Алиса Коонен - Алиса Коонен: «Моя стихия – большие внутренние волненья». Дневники. 1904–1950

Буквально две недели спустя пресса писала: «Грустно, когда хороший барский дом сдают под „углы“. Приблизительно такое же зрелище представляет сейчас бывший Камерный театр, приютивший ныне театр миниатюр, эту вредную разновидность кинематографа <���…> В театре холодно, как в летнем саду; пустынно и уныло, как в доме, где вчера лежал покойник» ( Вольд <���псевдоним не раскрыт> . Новый театр П. Кохманского // Рампа и жизнь. 1917. № 9. 26 февр. С. 11).

Бальмонт Константин Дмитриевич (1867–1942) – поэт-символист, переводчик, эссеист. В его переводе в Камерном театре шли «Сакунтала» Калидасы, «Жизнь есть сон» П. Кальдерона и «Саломея» О. Уайльда.

Успех на союзе актеров. – Имеется в виду заседание союза «Артисты Москвы русской армии и жертвам войны» на тему «Настоящее, прошлое и будущее союза». «Товарищеская беседа» проходила в помещении Художественного театра и «собрала представителей всех московских театров и цирков». Среди выступавших газетная хроника отмечала К. С. Станиславского, А. И. Южина, А. А. Санина и Н. Ф. Балиева (см.: Театральная газета. 1917. № 8. 19 февр. С. 6). Следует отметить, что закрытие Камерного театра привело к взрыву общественной активности А. Я. Таирова и к радикализации его взглядов на устройство театрального дела в России. Таиров стал одним из организаторов Союза московских актеров. На учредительном собрании, состоявшемся 26 и 27 апреля в помещении Художественного театра, Таиров выступал в качестве докладчика и составителя устава. Следующей стадией театральной самоорганизации явилась Всероссийская конференция профессиональных союзов, проходившая в Петрограде с 19 по 24 августа в помещении Театра музыкальной драмы под председательством Таирова, на которую съехались представители не только двух столиц, но и Киева, Одессы, Ростова и Всероссийского еврейского союза. Основную направленность деятельности Таирова на протяжении 1917 г. можно определить как антиантрепренерскую.

Смотрела Каралли — «Умирающий лебедь». – Каралли (Коралли) Вера Алексеевна (1889–1972) – балерина, актриса немого кино, балетный педагог. В балетной труппе Большого театра с 1906 по 1918 г. Речь идет не о хореографической миниатюре на музыку К. Сен-Санса, а об одноименном немом фильме (премьера – 17 января 1917 г.) режиссера Е. Ф. Бауэра. Сюжет затрагивает балетную тематику: героиня пьесы Гизелла – немая, ее отец – балетный артист, к этому же поприщу готовит и дочь. Она обнаруживает незаурядные способности и скоро получает известность, особенно исполнением своего коронного танца «Умирающий лебедь». Случайно она знакомится с художником-маньяком, который поставил своей целью изобразить на полотне смерть. Он увлекается скорбным лицом Гизеллы и уговаривает позировать ему. Проходит ряд сеансов, картина близится к концу, но в это время Гизелла встречает Виктора, которого когда-то любила, и на последний сеанс приходит уже восторженная, одухотворенная любовью. В ее глазах светится жизнь. Художник сразу замечает перемену, видит крушение своего замысла и в припадке душит ее в той позе, в которой она обычно позировала. Так застывает на экране последний аккорд «умирающего лебедя».

Конец дневниковой тетради. РГАЛИ. Ф. 2768. Оп. 1. Ед. хр. 128.

Здесь возникает почти годовой пробел в дневниках. Однако в «Кратких выписках из дневников» имеются строки, относящиеся к отсутствующему периоду, подтверждающие существование дневников этого времени:

«26 апреля 1917 года. Собрание в Художественном театре – проект союза. Александр Яковлевич.

31 мая 1917 года. Опять собрание, опять мечты, уже не о Камерном театре, а о Мастерской Камерного театра. Нет денег.

5 июня 1917 года. Жара… судимся с Кохманским за вывеску…

16 июня 1917 года. Плес. От Александра Яковлевича письмо: на испытании в госпитале.

17 августа 1917 года. Собрание труппы. Мало народа. Без волнения интимно… Фердинандов.

2 сентября 1917 года. Беседа о „Саломее“.

3 сентября 1917 года. Первая считка. Репетиции тяжелые: разлаженность внутри, нет дисциплины.

8 октября 1917 года. Спектакль для членов-соревнователей. „Саломея“. Шло без подъема. Я играла измученно. Хвалят.

9 октября 1917 года. Премьера. I абонемент. „Саломея“. Шел спектакль лучше. Успех. Октябрьские дни – без театра.

6 ноября 1917 года. Первое актерское собрание после событий. Бездарно.

8 ноября 1917 года. Спектакль.

15 ноября 1917 года. Народа нет в театрах.

28 ноября 1917 года. Премьера „Арлекина“. Мало народа.

12 декабря 1917 года. Годовщина. Трехлетие театра. Вечеринка.

20 декабря 1917 года. Премьера спектакля „Ящик с игрушками“. Хвалят.

31 декабря 1917 года. „Ящик с игрушками“. У Уваровой: Я, Александр Яковлевич, Громов, Марьина и Кот.

13 января 1918 года. Заседание после „Саломеи“ – подписана труппой, рабочими и оркестром резолюция о выгоне Хрущова.

19 января 1918 года. В театре „хрущовиада“, „вермелиада“…

1 февраля 1918 года. Вечеринка. Я в платье с брил[лиантом].

8 февраля 1918 года. Суд у нас в театре перед спектаклем „Саломея“. Показания Сухоцкого. Немирович на спектакле.

9 февраля 1918 года. Разговор Александра Яковлевича с Васильевым, [Туржанским] и Олениным о службе их постом у [Вермеля].

23 февраля 1918 года. Александр Яковлевич и Фортер у Неволина. Разговор о Посте.

3 марта 1918 года. Лекция Александра Яковлевича» (Автограф // РГАЛИ. Ф. 2768. Оп. 1. Ед. хр. 125. Л. 6–6 об.).

Капустник вчера. Инцидент с Церетелли. – Судя по всему, этот капустник с успехом повторили 31 июля 1918 г. в Смоленске под названием «Прощальная вечеринка кабаре» (см. коммент. 16-33). Подготовка этого вечера сопровождалась отказами от ролей А. Г. Коонен и Н. М. Церетелли (предположительно в «Страшном кабачке» де Горса и Жоржа Кантейля, роли Мели и Жюля соответственно). Поведение премьеров вынудило А. Я. Таирова написать А. Г. Коонен полное отчаяния и гнева письмо: «Мне не хотелось бы вообще говорить с Вами по этому поводу, но так как Вы, очевидно, не учитываете, Алиса Георгиевна, всех последствий новой, затеянной Вами, истории, то я считаю своим долгом поставить Вас в известность о них. Церетелли уже тоже отказался от роли и, на мой взгляд, поступил правильно, ибо и для него она так же малоинтересна и не подходяща, как и Ваша для Вас. Таким образом, пьеса идти не может. Это 1) дискредитирует меня в глазах труппы, ибо я пьесу принял, и роли распределил и 2) ставит театр в очень неловкое положение по отношению к Крамову, любезно отдавшему свой труд и время. Времени готовить новые номера сейчас нет, значит – это подрывает уже и самую вечеринку. Кроме того, это вносит рознь и враждебность в труппу в тот момент, когда единство необходимо более чем когда бы то ни было. Не говорю уже о том, что это дает новую пищу уже притихшим разговорам о Вашей капризности и пр. Кроме того, Церетелли мне уже заявил, что должен иметь со мной серьезный разговор. Значит, это может отозваться и на дальнейшем существовании театра, когда отвоевать это существование можно только дружными усилиями. Как-никак, но [Вермель] и Хрущов сняли это помещение, а сегодня меня вызывали в Совет Театрального Общества и сказали, что они смогут войти с нами в дальнейшее соглашение лишь после уплаты денег, не внесенных Хрущовым, – около 3 тысяч рублей.