Начало гражданской войны.

По дороге и на станциях я слыхал, что появление их в этих местах произвело на местных крестьян потрясающее впечатление, и тотчас же разнесся слух, что пришли немцы для восстановления порядка. Это сразу сбавило у всех тон.

Некоторые местные организации пытались войти в контакт тогда же, еще в марте месяце, с чешским командованием и начальником их корпуса, генералом русской службы Шохор-Троцким, но из этого ничего не вышло, ибо чехи отказывались от переговоров, ссылаясь на объявленный ими нейтралитет и на то, что они находятся в зависимости от французского правительства, которое предполагает их отправить на западный фронт во Францию. На роли чехо-словаков я еще остановлюсь дальше.

Вернувшись в Москву, я доложил комитету организаций о мною виденном и сделанном.

В политических кругах раздавались тогда рассуждения об ориентациях, т.-е. на чью помощь надо России базироваться (Антанты или Германии) для восстановления государственности в стране, ибо ясно уж тогда стало, что русским внутренним силам с этим справиться нет возможности.

Надеявшиеся на помощь Германии, как в виду ее географической близости, так как в виду ее нужды в нашем сырье, называли себя «реальными политиками» и считали необходимым завести с ней переговоры или во всяком случае прозондировать эту возможность (это фактически и было сделано). Они считали, что германские войска, стоявшие тогда в Пскове и под Смоленском, могут легко, с силой одного лишь корпуса, подойти к обеим столицам и помочь водворить твердую власть. Но для этого нужно было, чтобы Берлин порвал с большевиками и понял, что ему не по пути с ними, а надо мириться и искать сближения с русскими государственными элементами. При этом Германия должна была определенно признать, как базу, следующие условия: 1) оказание реальной помощи в свержении большевистской власти, 2) полное аннулирование Брест-Литовского мира и 3) предоставление России самой установить себе образ правления.

Необходимость обратиться к помощи Германии политические деятели видели в том, что веденные до того времени переговоры с Антантой реальных успехов не достигали, главным образом оттого, что Антанта не понимала сущности большевизма, и, например, представитель С.-А. Штатов Фрэнсис, давал своему правительству такую картину о положении России, что ясно было, что он совершенно не отдает себе отчета в происходящем. Это влияло и на решение Франции притти на помощь генералу Алексееву денежной субсидией, что тормозило дело с организацией добровольческой армии и заставляло только понапрасну терять время.

Противники же этой постановки вопроса исходили из того мнения, что Антанта продолжала быть нашей союзницей, что вести дело с Германией, заставившей принять позорные условия Брест-Литовского мира, невозможно, и порывать с Антантой для Германии, искренности желания которой восстановить Россию нельзя было верить, было бы нецелесообразно.

Вопрос оставался в стадии «академических рассуждений» и обострился более к началу лета того же года, к какому времени и относится знаменитое письмо Милюкова, написанное им из Украины. Разногласие между членами организаций повело к выходу группы лиц, присвоивших себе название «Национального центра». Не касаясь политической платформы этих групп или объединений, могу лишь указать, что они шли под лозунгом неизбежности активного, насильственного свержения коммунистической, террористической власти Советов.

Москва обвиняла немецких дипломатов, не желавших итти на переговоры с антибольшевистскими элементами.

Поделившись добытым мной, я рассказал о появившемся чехо-словацком корпусе, и тут же начались попытки договориться с французами, которые, однако, что-то медлили, обещали снестись с Парижем и т. д. В общем, в тот момент мы не смогли добиться ничего реального.

А жаль! Уже в это время чехи могли сыграть роль, а этим выиграно было бы 2 месяца, а за 2 месяца Красная армия, с легкой руки генерала Шварца, положившего ее основание, сделала много успехов. Нам казалось тогда заманчивым остановить чехов, появившихся головным своим эшелоном в Самаре, захватить в свои руки губернии (Самарскую, Пензенскую, Саратовскую и часть Симбирской) и положить этим начало помощи донской армии, опираясь на Заволжье с ее уральскими и оренбургскими казаками. Прельщало нас еще то, что в Пензу, ввиду угрозы немцев Петрограду, была эвакуирована часть экспедиции заготовления государственных бумаг, а иметь сразу аппарат, печатающий деньги, и получить заготовленный уже запас было более чем важно и, главное, легко осуществимо: развернуться можно было бы шутя.

Однако, все это разбилось о непонимание обстановки союзниками, да и наши круги действовали недостаточно энергично, не дерзали, — чем так сильны всегда большевики.

К концу апреля я уехал из Москвы и поселился у своих родственников в имении Саратовской губернии.

Перехожу теперь к описанию образования восточного фронта, сыгравшего затем такую серьезную роль во всем антибольшевистском движении в России.

Моментом образования восточно-большевистского фронта является занятие чехо-словаками средней Волги с городами Сызранью, Самарой, Уфой, когда был отрезан восток от центра России. Эти события относятся к началу июня месяца 1918 года. Они имели огромное значение в том отношении, что способствовали развитию борьбы с большевиками в отрезанных от центра России районах; и накоплявшиеся до этого антибольшевистские силы в Сибири получили возможность вылиться в формы, годные для борьбы с большевизмом.

Появление чехо-словацких войск в приволжских губерниях относится, как я уже указывал, к первой половине марта 1918 года, и появление их в этой местности объясняется осуществлением договора их командного состава с Советской властью, по которому чехо-словацкий корпус, начало формирования которого относится еще к дореволюционному периоду, и насчитывавший при появлении его на Волге до 60 тысяч человек, должен был быть эвакуирован в Чехию через Сибирь.

По первоначальному плану, эвакуация должна была быть произведена через Архангельск, но какие-то осложнения, а может быть, и всегдашняя путаность и нерешительность в союзнических действиях помешали приведению этого плана в исполнение, почему чехи из пределов Украины были направлены к Волге. Эвакуация производилась с большими затруднениями, как из-за возникновения различных препятствий, чинимых чехам комиссарами, требовавшими отдачи оружия, снаряжения, аэропланов и т. д., так и вследствие малой пропускной способности железных дорог, которые, как, например, Самаро-Златоустовская, могли пропускать лишь по 1 эшелону в сутки.