Алексей Казаков - Шпионаж под сенью муз. Как представители творческих профессий служили разведке

Я побывал в Абиссинии три раза и в общей сложности провел в этой стране почти два года. Я прожил три месяца в Харраре, где я бывал у раса Тафари, некогда губернатора этого города. Я жил также четыре месяца в столице Абиссинии Аддис-Абебе, где познакомился со многими министрами и вождями и был представлен ко двору бывшего императора российским поверенным в делах в Абиссинии. Свое последнее путешествие я совершил в качестве руководителя экспедиции, посланной Российской Академией наук».

Это единственный на сегодня обнародованный документ, подтверждающий то, что великий поэт и романтик был в другой своей ипостаси русским разведчиком. Возможно, других документов просто и нет — не пощадил отечественные архивы горячий XX век. А может, не пришло время их рассекретить.

Попробуем по крупицам собрать косвенные сведения, касающиеся работы Николая Степановича в качестве добытчика секретных сведений и аналитика разведывательной информации. Подспорьем нам послужат воспоминания о поэте и, разумеется, его путевые африканские дневники. Особенно подробно рассмотрим его экспедицию 1913 года, самую длительную и насыщенную в преддверии Первой мировой войны и трехлетней гражданской войны в Эфиопии (1914–1917 годы)

Еще в детстве проявилась его тяга к путешествиям. Тут свою роль сыграли наверняка и гены. Родился Гумилёв 3 апреля 1886 года в городе-порте Кронштадте. Отец, Степан Яковлевич Гумилёв, был морским врачом, не раз ходившим в кругосветные путешествия; мать, Анна Ивановна Львова, была сестрой адмирала Ивана Львовича Львова.

Коля Гумилёв в детстве много болел, но фантазии уносили его далеко от постели, компрессов на горле и тумбочки с пилюлями и микстурами. Он читал запоем Майна Рида, Жюля Верна, Фенимора Купера, Гюстава Эмара. Любимыми книгами его были «Дети капитана Гранта» и «Путешествие капитан Гаттераса». Петербургская квартира Гумилёвых была обиталищем попугаев, собак, тритонов. Романтический Николай мастерил на досуге картонные латы, шлемы, доспехи. Так вызревали две его страсти — к экзотическим путешествиям и приключениям, часто опасным, и, конечно, к литературе.

Но пока свои путешествия мальчик, а потом юноша совершал в границах Российской империи. Семья Гумилёвых переезжает в Тифлис, где Николай подолгу гуляет в горах. Там его ждет первая публикация — в газете «Тифлисский листок». Его стихотворение «Я в лес бежал из городов» — тоже ведь о путешествии:

В 1903 году семья переезжает в Царское Село. Учеба в гимназии. Потом — Париж, учеба в Сорбонне. Николай посещает лекции по французской литературе, издает небольшой журнал, где печатает свои стихи под псевдонимом. Тема путешествий не отпускает его. Больше всего его притягивает Африка. Душа его рвется

В Африке его прежде всего интересует Абиссиния (нынешняя Эфиопия). Почему именно эта страна?

В конце XIX — начале XX века Абиссиния и Россия начали сближаться. Предпосылок к этому было несколько. Прежде всего близость церквей. Абиссинская (Эфиопская) церковь — одна из древних восточных православных церквей; от европейского христианства она откололась за 500 лет до основания Русской церкви. Сходство в обряде и одеянии русских и абиссинских священников было очевидным. Доктринальные различия были отданы на откуп богословам. Российская элита понимала геополитическую важность укрепления связей России с Абиссинией. Ведь с открытием Суэцкого канала Абиссиния оказалась на океанском пути из Европы в Азию и на Дальний Восток. Российское правительство намеревалось обеспечить свой флот гаванью на пути из Одессы во Владивосток, чтобы не зависеть от желания или нежелания западных стран снабжать русские корабли углем в дальнем переходе.

В то же время негус-негести (император, «царь царей») Абиссинии с 1889 года, Менелик II видел в России державу, не заинтересованную в колониальном захвате африканских территорий и готовую поставлять современное оружие, которое было ему необходимо для защиты независимости своей страны.

Новый этап российско-абиссинского сближения пришелся на начало итало-абиссинской войны 1895–1896 годов, когда итальянская армия вторглась во владения Менелика II. Попытка колонизировать африканскую страну закончилась для Италии полным поражением и даже контрибуцией.

В марте 1896 года Российское общество Красного Креста отправило в Абиссинию санитарный отряд. В Аддис-Абебе стал действовать русский госпиталь. В феврале 1898 года в столицу Абиссинии прибыла российская императорская миссия. Были установлены дипломатические отношения между странами.

В Петербурге даже поговаривали о том, что было бы неплохо… присоединить Абиссинию к России! Об этих настроениях позже вспоминал писатель Виктор Шкловский: «Хорошо бы присоединить кафров и Абиссинию к русской империи. Об этом в газетах не столько говорили, сколько проговаривались».

Увлечение «колдовской страной» Абиссинией охватило и Николая Гумилёва.

Первые две африканские поездки, 1907 и 1910 годов, Гумилёв совершил на свой страх и риск. Его вели на Черный континент страсть к приключениям и желание произвести впечатление на Анну Горенко, которая станет в 1910 году Горенко-Гумилёвой. После развода с Николаем в 1918 году она возьмет фамилию Ахматова.

Но нас интересует третья экспедиция Николая Гумилёва. Эту поездку профинансировало правительство Российской империи. Официально это была научная этнографическая экспедиция под патронатом Музея антропологии и этнографии при Императорской Академии наук. Назначить руководителем экспедиции двадцатисемилетнего поэта предложил и в необходимости этого убедил своих коллег директор музея, академик и действительный тайный советник Василий Радлов.

Гумилёв получает оружие и боеприпасы в Главном артиллерийском управлении, ему обеспечен бесплатный проезд на пароходе Российского добровольного флота. С собой он везет рекомендательные письма к российскому вице-консулу в Джибути и в Русскую православную миссию в Абиссинии.

Из «Африканского дневника» Гумилёва:

Я должен был отправиться в порт Джибути в Баб-эль- Мандебском проливе, отгула по железной дороге к Харару, потом, составив караван, на юг в область, лежащую между Сомалийским полуостровом и озерами Рудольфа, Маргариты, Звай; захватить возможно больший район исследования; делать снимки, собирать этнографические коллекции, за-писывать песни и легенды. Кроме того, мне предоставлялось право собирать зоологические коллекции».