Юрий Безелянский - Драма лихих 90-х. Книга 2. 90-е годы

Литинститут — тихая заводь, а Дарьял-ТВ — это бушующий океан. Большаков возмущается Вайнером, что он «хочет за 3 копейки, чтобы ему делали шедевры!». А, тем временем, прошла в эфире уже 5-я программа «Академии любви», посвященная Игорю Северянину. Ночью мне в голову пришла идея сделать книгу «Сто имен Серебряного века». Фантазер, конечно!

Ремарка из будущего.Иногда наши фантазии становятся реальностью. Через 6 с половиной лет, 26 июня 2007 года, будет подписана в печать моя книга «99 имен Серебряного века». Разумеется, с Северяниным и другими «серебристами». Прямо по советской песне: «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…» (6 января 2012).

Еще одно зарево надежд: встреча и деловой разговор со знаменитым продюсером Дэвидом Гамбургом. Он замыслил телепроект «XX век. Истории любви». И сказал, что видит меня в качестве некоего шеф-руководителя проекта, читать и править чужие сценарии, которые будут писать Гребнев, Миндадзе и другие известные драматурги-сценаристы. И надо срочно составить заявку на НТВ для Киселева и Добродеева. Что-то в этом гамбургском проекте показалось подозрительным, что меня хотят использовать как промежуточное звено, слямзить идеи и отдать их кому-то. И я отказался от этого проекта. Режиссер Аркадий Коган сказал: «Мне очень жалко вас терять…». Ну, а мне не хочется участвовать в строительстве воздушного теледворца.

Вышла в эфир 6-я программа о Гете. Чтобы коротко представить Иоганна Вольфганга Гете и его отношения с женщинами, надо было перечитать и перелопатить гору литературы. Вспомнить первые влюбленности к Гретхен и Кетхен, и маленькую Фрид ерику из Зозенгейма, и Шарлотту Буфф, которая вдохновила его на роман «Страдания молодого Вертера»: «…Все вокруг перестало существовать. Он стиснул ее в объятьях и покрывал неистовыми поцелуями ее трепетные лепечущие губы…». И другая Шарлотта фон Штейн и, наконец, продавщица цветов Христиана Вульпиус, которая почтительно звала Гете, уже будучи его женой, «герр Рат» — «господин советник». И последняя любовь — «Мариенбадская элегия» — любовь старого Гете к юной Ульрике фон Левенцов… Есть, что рассказывать и эмоционально комментировать, недаром режиссер постоянно требовал от меня: «давайте эмоцию!».

Маленькая программа, а сколько возни! А сколько времени и сил отнимает от меня «Коктейль «Россия», ведь там к каждой персоне, к каждому имени нужно найти какой-то вкусный национальный «довесок» или кусочек чего-то поэтического и литературного. Адова работа, но я как-то втянулся, и все катится споро и быстро… Еще один проект затевается на р/с «Эхо Москвы» (неужели опять «панама»?). В ожидании намеченной встречи с Ник. Александровым мило побеседовал с доктором наук, профессором Александром Аркадьевичем Шерелем. В коридоре радиостанции он мне признался, что является моим давним поклонником и считает, что я — «последний просветитель», что лучше всех журналистов пишу о культуре, за что меня ценят Никита Михалков, Николай Сванидзе и другие известные деятели (они мне об этом не говорили, правда, и встреч с ними не было). Шерель издал в США книгу о культуре и СМИ в России, и в ней написал обо мне (а где взять почитать?). И добавил, что в университете и в ГИТИСе и еще в какой-то академии своим студентам советует читать Библию и колонки Безелянского, как образец культурологического письма. Я, разумеется, жутко подивился подобным преувеличениям, на что Шерель мне заявил: «Вы себя недооцениваете. Более того, не представляете, что вы такое делаете…». Неужто что-то экстраординарное?

Интересное кино: не шли программы по «Дарьял-ТВ» я получал большую сумму, пошли (20-го, кстати, прошла программа про Зинаиду Гиппиус), Вайнер стал выплачивать меньше. Где логика? Что делать? Хлопнуть дверью? Хлопали уже много раз. К сожалению, мы нищие и бесправные, и не можем быть гордецами и хлопать дверями. Игорь подбивает меня на бунт, но мне жалко срывать программы: их смотрят, они нравятся…

Еще одна головная боль: встреча членов моего «Клуба 1932» в «Вечерней Москве». Мотяшов говорит: звоните и собирайте сами. Как в советские времена: инициатива наказуема. Звоню космонавту Николаю Рукавишникову (род. 18 сент. в Томске, участник трех космических полетов, первый полет на «Союзе-10» в 1971 году, затеи «Союз-16» в 1974 и «Союз-33» _ вкачестве командира международного космического корабля в 1979 году). Он: «Не могу придти, из дома не выхожу, инсульт»… Алла Гербер обрадовалась приглашению, но именно 8 декабря будет в Израиле: «Нельзя ли перенести?..». В общем, собирать клубистов — нелегкое дело. Ездил в «Радугу». Возвращался по старому Арбату, всюду люди с рекламными щитами «Ломбард» и «Запасные части для иномарок», — им разве легче, чем мне? И даже удивительно, как я в свои 67 лет еще на плаву и «по телевизору показывают».

Бьюсь над «Коктейлем «Россия». Тут как-то проснулся в 5 утра и стал писать в голове. Пока застрял в русской классике, в главке от Гоголя до Бунина. И пишу и думаю: а интересно все это или нет?

Еще одна программа проскочила по ТВ: жены полководцев — Суворова и Кутузова. Вел динамично, раскованно, картинки хорошие подобрали. «Женился Суворов в 43 года и то потому, что отец повелел. Невесте Варваре Прозоровской Суворов не понравился: немолод, маленького роста, щуплый, да и манеры какие-то резкие, будто приказы отдает: налево-направо, лечь-встать. Великий полководец оказался никудышным семьянином. Ничего не дал он супруге: ни любви, ни денег, ни самостоятельности. Ничего, кроме упреков и брани… А вот Кутузов прожил в браке счастливо почти 40 лет. Пять дочерей! И у каждой своя судьба, — так было что рассказывать…

Среди новостей очередное собрание в студии» им. Горького. Визильтер бушует, сказал секретарше: «Перепиши всех, кто пришел, а остальные — уволены!..». А далее начал вещать: «Вольтер говорил…». Кто-то из сидящих в зале: «Мне Вольтер ничего не говорил…». Далее крики, шум, неразбериха. А идея сбора: новогодняя программа по «Дарьял-ТВ»: «Каждый должен представить свою новогоднюю примочку». Примочку в новогоднюю ночку!..

Писать дневник некогда. Фокусы с «Дарьялом», ожидание выхода книги, организационные вопросы по поводу встречи членов «Клуба 1932». Пан Зюзя (Високовский) обещал придти, обещали и другие, но кого-то отловить невозможно. У Аркадия Вольского операция на желудке и т. д. Да, был на днях смешной эпизод: ко мне подошли два подростка и задали какой-то вопрос, я, находясь в задумчивости по поводу своих дел, не ответил. Тогда они спросили Щека стика, отставшего от меня: «Вон у деда уши заложило, а вы хоть слышите?! Где тут фонтан?..». «Дед» потом долго смеялся…