Сергей Красиков - Возле вождей

Вторая автомашина при убитом водителе покатилась назад и создала затор движению через Боровицкие ворота. Несмотря на касательное ранение спины, космонавт Андриан Николаев перехватил у раненого водителя руль и припарковал автомашину к обочине.

Леонид же Ильич, увидев затор кортежа возле Боровицких ворот, приказал водителю следовать в Кремль через Спасские ворота.

Раненый водитель на следующее утро скончался в больнице. Кроме А. Николаева, пострадал и космонавт Г. Береговой: ему осколки разбитого стекла сильно повредили лицо. Очень перепугалась Валентина Николаевна Терешкова.

Узнав о том, что стрелял он не по тому, по кому предполагал, стрелявший впал в невменяемость: он думал, что во второй машине едет Брежнев, и ему предназначал свои пули.

Бившегося в истерике террориста в милицейской форме скрутили, сунули под нос нашатырный спирт, затолкали в «Волгу» и прямиком увезли в Лефортово.

Не замедлил появиться анекдот: когда о покушении рассказывали старому полуглухому маршалу Буденному, престарелый воин, недослышав, о ком шла речь, поинтересовался:

— Жив остался?

— Жив, — отвечают. — Не достали пули.

— А саблей не пробовали? — спрашивает маршал.

В следственном изоляторе задержанный сообщил, что он Ильин Виктор Иванович, 1948 года рождения. Русский. Окончил Ленинградский топографический техникум. Служит в Ломоносово под Ленинградом. Воинское звание — младший лейтенант. Прихватив утром два пистолета Макарова с четырьмя полными обоймами к ним, он прилетел в Москву рейсовым самолетом Аэрофлота, чтобы осуществить задуманный террористический акт против Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева.

Следователи были потрясены не тем, что террорист собирался занять кресло Брежнева и создать свою, некоммунистическую, партию. Достойна изумления технология покушения: ни на одном этапе не вызвавшая срыва, кроме как на последнем этапе, во время стрельбы.

Прибыв в гости к дяде, он мечтательно обронил:

— Хочу космонавтов посмотреть. Дал бы ты мне завтра свою форму. В ней прошел бы я в Кремль. А так много ли на улице увидишь.

Но дядя решительно оборвал разговор:

— Ты что, спятил? Знаешь, что за это полагается?

Ильин засмеялся и умолк. Когда же хозяева ушли, быстро облачился в летнюю милицейскую форму. Затем сел в метро и благополучно вышел на остановке «Охотный ряд». Там вынырнул на морозный воздух и прямиком пошел к проходу Боровицких ворот, около которых, по его расчетам, должен был проследовать кортеж в Кремль с космонавтами и руководством страны.

Этот маршрут он изучил досконально и мог воспроизвести с закрытыми глазами. Удивительно, что его пребывание в летнем легком плаще на январском морозе никого не смутило. Ильин благополучно объявился около Боровицких ворот, где милицейское оцепление сдерживало нетерпеливую публику, наугад втиснулся между стражами порядка. Оказалось, что место, какое он занял, находилось на стыке двух подразделений. Милиционеры строя покосились на вновь прибывшего младшего лейтенанта, но в первом подразделении поду-мали, что он из второго подразделения, а во втором — что из первого.

А когда к нему приблизился гражданин крепкого телосложения и полюбопытствовал:

— Ты чего здесь стоишь?

Ильин вальяжно ответил:

— Поставили — и стою.

У штатского вопросов больше не оказалось, и он ретировался.

Исследователи и по сей день ломают голову в догадках относительно подлинных мотивов и странного поступка Брежнева, необъяснимо покинувшего кортеж и своевременно отбывшего от места вполне возможной своей гибели. Полагают, что, когда стало известно о побеге вооруженного офицера из воинской части, профессионалы спецслужб не исключили возможности его появления в Москве именно 22 января, на встрече космонавтов, с участием на ней руководства страны. Получив соответствующую ориентировку, охрана Брежнева для перестраховки на всякий случай произвела перестановку машин в кортеже. Однако по собственной инициативе охрана не может изменить ни маршрут следования охраняемого без его согласия, ни порядок следования. Давал ли Брежнев на это «добро» или сам вне всякой связи покинул кортеж, неведомо. По словам одного из охранников, Леонид Ильич будто бы при отъезде из Внуково воскликнул:

— А мы-то чего лезем вперед? Кого чествуют, нас или космонавтов?

Потому-де автомобиль Генсека произвел перестановку и’ свернул к Спасским воротам. Но вполне вероятно, что, получив тревожную информацию о гулявшем по стране злоумышленнике, Брежнев, не объясняя сотрудникам подлинную причину изменения маршрута, сам вовремя перестраховался.

На этот счет имеется свидетельство В. Мухина, одиннадцать лет прослужившего в охране высших должностных лиц и одиннадцать лет спустя после происшествия объявившего:

— Могу сказать одно: о возможности какого-то инцидента поступила ориентировка часа за три до прибытия кортежа в Кремль. Начали искать. Но искали-то человека в военной форме, а Ильин оказался в милицейской. Напарник у Боровицких ворот обратил внимание на Ильина, на его сходство с переданным описанием. Но тот был в милицейской форме, находился возле Алмазного фонда и, пользуясь формой, делал вид, что работает в Кремле: он ходил взад и вперед и все время призывал людей встать поровнее, придерживаться порядка. Это и сбило с толку. И пока коллега раздумывал, находясь от Ильина в нескольких шагах, кортеж уже въезжал…

После этого происшествия автомобилестроители получили спецзаказ — усилить пуленепробиваемость стекол.

Делом Ильина занялись многочисленные следственные бригады КГБ и выяснили, что заговора не было. Действовал один убийца-одиночка. Психиатрическая экспертиза сочла Ильина невменяемым и шизофреником, о чем свидетельствует документ, относящийся к 1977 году, когда обсуждался проект брежневской Конституции, в которую Ильин предлагал внести следующий пункт: «Каждый член общества имеет право на террористический акт в случае, если партия и правительство ведут политику, не соответствующую Конституции».

Может быть, одной из причин его надлома послужил случайно обнаруженный в семье документ, из которого явствовало, что он является не родным сыном живущих с ним родителей, а взят из Дома ребенка. Подлинные же родители Ильина были алкоголиками, лишенными судом родительских прав.

В казанской психбольнице Ильин провел восемнадцать лет. В 1988 году по просьбе матери его перевели в Ленинград, в психиатрическую клинику имени Скворцова-Степанова № 3. А в 1990-м выездная военная коллегия Верховного суда СССР, с учетом заключения врачей, освободила, его от принудительного лечения. Но возвращаться Ильину было некуда. После двадцати лет пребывания в психбольнице это был другой человек. У него не оказалось ни паспорта, ни прописки, ни пенсии. За все эти десятилетия он числился в списках своей части как больной и потому не был уволен из армии. Как прошедшему полный курс лечения Ленсовет выделил Ильину однокомнатную квартиру, выдал паспорт и оформил прописку. Сегодня у него вторая группа инвалидности и соответствующая ей пенсия.