Сергей Беркнер - Жизнь и борьба Белостокского гетто. Записки участника Сопротивления

Еще в декабре 1941 года гестапо удалось напасть на след некоторых подпольщиков и нанести зарождающемуся подполью первый удар. С помощью своих ищеек, в частности шпика Зеликовича, фашисты арестовали и расстреляли подпольщиков Майзлера, Фейдкина, Каплан и Высман. Кроме необходимости соблюдения строжайшей конспирации, Сопротивление в Белостокском гетто столкнулось с другими многочисленными трудностями. Проблема номер один была в том, где и как достать оружие. Приходилось пользоваться различными, всегда крайне опасными путями. Винтовки, обрезы, патроны, гораздо реже — автоматы и ручные пулеметы можно было приобрести у местных крестьян за деньги или драгоценности. После боев всегда оставалось на полях и в лесах оружие, и запасливые крестьяне испокон веков его собирали и прятали «на всякий случай». Однако иметь дело с незнакомыми крестьянами было опасно — можно напороться на доносчика. Поэтому сначала надо было найти надежных людей. С деньгами и драгоценностями тоже было трудно: частые контрибуции сильно истощили население. К тому же те, у кого были деньги или драгоценности, как правило, не интересовались оружием.

Незаурядную смелость и находчивость в покупке оружия проявил подпольщик Макс Голанд (в прошлом вратарь белостокского спортивного клуба «Маккаби»). Он доставал его за деньги у знакомых крестьян, а однажды рискнул и купил у немца. При попытке обратиться к другому немцу он попался — тот передал его в руки гестапо. Несмотря на нечеловеческие пытки, никого не выдал. Голанда расстреляли.

В поисках оружия активно участвовали и другие подпольщики, в частности Абрам Рыба, Шмуэл Башевкин, Ш. Цыбульский, сестры Буба и Бланка Рубинштейн, а также девушки-подпольщицы, проживавшие на «арийской» стороне, — Марыля Ружицкая, Лиза Чапник, Броня Винницкая, Хайка Гроссман, Хася Белицкая и другие. Для проживания за пределами гетто необходимы были фальшивые документы. Их изготовляла подпольщица Хеля Зильберштейн, инженер-литограф. Ей удалось сделать себе документы фольксдойче и устроиться с ними секретарем в немецкую техническую фирму. Документы фольксдойче удалось сделать и молодой подпольщице Ханне Пат-Левиной. Она устроилась в немецкое Бюро труда. Ханна также изготовляла фальшивые документы и добывала информацию. К несчастью, немцы разоблачили ее и передали в гестапо. Ханна была расстреляна.

От времени до времени некоторую помощь с оружием оказывали подпольщикам гетто и их представителям в «арийской» части Белостока — нашим девушкам — русские подпольщики Барбурин, Орлов, Волков, польский подпольщик Сухажевский.

Еще одним способом добычи оружия было хищение деталей из оружейных мастерских, в которых работали под присмотром немцев рабочие разных национальностей — поляки, русские, белорусы, а также евреи. Оружие в разобранном виде подпольщики выносили из нескольких мест, например из артиллерийской казармы 14 ДАК. В этом участвовали Эфраим Левинский (библиотекарь еврейской библиотеки имени Шолом Алейхема, которого я знал еще в детстве), его жена, Херш Шредер и Шмуэл Башевкин. Шмуэл проявлял огромную изобретательность в этом деле. Он был коренастым крепышом на несколько лет старше меня. Я познакомился с ним и подружился за два или три года до войны. Он тогда жил на железнодорожной станции Валилы под Белостоком. У его отца была пекарня. Башевкин мог смастерить, разобрать и собрать всё что угодно.

С оружием, кроме того, откуда и как его добыть, была еще одна сложная задача: как его пронести в гетто? Она требовала от подпольщиков большой находчивости и готовности рисковать. Гитлеровцы не дремали и держали под строгим контролем все участки, вызывавшие у них подозрение. Иногда оружие перебрасывали через забор гетто ночью в наименее охраняемых местах. Были и законспирированные ходы через подвалы домов, которые оказались разделены надвое: часть дома находилась в гетто, другая — за его пределами. Иногда оружие ввозили в гетто с помощью ассенизаторов: в некоторых бочках с нечистотами сооружали двойное дно. Наиболее надежные и отважные люди из ассенизаторов временами перевозили таким образом оружие.

Об опасности проноса оружия в гетто, отваге и самоотверженности подпольщиков свидетельствует следующий эпизод. Подпольщица Лиля Маляревич уговорила своего знакомого Шлайфера, работавшего на немецком складе трофейного оружия, выносить со склада и прятать в укромном месте детали. Подпольщики Абрам Рубин и Самуэль Вайнер стали проносить эти детали в гетто. Однажды Вайнер поместил несколько стволов в выдолбленное бревно и благополучно прошел с ним мимо немецкого вахмана на воротах в гетто. Вайнер со своим опасным грузом уже был внутри гетто, когда внезапно сзади на него напала огромная немецкая овчарка вахмана и стала кусать. Несмотря на нестерпимую боль и кровоточащие раны, Вайнер медленно продолжал путь. Через некоторое время собака отстала. Лишь отойдя на достаточное расстояние от ворот, он рухнул на землю. Товарищи оказали ему первую помощь, а оружие было спасено.

Внутри гетто были организованы подпольные оружейные мастерские. В них делали самодельные гранаты и мины, бутылки с взрывчатой смесью, собирали стрелковое оружие. Занимались этим Шмуэл Башевкин, студент Соколович и другие. В подпольной мастерской оружия на улице Чистой работали инженеры Хенох Фарбер (Ковалдо), Яков Фишер (оба окончили политехнический факультет университета в Праге), Хаим Рембишевский. Однажды в подпольной мастерской, расположенной на улице Теплой, во время монтирования мины произошел взрыв, и два молодых подпольщика — Сема Гольдберг и Саша Кухарский — погибли. Я знал обоих, с Кухарским познакомился в гетто, но ни он, ни я не знали друг о друге, что мы подпольщики. Таковы были правила конспирации. Сему Гольдберга я хорошо знал еще до войны. Мы с ним часто встречались, играли в настольный теннис, шахматы. В гетто мне не довелось увидеться с ним, но, как он выглядел до войны, я хорошо запомнил. Внешне нескладный, немного одутловатый подросток, за теннисным столом он преображался: откуда-то появлялись необыкновенная ловкость и прыгучесть. И за шахматной доской (мы играли в городском шахматном клубе) он проявлял хорошие способности и заметную спортивную злость. Именно поэтому он мне запомнился, но оценить его тогда, понять всю глубину страстей, которые бушевали в нем, я, конечно, не мог. Глядя тогда на его немного смешную фигуру и далеко не воинственный вид, я и представить себе не мог, что он будет в условиях кровавого фашистского террора заниматься изготовлением мин в подпольной мастерской и погибнет в ней. Впрочем, с неожиданными превращениями я сталкивался во время войны неоднократно. Очень мирные и тихие люди погибали как герои, и наоборот, люди, с уст которых до войны не сходили патриотические речи, в час испытания иногда оказывались трусами, а в ряде случаев и предателями.