Коллектив авторов - Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 5

После перевода Германа-Антонова в Астрахань, председателем Тамбовской ГубЧК стал И. Ф. Чибисов.

Руководителем Тамбовской губернской Чрезвычайной комиссии в период её реформирования в ОГПУ был А. И. Мосолов. Он исполнял обязанности председателя с 1921 по 1924 г. — непривычно долго для того времени.

Действия местных чекистов в борьбе против антоновцев часто напоминают деятельность комендантских взводов и рот. Работа велась «по квадратам» и её даже относительные успехи были бы неочевидны, если бы не высокая насыщенность местности частями Красной армии.

Оперативно-агентурная работа была поставлена неудовлетворительно и часто носила случайный характер. Примером является уничтожение группы чекистов во главе с А. Зегелем в с. Инжавино. Спустя день, как оттуда уехал сводный отряд чекистов Липецкого уезда, антоновцы уничтожили группу Зегеля.

Хотелось бы обратить внимание на то, что на качество оперативной работы большое внимание оказывало то, что многие сотрудники были не местные. Фамилии большинства чекистов Тамбовской губЧК во время подавления восстания Антонова не относятся к числу местных фамилий. Естественно, что многие сотрудники органов ЧК-ГПУ воспринимались местным населением как чуждые.

Подобная тенденция проявилась и в дальнейшем. В ноябре 1922 г. на различных должностях оперативного состава в Тамбовском ГПУ служили уроженцы 29 губерний. Естественно, подавляющее большинство составляли местные кадры — уроженцы Тамбовской губернии (52 человека). 4 человека были из Тверской губернии, 3 — из Воронежской. По два сотрудника представляли Петроград, Витебскую, Владимирскую, Иваново-Вознесенскую, Московскую, Орловскую, Рижскую, Рязанскую, Саратовскую, Смоленскую губернии (всего 20 человек). По одному сотруднику было представлено от 16 регионов бывшей Российской империи — Эстонии, Варшавской, Виленской, Екатеринбургской, Казанской, Киевской, Ковенской, Люблинской, Минской, Нижегородской, Оренбургской, Псковской, Тульской, Уфимской, Холмской, Царицынской губернии [246] Подсчитано по: Государственный архив Тамбовской области (ГАТО). Ф. Р–2983. Оп. 1. Д. 10. Л. 1–5. Всего учтено по месту рождения 95 человек. .

Таким образом, доля местных, тамбовских, кадров составляла 47,7 %. На наш взгляд, это очень важное обстоятельство. Удельный вес местных сотрудников в работе провинциальных органов ВЧК — ГПУ в первые годы советской является до сих пор не до конца исследованной проблемой.

Кадровая ревизия в губернском ГПУ проводилась в период с 9 августа по 6 декабря 1922 г. [247] ГАТО. Ф. Р–2983. Оп. 1. Д. 10. Л. 12 и др. Любопытно, что в местных документах ГПУ называется чаще по старинке — ЧК.

По постановлению губернской аттестационной комиссии Тамбовского ГПУ было уволено 109 человек. Отметим, что всего в штате управления в этот период числилось 122 человека. Таким образом, можно считать, что кадровый состав губернского управления сменился практически полностью. В штате Тамбовского ГПУ сохранилось ядро сотрудников, как правило, из оперативной части и руководства.

Из 109 уволенных сотрудников Тамбовской ЧК 88 человек (80,7 %) были мужчинами, 21 человек — женщинами.

Стаж работы в органах ЧК-ГПУ уволенных по аттестации сотрудников был незначительным. Лишь 5 человек (4,6 %) имели стаж работы в спецструктуре больше года (с 1920 г.). Подавляющее большинство переведённых на другую работу поступили в ЧК лишь в 1921 году (96,4 %), на волне борьбы с восстанием Антонова. Это свидетельствует о большой текучести чекистских кадров. Со временем, в 1950-е — 1960-е гг., многие бывшие сотрудники ЧК, не прошедшие аттестационных комиссий во время реформы ЧК в ГПУ, ностальгически гордились принадлежностью на «заре революции» к этой структуре, не имея при этом достаточных оснований.

В число пятерых сотрудников «со стажем» более 1 года работы в ЧК вошли:

Н. А. Живописцев — сотрудник поручений секретного отдела. Его отец — А. Н. Живописцев — возглавлял общую часть губЧК. Был уволен «с целью партийной шлифовки» и переведён на работу в РКСМ;

И. Р. Трошкин — помощник начальника общей части, член РКП(б) с ноября 1919 г., как «непригодный к работе ЧК», переведён на работу в парторганы;

М. П. Родионовский — уполномоченный по агентуре, уволен «как исключенный из партии во время чистки», переведён на работу в укомтруд;

А. Н. Драгункин — регистратор, как исключенный из партии и «заподозренный в контрреволюционном поступке», переведён в моботдел.

М. Ф. Ельчанинова — письмоводитель, беспартийная, «случайный элемент и не подходящая в работе», переведена в укомтруд.

Несомненный интерес представляет анализ удельного веса переведённых из Тамбовского ГПУ на другую работу. Он распределился следующим образом:

◄ руководящий состав — 3 чел. (2,7 %). В их число вошли секретарь партбюро (исключен по чистке из партии), народный судья (больной сифилисом), комендант (исключен по чистке из партии, «малопригодный»);

◄ оперативный состав — 76 чел. (69,7 %). В их числе: уполномоченный агентуры — 52 чел., помощник уполномоченного — 21 чел., сотрудник для поручений — 3 чел. Основной характеристикой выбраковки оперативного состава была «малопригодность»;

◄ технический состав — 24 чел. (22 %). В их число вошли: журналист (2 чел.), делопроизводители (2 чел.), машинистки (8 чел.), письмоводители (11 чел.), рассыльный (1 чел.);

◄ обслуживающий персонал — 6 чел. (5,5 %). В их числе: надзиратели, конюхи — по 2 чел., уборщица, сторож — по одному человеку.

Важнейшей характеристикой является причина, по которой был исключен сотрудник из органов ЧК-ГПУ. Весь набор причин распределяется следующим образом:

— «малопригодный в работе ЧК», «неподходящий для работы» — 77 чел. (70,6 %);

— исключенный из РКП(б), в т. ч. как «уголовник» — 7 чел.;

— «случайный элемент», в т. ч. как «балласт в работе ЧК» — 7 чел.;

— «чуждый» элемент, в т. ч. как «чуждый обывательский элемент», «дворянка», «мещанка» — 7 чел.;

— «шкурник», в т. ч. как «не хотящий работать», «самоснабженец», «заподозренный в антисоветском настроении» — 4 чел.;

— «сомнительный работник», «интриган», «карьерист и склочник» — 3 чел.;

— больные сифилисом — 2 чел.;

— заподозренный в антисоветской деятельности — 1 чел.;

— «не соответствующий званию чекиста» — 1 чел.;

— уволенный с целью «партийной шлифовки» — 1 чел.

Как видим, подавляющее большинство были уволены по профессиональной непригодности и низкой квалификации — 70,6 % (77 чел.).

Вторую по численности группу составили причины морально-этического и делового плана — 24 чел. (22 %). В эту группу мы отнесли всех исключенных из партии, а также по бытовым (самоснабженцы) и этическим (больные сифилисом) причинам.

Особую группу составили признаки классовой «чуждости» — 8 чел. (7,3 %). Под эти характеристики попали все «чуждые эелементы», как по происхождению, так и по «настроениям». По показаниям противостояния к советской власти и подозрению в контрреволюционной деятельности был уволен один сотрудник.