Шелли Клейн - Самые жестокие женщины в истории

Артур Ноу родился через три года после Жаклин, 23 апреля 1955 года, но через двенадцать дней его срочно привезли в епископальную больницу после заявления матери, что у него проблемы с дыханием. Однако доктора не нашли ничего плохого, и ребенка с матерью отправили домой. На следующий день Артура Ноу младшего снова срочно доставили в больницу, на этот раз скорой помощью. С печальным постоянством, врачи нашли его по прибытии мертвым.

24 февраля 1958 года Мария родила своего пятого ребенка, Констанцию. Ребенок был, как и все предыдущие дети Марии, здоровым, если не считать небольшого коньюнктивита. И все-таки статья в «Филаделфиа мэгазин», которая была опубликована в 1998 году, включала более позднее воспоминание одного из врачей Констанции, будто когда Марии сказали, что он будет помогать ухаживать за ребенком, она обернулась и ответила: «Зачем? Она тоже умрет, как и все остальные». И вправду, парой недель позже Мария позвонила своему доктору, чтобы сказать, что Констанция плохо дышит, и согласно тревожным описаниям Марии доктор принял Констанцию в больницу, предположив у нее редкое заболевание крови. Но оказалось, не было ничего подобного, и через три дня ребенка выписали с пустой историей болезни.

Двумя днями позже Констанция была мертва. Едва ли что-либо худшее могло приключиться с семьей Ноу. Как такое могло происходить не единожды, а пять раз? Сами они относили это на волю Божию, но наконец-то зазвонили тревожные колола в среде больничного персонала, который и заставил филадельфийское управление медицинской экспертизы провести совместно с полицией расследование.

Первоначально произвели вскрытие тела Констанции, оно было выполнено доктором Марией Вальдес-Дапена (матерью десяти ребятишек), которая была педиатром-патологоанатомом в детской филадельфийской больнице Святого Кристофера. В момент смерти Констанции мистер Ноу заявил, что, найдя в кроватке безжизненного ребенка, он попытался воскресить дочку, но в результате получил лишь сгустки молока, вытекшие из ротика и носика. На этот раз вдыхание рвоты было взято за основу наиболее возможной причины смерти, но Вальдес-Дапена думала иначе. Она утверждала, что вдыхание явилось результатом, а не причиной смерти. Она провела тельце Констанции через ряд исследований, включая токсикологию, но ничего не обнаружила, и в результате подписала справку, указав «непреднамеренную, естественную» причину смерти.

Тем временем в полиции допросили обоих, мистера и миссис Ноу, но, как и следователь до них, не обнаружили ничего кроме того факта, что у миссис Ноу необычайно низкий интеллектуальный уровень.

Много более симпатичный образ Марии появился после разговора ее матери с журналистом журнала «Лайф», во время которого та сказала, что «после этих похорон Марта (Мария) сидела не в силах вымолвить ни слова. Казалось, будто она просто не в состоянии идти домой. Она уже переполнена горем».

Тем не менее вскоре Мария вновь забеременела, и 24 августа 1959 года начались роды, в результате которых появился мертворожденный ребенок. Летиция. На этот раз ни тени подозрения не падало ни на Марию, ни на Артура, и пару отправили домой, каждый ощущал в сердце сочувствие им.

После шестого ребенка мало что было слышно о Марии Ноу. Но через три года о ней заговорили снова, так как она была беременна седьмым ребенком и родила его при помощи кесарева сечения 19 нюня 1962 года. Мэри Ли, как назвали малышку, была здоровым ребенком, хотя в госпитале ее продержали больше месяца, вероятно из-за того, что Мария страдала анемией из-за потери крови во время операции, а может быть, потому что сотрудники госпиталя хотели наладить нормальное развитие ребенка. В конце месяца оба, и мать и дитя, были выписаны, и хотя Мария не приносила ребенка в больницу, когда появлялись какие-либо жалобы, она постоянно звонила своему доктору.

На этот раз семья Ноу сменила семейного врача, теперь им стал Колумб Гангеми, который позднее доложил главному медицинскому эксперту, что Мария Ноу постоянно звонила ему, требуя совета о том, как обращаться с ребенком. Гангеми также добавил, что голос Марии звучал раздраженно, и что она казалась усталой от постоянного плача ребенка. Однако, такое положение не продлилось долго. 4 января 1965 года Мэри Ли повезли в больницу, она страдала от затрудненного дыхания, и оказалась мертвой по прибытии.

Полиция попросила мистера и миссис Ноу проехать с ними в участок, где их допросили. Одновременно было заказано вскрытие тела Мэри Ли, его проводил помощник медицинского эксперта доктор Хэлберт Филлингер. Интервью показали то же, что и ранее, миссис Ноу не была умственно развитой женщиной, но что касалось ребенка, полиция не обнаружила ничего необычного. «На теле, — гласил их отчет, — нет синяков, за ребенком хорошо ухаживали… На малышке была белая рубашечка, пеленка, пластиковые штанишки и белые носочки, она была завернута в розовое одеяло с пурпурной лентой… Дом был чистым и теплым. Детская кроватка чистая, с простыней…»

Вскрытие тоже ничего не показало. Филлингер вместе с Вальдес-Дапена провели на трупике Мэри Ли все возможные испытания, но ни одно из них не дало никаких результатов. В конце концов, они согласились признать причину смерти «неопознанной», в отличие от отчета по поводу предыдущего вскрытия Констанции Ноу, который гласил, что причина смерти «не определена, считать естественной».

Самой большой заботой врачей, однако, стала Мария Ноу, которая была теперь беременна восьмым ребенком. Стремясь предотвратить еще одну трагедию, Филлингер предложил семье Ноу предродовый и послеродовый уход за возможность изучить ошибку в генетике вновь рожденного ребенка. Ноу (видимо по совету Колумба Гангеми) отказались от предложения. В конце концов, интерес был чисто академическим, потому что восьмой ребенок, Тереза, умерла всего через шесть с половиной часов после рождения. До этого места история семьи Ноу представляется ничем иным, как кошмаром, сплошным колесом рождений и смертей, с которого никто не мог соскочить. Но затем в журнале «Лайф» появилась статья, которая, не обвиняя Ноу в грязной игре, подавала их как фигуры, достойные сожаления. В статье «Лайф» приберегла большую часть своего сарказма для полиции. «В наше время, — говорилось там, — похоже, институту следователей необходимо очень многое: они не могут похвастать ни наличием микроскопа, ни лабораторией, не говоря уже об оборудовании, которое теперешний отдел здравоохранения описывает как "мясницкие ножи и плотницкие пилы с ножницами для домохозяек"». После появления этой статьи всю Америка ошеломила трагедия семьи Ноу. Следует добавить, что детская смертность вскоре стала главной проблемой для нации, потому что всего несколькими неделями позже президент Джон Кеннеди и первая леди Жаклин Кеннеди потеряли собственного маленького сына.