопарк, а там Гуляцкий спал таким же крепким пьяным сном. Парк без охраны, выгоняй хоть танк, хоть автомобиль. Один начальник караула не спал, он пытался из последних сил держаться. Сказать не мог даже "му", тупо смотрел на начальство посоловелыми глазами, и почти ничего не соображал.

Вот его-то Ромашкину и предстояло теперь сменить. На свою неудачу, прейдя в казарму, попался комбату. Не хватало как раз начкара. Не сменили лишь дежурного по столовой, и помдежа Хлюдова, так как тот отдыхал, запершись квартире. Чего мужики нажрались, не могли объяснить ни один из них. Просто так получилось, без причины и повода. Спонтанно начали, а остановиться не смогли.

Пьянка дорого обошлась приятелям. Позднее Миронюка понизили в звании до капитана и сняли с должности. Олегу Власьеву объявили пять суток ареста, а Гуляцкого поставили "на лист ожидания", для отправки в Афган в первую очередь. Партийным был только Миронюк, им занялся партком.

Вначале срочно собрали партсобрание батальона, где рассмотрели его персональное дело. К этому времени батальон уже вернулся с полевого выхода. Офицеры собрались в ленинской комнате, кроме секретаря парткома полка, явились еще командир, начштаба и замполит. Все они злобно посматривали на коллектив батальона, а на Миронюка с особой ненавистью. Еще бы, начальник штаба получил строгий выговор за упущения по службе, а замполит полка строгий выговор: за низкий уровень воспитательной работы.

- Коммунист Миронюк! Объясните свое поведение своим товарищам! воскликнул партийный босс, обращаясь к стоящему перед трибуной пока еще не разжалованному майору. - О чем вы думали, когда пили?

Миронюк избрал оригинальную линию поведения и защищался неожиданно изобретательно:

- О победе коммунизма во всем мире!

- Вы что, издеваетесь? Взвизгнул замполит.

- Нет. А вы о чем думаете, когда пьете, товарищ подполковник? О победе империализма? Я как настоящий коммунист пил за нашу победу над "темными силами" империализма! И за нашу славную Советскую Армию!

- Вы дурак, коммунист Миронюк? Вы что тут концерт устраиваете? Цирк? Клоуном решил поработать, майор? - рявкнул комполка Хомутецкий.

- Никак нет, товарищ полковник! - ответил Миронюк. - А чего вы меня оскорбляете? Тут у нас партсобрание. Мы все товарищи и в равных правах.

- Товарищ майор! Прекратите паясничать! Не стройте из себя шута горохового! - возмутился секретарь парткома Козленко.

- Почему я паясничаю? Пить за коммунизм - это шутовство?

Миронюк внимательно посмотрел суровым и тяжелым взглядом на партийного лидера.

- Прекратить балаган! Не надо прикрываться высокими идеалами и красивыми фразами! - Поддержал Козленко замполит Бердымурадов, громко завизжав фальцетом.

- Для вас может и балаган, а для меня святое. Мой дедушка Перекоп штурмовал, а отец Кенигсберг.

В зале наступила напряженная тишина. Что дальше предпринять руководители не знали и несколько растерялись. В недоумении идеологическое начальство переглянулось, и их взгляды устремились за поддержкой к командиру полка. Но тот задумчиво молчал и багровел лицом. Пауза затянулась.

- Товарищ майор, вы бы тогда вместо пьянства изучали руководящие документы партии и занялись укреплениями воинской дисциплины, - наконец выдавил из себя командир полка.

- Ею я и занимался. Мы и за укрепления дисциплины, - согласился с этим предложением Миронюк.

- Товарищ майор, не пить, а укреплять нужно! - Продолжил уже твердо, с нотками металла в голосе командир.

- А я на партсобрании не майор, а коммунист! Напоминаю, мы все тут товарищи по партии! - сказал, как отрезал Миронюк, прерывая командира.

- Хорошо, коммунист Миронюк. Пока коммунист...

- Угрожаете? - с вызовом в голосе поинтересовался Миронюк. - Оказываете давление на рядовых коммунистов?

- Честное слово, он над нами издевается, прикрывается идеалами нашего общества! Алкаш! - воскликнул Козленко.

- А за алкаша в суде ответите! - пообещал Миронюк, глядя в упор и не мигая на Козленко. - И не переизберем в партком на следующий срок! Можете быть уверены!

- Товарищ! Это чистая, правда. Коммунист Миронюк всегда первый тост произносит за победу коммунизма! - поддержал собутыльника, привставая из-за стола Хлюдов. - И за "победу мира во всем мире", и за "полную и окончательную победу социализма в Советском Союзе", и за "Торжество Советской власти"!

- Хлюдов! Не выгораживайте сослуживца. Это вам может дорого обойтись! рыкнул Хомутецкий.

- Дорого?! Аполитично рассуждаете! Меня за попытку восстановления справедливости и принципиальности сошлют? Куда? На этот раз обратно в Москву? В Арбатский округ?

Хлюдов явно издевался над начальством, поддерживая приятеля. Но в этот момент вдруг поднялся Чекушкин и сообщил: