Николай Прокудин - Гусарские страсти эпохи застоя

- Чей приказ? - переспросил Никита.

- Мой!

- Ваш не годится. Комбат велел давать людей только по его личному распоряжению. Их всего-то десять доходяг бродит по трассе. Пятерых Алсынбабаев услал на стройку, пять я с разрешения Рахимова отправил зарабатывать на стекло, краску, фанеру. Ленинскую комнату переделываем. Занятия сорвутся!

- Комбат знает. Это он велел сюда ехать и вас обоих забрать тоже. Ахмед останется на разгрузке с бойцами, а ты Ромашкин будешь кататься старшим машины. Садитесь, покажу где, что и куда возить.

Понимая, что отвертеться не удастся, офицеры с неохотой собрали солдат и полезли в кузов крытого "Урала". Брезент в движении трепетал, поднимая тучи пыли и песка внутри под тентом. Наконец-то приехали на какой-то городской склад. Антонюк подбежал к кладовщику, тот сунул ему накладные, деньги, что-то подсчитали, поспорили, но в итоге договорились, и зампотех закричал:

- Лейтенанты! Пять человек оставляйте здесь, а пять на товарную станцию везите. Отсюда возим, там разгружаем. Вас на месте встретят, все объяснят. Быстренько, начали погрузку, веселее.

Майор бегал вокруг куч с ржавым металлом, что-то болтал про бесхозяйственность, сам грузил и заставлял бросать железки в кузов и лейтенантов тоже.

- Товарищи, офицеры! Мы так не успеем сделать и четыре рейса. Энергичнее, делай как я! Замполит, покажи личный пример!

- Я не собираюсь пачкать рубашку и брюки, у меня нет стиральной машины и специально обученной жены, - возразил Никита.

Зампотех и комбат "делали" деньги на сдаче металлолома. Это был еще один маленький бизнес Алсынбабаева. Комбат, в душе был не танкист, а "комбинатор", он закончил явно не то военное училище, по молодости видимо перепутал. Его место и призвание - тыл. Там где материальные средства, где деньги, где есть возможность украсть. Если Алсыну за день не удавалось чего-то не стащить, то ночью плохо себя чувствовал, не спал и переживал. Коль с утра за казармой не стоит хотя бы один "рабовладелец" (туркмен за солдатами), настроение испорчено до вечера. И тогда мысли начинали работать в поисках кому, чего бы продать: бензин, солярку, стройматериалы.

Официальное прикрытие продажи солдат: ремонт казармы, полигона, танкодрома. Строительные материалы (получаемые помимо наличных денег в собственный карман) складывались в сарае танкодрома и в персональную каптерку. А спустя какое-то время их увозили другие деловые партнеры, обратно в город.

Действовал Алсын нагло, беззастенчиво, с размахом. Комбата не любили все поголовно, даже командиры других батальонов, не говоря о своих офицерах, за стяжательство, жадность, мелочность. Что попадало в его толстые, корявые пальцы- сосиски, уже никогда из них не выскальзывало. Взводные смеялись и над ним и над его женой. Рассказывали, то, что Алсын вечером принесет, утром жена до копеечки, в город в сберкассу увозит. Ее действительно постоянно наблюдали спешащей туда или обратно.

Хан Алсын, был несказанно счастлив, когда его, малограмотного, закончившего экстерном училище и чудом, неизвестно по чьей прихоте, ставшего начальником штаба батальона, несколько лет никак не могущего пробиться к должности комбата, вдруг назначили возглавить третий батальон. О его бестолковости в гарнизоне слагались легенды и рассказывались бесчисленные байки. Вот такой по складу ума и интеллекту человек, командовал учебным батальоном.

И если в период кутежей Никита об этом совсем не горевал, то, протрезвев, и попадая в этакую зависимость от "хана", лейтенант, свирепел и бесновался. Быть систематически старшим на разгрузке украденного угля, досок, металлолома, и пополнять казну Алсына - это противно и унизительно. А что поделать! Приказ!

Никита сделал на дежурной машине два рейса к железнодорожной станции, а затем свернул с маршрута и решил заехать домой, попить чайку. К его удивлению дверь домика была настежь открыта, а на бельевой веревке висело и сушилось какое-то женское барахлишко! Ого! Кто это у нас поселился? Меня ведь еще не выслали за границу!

"Сейчас разберемся", - подумал Никита. - "Кто это посмел развесить белые сигнальные флаги капитуляции, из лифчиков и трусиков!".

Скандалить не хотелось в споре за удержание квартиры, но и выселяться не к спеху, еще неделю как минимум, предстояло болтаться по службам, штабам, подписывая обходные документы. Ромашкина совсем не радовала перспектива быть выселенным в общагу, каким-нибудь семейным лейтенантом. Раньше он мог сказать, что квартира у него на двоих с приятелем Шмером, а теперь остался один. Озлобившемуся начальству выгнать из занимаемого дома провинившегосяраз плюнуть.

Переполненный гневом он переступил порог, готовясь к ругани и склоке, и оторопел, буквально потерял дар речи. В комнате под ритмичную музыку, одетая в легкую длинную до колен маечку, делала гимнастику Валька (подружка со свадьбы, Мурыгинская родственница)! И под маечкой, похоже, ничего не было. Ничего себе! Лишь три дня назад послал ей телеграмму: "Приезжай в гости, отдохнешь, развлечемся!" И вот она уже в мансарде, практически в неглиже, готова к "употреблению" и "эксплуатации". Вот это оперативность! Какая удача! Ну, повезло, так повезло! Неделя перед отъездом на войну не пройдут даром, а будут прожиты с пользой для души и тела.

Никита, отбросив в сторону фуражку и скидывая на ходу сапоги, кинулся к раскрасневшейся девушке. Он подхватил ее за талию, слегка покружил, крепко обнял, и на третьем пируэте уронил на диван, падая сверху.

- Эй! Полегче! Никто не обещал сразу раскидывать ноги! Я может быть просто, в гости приехала, вновь поглядеть на красоты Востока! - взвизгнула весело девица.

- Об этом поговорим чуть позже, - пообещал Никита, стаскивая с себя брюки. - Расскажешь о своих планах через пол часа.

Ромашкин приподнял на Вальке футболку, и после веселой борьбы оба запыхтели от наслаждения жизнью. Спустя несколько минут, разомлевшая девчонка закурила, а Никита бешено прокручивал в голове план дальнейших действий. "Урал" следовало отогнать в парк, послать к черту Алсына и зампотеха, отбиться от наседавших дружков, требовавших сегодня прощального банкета. Нынче в планах только Валентина.

- Валь! - окликнул лейтенант курившую обнаженную девушку. - Ты как в квартиру-то попала?

- Да, солдатик какой-то запустил, - усмехнулась в ответ Валюха. - Я с чемоданом дошла до калитки, какая-то женщина указала дом, где ты живешь, довела до порога, а тут на двери замок висит. Что делать? Хоть обратно возвращайся в Ульяновск. Соседка сказывала, что ты в Афганистан уезжаешь или уже уехал. Это правда? Собираешься?

Девушка вопросительно посмотрела на Никиту, он в ответ промолчал и начал поднимать с полу разбросанную одежду. Не получив ответа, Валюша продолжила рассказ: