Юрий Безелянский - Драма лихих 90-х. Книга 2. 90-е годы

А погода роскошная: солнце, голубое небо и желтизна листьев.

Дополнения к дневнику. В книгу «От Рюрика до Ельцина. Календарь российской истории» я внес такой пассаж:

«3–4 октября руководители Белого дома — Хасбулатов, Руцкой, Макашов — подняли в Москве вооруженный мятеж. Он был подавлен. Цена — десятки убитых и сотни раненых.

В октябре 1917-го большевики взяли власть. Спустя 76 лет, в октябре 1993-го, коммунисты, сомкнувшиеся с фашистами, ее потеряли. Россия вступила в новый период своей истории». Ну, а в другой своей книге «Огненный век» (Российская панорама XX века, 2001) комментировал такие октябрьские события:

«Верно сказал Сергей Есенин: «Лицом к лицу — лица не увидать. Большое видится на расстояньи…». Все было так и не так. И много тайного осталось за кулисами тех событий. «Кто кого убивал в Останкино»?» — спрашивала «Общая газета». Среди погибших был британский телевизионщик Рори Пек.

писал в те дни Андрей Вознесенский. А Игорь Губерман более резко:

В ночь на 4 октября 1993 года милиционеры побежали, подобно зайцам, отдавая Москву на откуп кому угодно… А с утра танки начали стрелять по окнам Белого дома. Пальба, крики, стоны, мат-перемат. Молчаливая толпа зевак на набережной Москвы-реки… и, наконец, мятежники сдаются: бледный Хасбулатов, поникший Руцкой, притихший Макашов и другие «герои» Белого дома. Все кончено. Борис Ельцин одержал верх. А через год состоялась амнистия и был заключен пакт согласия, и «сидельцы» Белого дома оказались в креслах Госдумы. И «Комсомольская правда» провела опрос среди читателей: «Победу или поражение принес демократам октябрь прошлого года?»

Спустя 5 лет, 4 октября 1998 года, «Независимая газета» провела анкету среди творческой интеллигенции по поводу событий 93 года. Леонид Бородин: «События 3–4 октября 1993 года — наша национальная драма. Началась эта драма 70 лет назад, продолжается она и сейчас…» Владимир Войнович: «Октябрьские события 93-го года я считаю фактом национальной глупости…» Александр Гельман: «Не общество возбуждало политиков, сами политики возбуждали, натравливали людей друг на друга…». Андрей Нуйкин: «…все эти «непримиримо враждующие» партии демократов, либералов, социалистов, коммунистов и т. д. — не больше, чем «нанайские мальчики», отвлекающие внимание народа от самого главного, что происходило в стране, — от раздела гигантского имущества богатейшей державы, от бесконтрольного растаскивания, расхапывания, разворовывания его с вывозом за границу».

И та же «Независимая» днем раньше: «Спустя пять лет после кровавых событий 1993 года российская государственность трещит по швам.

Порожденная «черным октябрем» безнаказанность и бесконтрольность высшей власти привела страну к катастрофе».

Действительно, что мы, россияне, получили в итоге? Невиданный размах воровства и мздоимства, коррупции и преступности. «В эти дни завершается пятилетка ненависти, гражданского противостояния и чиновничьего беспредела», — отмечал Виталий Третьяков в комментарии «Не множьте октябрь на октябрь».

Оборвем цитаты из «Огненного века». Прошло более 17 лет. И так называемые «лихие 90-е» Ельцина сменились «нулевыми» Путина. И сакраментальный вопрос: и что?! Да Россия успешно двигается к старому испытанному крепостному праву. Произошло дикое расслоение народа на бедных и богатых. В стране — тысячи острейших проблем, а элита устраивает себе разные праздники, типа зимней олимпиады в Сочи. Оппозиция вся раздавлена. «Единая Россия» господствует, как прежняя КПСС. Один из его чиновников Алексей Чадаев (далеко не Чаадаев!) не возмущается, а гордится лозунгом, что «Единая Россия» — партия жуликов и воров». В комментарии в МК (18 марта 2011) Станислав Белковский добавляет: партия жуликов, воров и дураков.

Все это чрезвычайно печально и снова — «в воздухе пахнет грозой». Революционные потрясения, как считают многие аналитики, стоят у порога России.

Но вернемся от комментария к дневнику. Из настоящего в прошлое. (19 марта 2011)

События последней недели — это трагедия и фарс вперемешку. Мы стояли на грани гражданской войны, и, слава Богу, она миновала Путч-93 подавлен. И, как сказал, Радзиховский в своем радиокомментарии: «Хорошо, что фашисты не победили. И приятно, что меня не повесили…» Что ж, откровенно. Мы в эти дни с Ще метались от радио к телеэкрану в страшном напряжении. Ще пила сердечное, меня прихватывали радикулитные боли в пояснице. Во вторник 5-го поехали вместе с Ще (она как охранник) в «ВК» на Пушкинскую, там разбирают остатки баррикад. Предложил редакции написать хронику событий «Две недели политической агонии», сказали: «Пишите». 6-го отвез готовое в «ВК», Евсеев прочитал и тут же подписал материал в номер. 7-го вышло, с одним лишь добавлением «Две осенние недели…» По ТВ сериал «Просто Мария» — как возвращение к нормальной жизни. Картинные страсти.

8 окт. вышла «Неделя» с моим разворотом «Тайны частной жизни». Там последняя любовь Бунина, Рихард Зорге, Мамонтов, Мария-Антуанетта, Эйзенхауэр и Александр Галич (за бортом оказались Верди и Сара Бернар). Шикарная полоса…

Делаю много, но планов еще больше и могу повторить слова Эдгара Дега: «В моей голове целый рой замыслов; чтобы их осуществить, нужно десять жизней»(из письма, 27 ноября 1872).

По знакомству попал в институт нейрохирургии им. Бурденко в офтальмо-неврологическое отделение. Узнал про свои глаза: сетчатка очень истонченная, были внутренние кровоизлияния, остались рубцы. Как все это долго продержится: год, 10, 15 лет?.. — зав. отделением Наталья Константиновна не знает, только удивляется и отмечает, что глаза как-то адаптировались к новым трудным условиям. Нужно пить лекарства, укреплять сосуды и т. д. Н-да…

Более приятный поход 19-го в музей Пушкина на открытие выставки «Видеомы Андрея Вознесенского». С Андреем неожиданно встретились в туалете у умывальников. «Сколько лет не виделись, и надо же, в каком месте!..» — сказал я. Андрей: «А что? место хорошее…». Вышли — поговорить не дали: налетела свора с фото и киноаппаратами. Но все же Андрей успел подписать каталог выставки: «Анечке и ее великому мужу Юре — от соученика — нежно, Вознесенский». На сборнике «Треугольная груша»: «Юре — (далее неразборчиво, вроде «люблю тебя»). Удалось пообщаться с разными знаменитостями: Марк Захаров, Юлий Гусман и др. После говорений осмотр выставки видеом, а мы еще заодно осмотрели экспозицию картин Фернандо Ботеро (колумбийский художник, мой ровесник — 1932 год).