Джо Байден - Сдержать обещания. В жизни и политике

На следующий день президент Карзай собрал большую часть своего правительства на еще один обед, и был щедрым хозяином в трудные времена. Его правительству не хватало элементарных удобств. Карзай фактически предложил нам воздержаться от некоторых подаваемых блюд. Во время обеда и без того тусклые лампы погасли, и несколько минут мы просидели в полной темноте. Министры Карзая жаловались, что им нечем платить своим сотрудникам. Они не могли оплатить даже работу официантов, которые прислуживали нам за этим обедом. Один из министров выразил надежду, что скоро ему удастся купить себе стол. Карзай говорил прямо и безо всякого стеснения: им были очень нужны деньги. Деньги, которые он мог бы выделить на восстановительные работы и распределить между племенами и этническими группами, вошедшими в Северный альянс, – пуштунами, хазарейцами-шиитами, узбеками и таджиками. У каждого из крупных полевых командиров было государство-спонсор, к которому он мог обратиться, – от Пакистана до Ирана и Турции, но пришло время оттянуть их с этих отдельных орбит и присоединить к новому правительству Афганистана. А если Агентство США по международному развитию продолжит раздавать деньги лично в руки каждому полевому командиру через голову Карзая, заявили президент и его министры, сотрудничество с новым центральным правительством Карзая не будет представлять для них никакого интереса. Это как если бы наше федеральное правительство раздавало деньги на местах, минуя губернаторов; ни о каком планировании на государственном уровне тогда не может идти и речи. Мне казалось, что при нынешнем положении дел скоро власти у Карзая останется не больше, чем у мэра Кабула.

И не меньше, чем деньги, им нужна была безопасность на улицах – и не только в Кабуле. Они хотели обезопасить также Мазари-Шариф, Герат, Кандагар и другие ключевые места, и подавляющее большинство членов правительства выступало за то, чтобы этим на местах занялись многонациональные силы. Если мы не позаботимся об этом, «Талибан» [99] Террористическая организация, запрещенная в России. – Примеч. ред. найдет слабые места в обороне и вернется, чтобы отомстить. Даже выдающиеся члены гордого и самобытного Северного альянса знали, что безопасность, обеспечиваемая многонациональными силами, – не просто здравая мысль, но и довольно распространенное явление. Афганцы гордились своей многолетней традицией изгнания захватчиков со своих земель, но они не считали Америку и ее союзников оккупантами, которые вознамерились управлять страной. Один из бывших глав Северного альянса сказал нам, что если бы в тот день в Кабуле провели референдум по вопросу о том, кому охранять покой граждан – многонациональным силам или Северному альянсу, люди бы проголосовали за интернациональные силы. После стольких лет сражений афганцы устали от войны и хотели, чтобы США встали во главе многонационального войска, вошли в их разрушенные города и деревни и обеспечили их безопасность.

Утра в Кабуле добрыми не бывали. Конкурируя с сотней морпехов, разбивших лагерь в посольстве и вокруг него, попасть в ванную было непросто. Пользоваться сенаторскими привилегиями казалось мне нечестным по отношению к этим солдатам, которые просто старались выполнять свою работу на чужбине вдали от дома. Так что я брал свое ведро воды и вставал в очередь вместе со всеми, чтобы принять душ и побриться.

В военнослужащих, мужчинах и женщинах, которых я встретил во время своей поездки в Афганистан, я заметил две удивительные черты: невероятно высокий боевой дух и ответственность. История, которую я услышал от молодого майора из Делавэра, прекрасно отражает настрой наших войск в Афганистане. Детская больница в Кабуле осталась без электричества, когда сломался генератор, а купить необходимые для ремонта запчасти не было никакой возможности. Ни правительство Карзая, ни американское посольство не могли придумать, где взять триста двадцать долларов на их покупку. И пока пациенты больницы мучились, морпехи пустили шапку по кругу, собрали деньги, купили запчасти и починили генератор. Они столкнулись с проблемой и сделали все, чтобы решить ее как можно быстрее.

Еще солдаты – и нижестоящие, и офицеры – поведали мне, что людей не хватает. Британцы отвечали за безопасность Кабула, и исполняющий обязанности командира Международных сил содействия безопасности в Афганистане генерал-майор Джон МакКолл ввел меня в курс дела. Увиденное на улицах уже натолкнуло меня на мысль о том, что дела обстояли не лучшим образом, и МакКолл и его заместитель, с которым я познакомился в Косово за несколько лет до этой поездки, подтвердили мои опасения. Они вывесили карты города и кратко рассказали нам об этническом и племенном разделении окрестностей. А затем они показали нам, как эту территорию поделили на зоны своей ответственности британцы, французы и немцы. Генерал МакКолл был уверен, что город можно обезопасить, чтобы работы по ремонту и восстановлению начались, но он ясно дал понять, что для этого ему нужно было больше людей и, возможно, больше времени, чем казалось вначале.

Когда я спросил у него, как долго, по его мнению, их парламент захочет держать свои войска в районе боевых действий в Афганистане, он ответил, что это зависит от решимости Америки. «Если самый крупный игрок выйдет из игры, нас тоже долго тут не продержат, – сказал он мне. – Вы свернетесь, и оставаться здесь без вашей поддержки мы не сможем».

К тому времени, как мы покинули Кабул и отправились обратно в Баграм, я намного более оптимистично смотрел на возможность обезопасить и восстановить не только Кабул, но и немалую часть остального Афганистана. Это начинание явно поддерживали многие страны мира, а Карзай проявил себя как мудрый, сильный и порядочный правитель. Ему удалось привлечь к работе временного правительства разные племена и народности, и все они были заинтересованы в том, чтобы оно стало постоянным. Я верил, что если мы поддержим Карзая и будем прислушиваться к нему, предоставив все необходимое, мы сможем снова объединить и обезопасить страну.

На следующее утро, уже в Баграме, я получил более ясное представление о том, как далеко продвинулось преследование Усамы бен Ладена и «Аль-Каиды» [100] Террористическая организация, запрещенная в России. – Примеч. ред. . Там военные проводили меня в тогда еще засекреченное учреждение, где военная полиция держала пленных врагов, пойманных в Афганистане. Тюрьма представляла собой большой потрепанный ангар с сорванными с петель дверьми. Когда мы вошли внутрь и мои глаза привыкли к слабому освещению, я увидел наверху помещение, по периметру которого стояли охранники и снайперы, смотревшие вниз на свою добычу, – около ста двадцати заключенных, вытянувшихся на квадрате поделенного на секции пола. И к каждой секции крепилась деревянная табличка: «Лагерь Нью-Йорк. За теракты 11 сентября». Все это были бойцы «Аль-Каиды» [101] Террористическая организация, запрещенная в России. – Примеч. ред. , которых я впервые видел вблизи, и выглядели они как отъявленные мерзавцы. Пока я проходил мимо решетки, многие из них пристально смотрели прямо на меня. Ни один не съежился в страхе. Я побывал во множестве тюрем, но у этих людей в глазах жила такая свирепая ненависть, какой я не видел еще ни в ком.