Юрий Безелянский - Драма лихих 90-х. Книга 2. 90-е годы

28 ноября вместе с Ще выступали в библиотеке на Песчаной. Аплодисменты и цветочки. И слова: «Вы занимаетесь святым делом…». Святым, но неденежным… Для книги занимался Достоевским и Розановым. Ще ездила отвозить фотографии в «Москвичку» для материала «Он и она» и отвезла мою фотографию 18-летнего. Елена Анатольевна заявила Ще: «Какой у вас папа был красивый в молодости!». Ще так и упала… А я для «Сударушки» печатал комментарий о телесъемках «Академия любви вместо школы ненависти».

Вчера, 8-го, состоялась встреча в «Вечерней Москве» членов «Клуба 1932»: пришли два артиста, один писатель, одна поэтесса, один художник и один футболист (Александр Белявский, Зиновий Високовский, Леонид Жуховицкий, Римма Казакова, Борис Жутовский, Анатолий Исаев). Обещали, но не пришли Петр Фоменко, академик Абел Аганбегян и Алла Гербер. Шампанское, конфеты, печенье, кофе. Главный редактор Казарин уехал в Кремль, и я вел встречу. Все прошло вполне симпатично. Только какой-то журналист-фронтовик выразил неудовольствие: «А почему книга только о 1932 годе? Я родился в 25-м. Я Берлин брал! Где книга о моих ровесниках?!..». Все растерялись. Нашелся Белявский: «А вы найдите своего Безелянского, и он вам напишет нужную книгу…».

Жутовский дал нам билеты в Дом художников, и мы с Ще побывали на презентации выставки Юрия Роста «Групповой портрет на фоне века». Там я познакомился с еще одним членом Клуба 1932 года — журналистом Ярославом Головановым. Был фуршет, и Ще, вместо воды, хватанула глоток огненной чачи (стол был грузинский). Потусовались немного. Все обнимаются, целуются, кроме нас. Мы держали себя строго…

Звонок от Евсеева из ВК с просьбой сделать комментарии под роскошные фотографии на тему «Россия. XX век». Я, конечно, согласился и тут же сел за работу: век разбил на 10 десятилетий:

• «В те годы дальние, глухие…» (1900–1909)

• «Ваше слово, товарищ маузер!» (1910–1919)

• Фирменный большевистский стиль (1920–1929)

• Грозовые-роковые (1 930-1939)

• Великая Отечественная, а потом малая — с космополитами (1940–1949)

• Сталин и «Оттепель» (1950-1959)

• Громкие шестидесятые (1960–1969)

• Новый культ (1970–1979)

• От застоя к бурному потоку перестройки (1980–1989)

• Последний ураган XX века (1990–1999)

Я печатал, а Ще читала и умоляла: «Юр, ну, что-нибудь веселенького». Веселенького не получалось. Мрачный век, да и только.

В Московской правде напечатали интервью со мной под заголовком «Катерины нет, и обрыв забетонирован». И, как поет молодой бард, горец Тимур Шаов:

16-го по ТВ показывали очередную «Академию любви» — об Александре Блоке. Надир Ширинский позвонил и сказал мне: «Очень познавательная программа». Господи, ни хрена никто ничего не знает: я ведь только снял с Блока первый слой, а за ним еще бездна. Но никто не хочет читать, изучать и узнавать, предпочитают готовенькое, скороспело-телевизионное. Полный деграданс…

17-го снимали новогоднюю программу, «Игорь, не выпивать без мотора!» и прочие перлы. А на следующий день я записывал 8-минутную информационную программу «Неделя в четырех гранях»: история, политика, криминал, культура. Говорил по памяти без всякого суфлера, и это непросто!.. Приехал и сел за подготовку программы о Мопассане. И пришлось полистать «Милого друга». Одна из красоток-шлюх о Жорже Дюруа: «Какой красивый малый! Если он захочет меня за 10 луидоров, я не откажусь!».

Пока я был на съемках, Ще побывала в парикмахерской на Соколе, услышала там разговор молодой парикмахерши, которая регулярно смотрит «Академию любви»: «Там какой-то артист играет профессора…». Вот так народ воспринимает меня, который и не артист и не профессор, а так, любитель книг…

20 декабря поехал в «Радугу» за вышедшей книгой «Клуб 1932» — д-я книга за год! 406 страниц, теперь я — автор 9-ти книг. А… счастья нет. Одна тяжелая усталость… Из издательства — в магазин «Москва». Народа мало, подписал не более 20 книг. Какой-то мужчина сказал: «Я покупаю все ваши книги…»

22-го выступал в «Молодой гвардии» на Полянке. Подписал около 35 книг. Потом поехал за авторскими «Клуба». Запись программы на радио. В «Академии любви» показывали про Александру Коллонтай. А еще занимался «Коктейлем «Россия». Ходил снимать камни на зубах («У вас там каменоломня!»). Поход на рынок за продуктами и т. д. и т. д. Сплошное верчение-кружение, и это называется «пенсия»! Позвонила Лариса Копнина: «У меня депрессия, хандра, все валится из рук, что делать?..». Есть одно лекарство от депрессии — надо вкалывать и вкалывать, что я и делаю…

26-го снимали две программы: «Средь шумного бала…» (Алексей Константинович Толстой) и французские художники (Делакруа и Ренуар). На этот раз участвовали не девушки, а молодые, но уже искушенные женщины, в том числе и дочь космонавта — Татьяна Волынова, бизнесвумен…

Про Эжена Делакруа наш Роберт Фальк говорил: «Художник огромного темперамента, но не менее огромного самомнения».. «Слава для меня — не пустое слово, — признавался сам Делакруа — шум похвал опьяняет настоящим счастьем». Мне лично интересен Делакруа и как человек, который вел дневник. Сколько в нем интересных высказываний, к примеру: «Я принимаюсь за работу с тем чувством, с каким другие спешат к своей любовнице…».

А Огюст Ренуар, этот «живописец счастья». «Нагая женщина может выйти из волн или сойти с постели. Назовите ее Венерой или Нинни — все равно, лучше ничего не выдумаешь».

В Москве жуткая оттепель. Снег-вода-грязь, плюсовая температура, за окном жуткая серятина, но это все мелочи по сравнению с ураганом, который дважды пронесся над Европой, и больше всех пострадала Франция и Париж. Нанесен ущерб Булонскому лесу и Версальскому парку, разбиты витражи в Сант-Шапель и Нотр-Дам. Ще в слезах…

27-го — выступление в библиотеке иностранной литературы. Уютный зал с книжными шкалами. За столиком — Екатерина Гениева, директор, Литвинец — от Минпечати, и я. Но, увы, в зале человек 26, не больше — все заняты хлопотами перед Новым годом… Екатерина Юрьевна листала мои книги и все время произносила слово «талант» (как к Каштанке — талант), и сказала, что мои книги находятся в библиотеках… Тут нужно упасть в обморок! — Бутырок и во многих женских колониях. И обещала закупить пару тысяч для библиотек России. А потом был фуршет с шампанским.

А 28-го вышла публикация в «Вечерней Москве» с подзаголовком «Клуб 1932. Герои Юрия Безелянского «сделали» шестидесятые годы, но «своими» считают время сегодняшнее». А сегодня вышла «Москвичка» с разворотом «Пьеса для двоих без антракта»… Сегодня выступление в «Библио-Глобусе», завтра — съемка «четырехгранника». Сумасшедший декабрь.