Станислав Славин - Адмирал Канарис — «Железный» адмирал

В свою очередь, Польшу ждет в Данциге режим наибольшего экономического благоприятствования. Германия не притязает на земли, утраченные после мировой войны, когда по Версальскому договору Польша получила Познань, районы Померании, Западной и Восточной Пруссии, а по плебисциту 1921 года — часть Верхней Силезии.

Польское правительство ответило отказом, но переговоры не прервало. Липский «от себя лично» считал, что строительство автострады стоит обсудить дополнительно. 29 ноября 1938 года полковник Пельчинский, коллега Канариса с польской стороны, сказал, что Германия и Польша честно выполняют договор о ненападении от 1934 года, серьезных политических проблем между ними нет.

Адмиралу не нравилось лишь одно: Гитлер слишком нетерпеливо требует от поляков, чтобы они согласились на его условия. Но это следствие триумфа в Судетах. Канарис понимал фюрера. Ведь он и сам, скептик по натуре, несколько недель назад ликовал, видя, как легко досталась рейху Судетская область. Все еще образуется…

Однако, увы, большинство немцев уже были увлечены «реальной политикой» фюрера и постепенно привыкали к «тактике вероломных нападений». «Наконец-то Германия стала править бал на европейской сцене, — радовались националисты. — Теперь, как и во времена Бисмарка, наша страна снова решает судьбы народов».

«Тевтонское бахвальство, и ничего более», — отмахивался Канарис. Он-то знал, что завоевательный пыл Гитлера уже иссяк. Верховный главнокомандующий приказал генерал-полковнику Браухичу прекратить любую подготовку к боевым операциям. Теперь, вплоть до 1945 года, армия страны будет спокойно наращивать свою силу и вооружаться. Впереди 7 мирных, безмятежных лет. Ну а там видно будет…

Правда, сразу после Мюнхенской конференции Гитлер решил покончить с остатками Чехословацкой республики, но это произойдет мирным путем. Войска в Чехию вступят, лишь когда никакого серьезного сопротивления ожидать уже не придется.

Как и большинство военных, Канарис наивно полагал, что фюрер удовлетворил свои аппетиты. В безмятежном настроении адмирал поехал в «дом на набережной», попрощаться с «ворчуном» Гроскур-том, который собирался в дорогу: согласно предписанию, его переводили в армию и направляли в Бреслау командовать ротой.

В те дни в Берлине часто звучало слово «Польша». Немало военных направлялось к ее границам, «согласно полученному предписанию». Конечно, фюрер — как к нему ни относись — делает слишком большие уступки Польше. Многие военные полагали: чтобы добиться успеха в Восточной Европе, нужно иметь хорошего союзника. Таким союзником могли стать украинские националисты.

Идея была не нова. Еще в первую мировую войну армии Германии и Австро-Венгрии ринулись на Украину. Рейхсканцлер фон Бетман-Гольвег объявил, что в войне с Россией «у наших стран» есть своя особенная цель: на востоке Российской империи надо создать самостоятельное государство, Украину, дабы «по возможности оттеснить Россию от немецкой границы». Под огнем наступающих немецких армий и в хаосе революции 1917 года возникла первая независимая Украинская народная республика.

Однако немецких пособников больше интересовали украинские хлеб и сырье, нежели судьба страны и народа. Вскоре оккупанты разгоняют Центральную Раду, показавшуюся им чересчур левой, и приводят к власти монархиста, гетмана Павло Скоропадского. Однако тот, очевидно оправдывая свою фамилию, долго продержаться не сумел. Украина погружается в пучину мятежей и междоусобиц, пока, наконец, Красная Армия не воссоединяет ее с Россией. Тысячи украинских националистов бегут на Запад, мечтая вернуться на родину на германских штыках — другого союзника они просто себе не представляли. Тогда-то они создадут подлинное Украинское государство.

В начале 20-х годов за эту идею ухватился молодой нацистский утопист Альфред Розенберг. Его считали главным идеологом одной из небольших правых партий — НСДАП. Он завязал отношения с ведущими деятелями украинской эмиграции, в том числе с бывшим полковником австро-венгерской армии Евгеном Коновальцем. В годы украинской революции тот возглавлял элитный отряд «Сечевые стрельцы», численностью равный полку. В 1929 году, в эмиграции, Коновалец вместе с товарищами основал политическую организацию ОУН (Организация украинских националистов). Она устраивала террористические акты на Советской Украине.

Идеи Коновальца во многом были близки нацистским: он ненавидел парламентскую систему, был противником западных демократий, хотел добиться власти с помощью насилия, считал Россию «тюрьмой народов».

Со временем ему надоели пустые обещания, которыми потчует его Розенберг. Он ищет людей более солидных и узнает, что в германском абвере есть офицеры, которые интересуются Украиной и видят в ней будущего союзника. То были Фосс, Гроскурт и Прук.

Встретившись и побеседовав с ними раз-другой, Коновалец пришел к выводу, что от абвера можно ждать конкретной помощи.

В 1937 году ОУН начинает тесно сотрудничать с абвером. В том же году Коновалец приезжал к Канарису. Адмирал обещал помочь ему в подрывной работе и пропаганде. Канарису запомнился австровенгерский полковник, он ищет с ним новой встречи. А когда год спустя Коновалец умер, Канарис вплоть до своего ареста вспоминал «об этом замечательном человеке».

В 1935 году Гитлер направляет в Варшаву Геринга, чтобы заключить со стареющим маршалом Пилсудским, диктатором Польши, договор о совместном антисоветском союзе. Он же, Пилсудский, должен был возглавить германо-польское войско в «крестовом походе против большевиков». Геринг рассказал диктатору, как именно союзники поделят СССР:

«Украина станет польской зоной влияния, в то время как Северо-Западная Россия окажется под немецким контролем». Верные нацисты и пилсудчики уже готовились кричать «Хайль Гитлер!» и «Хайль Пилсудски» на пепелищах бескрайней России.

Однако маршал все-таки отказался. Он понимал, что, как только Советский Союз рухнет, Польша останется один на один с Германией, и немецкие ревизионисты расправятся с ней. В том же году Пилсудский умер. Юзеф Бек, полковник, министр иностранных дел Польши, хорошо запомнил его завет. Юзеф Бек был блестящим политиком, достойным соперником Гитлера. Это — умный, хитрый, энергичный честолюбец. Он стремился сделать Польшу одной из великих европейских держав. Ей, считает он, суждено играть центральную роль в Восточной Европе. Но пока его Польша окружена двумя — равно враждебными ей — гигантами: нацистской Германией и Советской Россией. Чтобы уберечь Польшу, приходится все время лавировать между ними. Бека успокаивает лишь одно: ничто, никакая сила на свете не заставит объединиться нацистов и Советы. Пока враги Польши разрознены, «еще Польска не згинела»! Вступать же в союз с кем-то из них смертельно опасно для Польши: в объятиях такого союзника она и погибнет. Однако Гитлер все еще надеялся прельстить Польшу «походом на Восток», а офицеры абвера с сожалением поняли, что ни о каком союзе с украинцами не может быть и речи. Фюреру не нужна независимая Украина.