Алексей Лубков - Михаил Катков. Молодые годы

Кандидатура Строганова на пост попечителя Московского учебного округа рассматривалась еще в 1830 году, после ухода с этого поста генерал-майора А. А. Писарева, но тогда попечителем был назначен князь С. М. Голицын. Будучи человеком очень богатым и по натуре добрым, князь старался материально помогать университету, но сам бывал там очень редко, передав бразды правления своим помощникам графу А. Н. Панину и инспектору Д. П. Голохвастову. Последний отличался формализмом, стремлением во всем следовать букве закона и неоправданной строгостью, за что его и не любили в университете. В должности помощника попечителя Д. П. Голохвастов прослужил 15 лет: с 1832 по 1835 год под началом попечителя С. М. Голицына, с 1835 по 1847 год — С. Г. Строганова, а после его отставки должность попечителя занял сам Голохвастов. Продержался он на ней недолго, лишь до 1849 года, когда с поста министра был вынужден уйти Уваров.

Назначение С. Г. Строганова попечителем состоялось накануне введения нового университетского устава, утвержденного Николаем I 26 июля того же года. Устав 1835 года отразил перемену во взглядах правительства на предназначение университетов как научных и учебных заведений. Управление всеми сферами их жизнедеятельности оказалось сосредоточенным в руках попечителя учебного округа, назначавшегося императором. Избираемый советом ректор полностью находился под контролем попечителя. Имея право председательствовать и в совете, и в правлении университета, попечитель осуществлял надзор за его административно-хозяйственной и финансовой деятельностью. Он также следил за общим порядком и дисциплиной, добиваясь приведения университета в «цветущее состояние». Особое внимание обращалось «на способности, прилежание и благонравие профессоров, адъюнктов, учителей и чиновников университета», исправляющих «нерадивых замечаниями и принимая законные меры по удалению неблагонадежных» [130] Цит. по: Новиков М. В., Перфилова Т. Б. Университетский устав 1835 г. // Ярославский педагогический вестник. 2012. № 3. Т. I (Гуманитарные науки). С. 12. . Всё это превращало попечителя в ключевую фигуру не только руководимого им округа, но и университета.

Изначально созданные и поддерживаемые государством русские университеты, по сравнению с Европой, где они возникли на пятьсот лет раньше благодаря инициативе церковных, общественных или частных структур, имели и другие особенности. Попечитель учебного округа, проводивший политику правительства, становился полновластным хозяином в университете, оставаясь практически независимым от университетской коллегии. На Строганова также возлагались функции главного цензора умонастроений в первопрестольной Москве, отличавшейся известным свободомыслием.

Принципиальный для академической корпорации вопрос об автономии и самоуправлении университетов в России всегда решался в зависимости от складывающегося общего контекста. В ситуации укрепления Николаем государственной политики в сфере просвещения и становления официальной имперской идеологии университеты, готовящие кадры для государственных учреждений, не могли долго оставаться без внесения соответствующих акцентов со стороны верховной власти. Другое дело, кому именно император Николай Павлович доверял и в каких пределах самостоятельности дозволял осуществлять эту политику. Назначение на должность попечителя в Москву графа Строганова и его последующая деятельность на этом посту — пример одного из удачных решений в идеологической сфере, имевшего свои положительные последствия в судьбе не только Московского университета, но и в более дальней перспективе развития всего имперского проекта, нуждающегося в обновлении и притоке свежих сил.

Когда А. И. Герцен, находясь за границей, писал о том, что его родной университет после 1812 года всё «больше и больше становился средоточием русского образования», он имел в виду не только его возвышение как учебного учреждения, но и роль в пробуждении национального самосознания, одним из условий развития которого в представлении Герцена являлось отсутствие в столице русского народа — царя [131] Герцен А. И. Былое и думы // Герцен А. И. Собрание сочинений: В 8 т. Т. 4. М., 1975. С. 101. . Для Строганова, страстного патриота и убежденного монархиста, верного и честного слуги императора, главной задачей на новом посту можно было бы считать возвращение внимания государя к проблемам университета, а самого университета к решению актуальных проблем государства.

Между тем для всех, кто был причастен тогда к университетскому вопросу, было очевидным существующее противоречие в вопросе создания национальной высшей школы европейского образца. Наибольшей остроты это противоречие, как отмечал осведомленный С. П. Шевырёв, достигло в царствование Николая I. Когда, с одной стороны, заявлялось о стремлении «основать образование русского народа на тех коренных началах, которые определяются его историей и составляют крепость его жизни», а с другой — намерение «поднять и поставить университеты в уровень с современной европейской наукой» [132] Шевырёв С. П. История Императорского Московского университета. Репринтное издание. М., 1998. С. 468–469. .

Как ни странно, взаимодействие (при известном их личном неприятии) двух Сергеев — министра Сергея Семёновича Уварова и попечителя Сергея Григорьевича Строганова — принесло свои плоды, особенно в первые годы их напряженного сотрудничества и противостояния.

Строганов застал университет далеко не в блестящем состоянии. Новое здание на Моховой (Аудиторный корпус), возводимое на месте расположенных здесь ранее строений усадьбы Пашковых, выкупленной императором специально для нужд университета в 1832 году, еще не было завершено. Дела в финансах, в обеспечении учебного процесса и кадрах оставляли желать много лучшего. И хотя в 1834 году по ходатайству только что назначенного министра народного просвещения С. С. Уварова университету была пожалована добавочная сумма в 220 700 рублей ассигнациями и из этих средств были приобретены учебные пособия и книги для библиотеки, но денег, как обычно, на всё не хватало.

Согласно новому уставу вносились изменения в структуру университета. Снова, как и во времена Ломоносова и Шувалова, были образованы три факультета: юридический, философский с двумя отделениями (словесным и физико-математическим) и медицинский. Во главе факультетов стояли избираемые деканы. На словесном (историко-филологическом) отделении, кроме политической экономии, статистики и восстановленной после упразднения в 1821 году философии, появились кафедры русской истории, истории и литературы славянских наречий, античной, восточной и отечественной словесности, что соответствовало идеологической установке министерства о придании национального характера гуманитарному образованию. Особое внимание со стороны Строганова было проявлено по отношению к профессорско-преподавательскому составу отделения. Занятия со студентами в это время вели: М. Т. Каченовский, А. В. Болдырев, И. И. Давыдов, С. М. Ивашковский, И. М. Снегирёв, Н. И. Надеждин, М. П. Погодин, И. А. Щедритский, А. М. Гаврилов, А. М. Кубарев, С. П. Шевырёв, В. И. Оболенский; позднее к ним присоединились Д. Л. Крюков, В. С. Печерин и А. И. Чивилёв [133] Любимов Н. Михаил Никифорович Катков (по личным воспоминаниям) // Воспоминания о Михаиле Каткове. М., 2014. С. 222. .