Андрей Дельвиг - Мои воспоминания. Том 1. 1813-1842 гг. [litres]

В начале мая я переехал на Андреевский пост, от которого должны были начинаться работы к Варениковой пристани на р. Кубани. 7 мая я, взяв семь человек пластунов, отправился с ними для осмотра направления, по которому следовало сделать земляную насыпь с несколькими деревянными мостами через овраги и болотистые места. Пройдя к Кубани, вдруг увидали мы на левом берегу до сотни горцев, выбежавших из камышей, и в то же время посыпались около нас пули. В ветлу, опершись на которую я стоял в это время, попало несколько пуль. Эта была та самая ветла, у которой 19 февраля 1841 г. я сидел с полковником Шульцем в ожидании результата осмотра пластунами левого берега р. Кубани. Видя много горцев и зная, как они легко переплывают Кубань, которая в этом месте шириной около 50 саж., я приказал семерым сопровождавшим меня пластунам спрятаться в камыши и немедля возвращаться в Андреевский пост, полагая, конечно, идти с ними же. Но урядник (унтер-офицер) пластунов просил дозволения выстрелить, на что я согласился. Выстрелами один из горцев был убит, и они с громким криком удалились. Тогда мы пошли обратно к Андреевскому посту и на половине пути встретили наказного атамана генерала Завадовского, скакавшего с сотнею казаков, {вследствие услышанных выстрелов}, к нам на выручку. Я ему передал все случившееся; он очень похвалил, что мы, прежде чем уйти с пристани, дали залп; горцы могли из этого предположить, что у нас скрыто в камыше много казаков. Завадовский говорил, что если бы мы ушли без выстрела, то горцы могли бы переплыть реку и на нас напасть. Он немедля донес об этом происшествии {с некоторыми изменениями против моего рассказа}, и согласно его донесению оно записано в мой послужной список следующим образом:

7 числа мая, при обзоре местности от Андреевского поста до Варениковой пристани, по направлению, где должна быть проложена дорога, предварительно были посланы пластуны. Впереди шел барон Дельвиг. Толпа горцев, приблизясь к Кубани, сделала в него несколько выстрелов, но барон Дельвиг, невзирая на это, имел хладнокровное присутствие духа; он, ободрив пластунов, приказал открыть по толпе этой огонь, и первым цельным выстрелом Черноморского войска урядника Купра из этой толпы убит наповал один горец, по-видимому, предводительствовавший оною. Горцы, подхватив тело убитого, мгновенно с визгом удалились от Кубани, и барон Дельвиг исполнил свою обязанность в точности.

Урядник получил за это бант к знаку отличия военного ордена и какую-то сумму денег.

Завадовский приехал в Андреевский пост вскоре после ухода моего с пластунами на Кубань с целью провести следующие два праздничные дни: 8 мая воскресенье и празднование св. Иоанна Богослова и 9 мая празднование св. Николая Чудотворца – вместе со мной в Темрюке, а 10 мая присутствовать при начале работ. В Темрюке мы остановились в хорошо выстроенном доме полкового командира, войскового старшины (майора) Александра Лукича Посполитаки {802}, которому, по рекомендации Завадовского, еще в апреле была сдана поставка лесных материалов и железных потребностей для работ по устройству переправы у Варениковой пристани сроком к 10 мая. Суда его должны были привезти означенные материалы {и потребности} к Темрюкскому берегу, откуда он обязан был перевезти их на место работ. В Темрюк его суда еще не приходили, но он показал Завадовскому и мне письмо, которым ему сообщали, что суда, в которые они нагружены, вышли из Таганрога.

Вечером 9 мая Завадовский и я вернулись в Андреевский пост, где уже застали расположенный лагерем рабочий отряд, состоявший из трех полков Черноморского казачьего войска в тогдашнем составе из 500 человек каждый. Я занял хижину, состоявшую из довольно большой комнаты с переднею. Завадовский остановился в другой такой же хижине, в которой пробыл несколько дней, и приказал ее держать готовою для его приезда. Действительно, он впоследствии часто приезжал; его приезды доставляли мне, в моем одиночестве, большую отраду. Он был человек очень умный и много видел на своем веку; каждый раз, когда он приезжал в Андреевский пост, являлся туда же и Посполитаки. Суда с потребностями для работ долго не прибывали. Посполитаки каждый раз, когда я бывал в Темрюке, водил меня на берег и уверял, что в зрительную трубу видит приближающиеся к берегу его суда; но я как-то узнал, что они еще и не выходили из Таганрога в то время, когда земляные насыпи на правом берегу р. Кубани были уже почти воздвигнуты, несмотря на то что эта работа замедлялась неимением мостов. Опасаясь, что сообщение по правому берегу р. Кубани и переправа через нее не будут готовы к приходу из Анапы довольно многочисленного отряда, который должен был строить укрепление на левом берегу Кубани и дорогу от этого укрепления до реки и который не мог обойтись без этого сообщения для подвоза к нему жизненных припасов и строительных материалов, я сообщил полученное мной сведение Завадовскому, который при мне начальнически обращался с Посполитаки и бранил его за неисправность и ложь. Я тогда не знал, что Посполитаки был в большой милости у Завадовского и, имея в аренде все оброчные статьи войска, делился барышами с Завадовским и потому дозволял себе всякого рода злоупотребления.

Собственноручный рапорт корпуса инженеров путей сообщения капитана барона Андрея Ивановича Дельвига наказному атаману войска Черноморского генерал-лейтенанту и кавалеру Завадовскому от 10 мая 1842 г. Андреевский пост

Имею честь донести Вашему Превосходительству, что сего 8-го числа мая на правом берегу реки Кубань приступлено к работам по устройству переправы через оную у Варениковой пристани.

Государственный архив Краснодарского края. Ф. 261 (Канцелярия начальника Нижнекубанской кордонной линии Кубанского казачьего войска). Оп. 1. Д. 557 (Об устройстве Варениковой пристани). Л. 300

Собственноручный рапорт корпуса инженеров путей сообщения капитана барона Андрея Ивановича Дельвига наказному атаману войска Черноморского генерал-лейтенанту и кавалеру Завадовскому от 6 мая 1842 г. за № 25. Екатеринодар

В сумме, положенной на непредвиденные издержки по устройству переправы у Варениковой пристани, заключаются порционы, разъезды и канцелярские расходы производителю работ. По положению корпуса путей сообщения, если офицер, производящий работы, инженер, то порционные деньги ему не следуют; что же касается до разъездных, то имею честь покорнейше просить Ваше Превосходительство назначить мне на оные в день по полтора рубля серебром, и на оный предмет отпустить мне сто рублей и на канцелярские расходы пятьдесят рублей серебром.