Билл Клинтон - Моя жизнь

После окончания юридического факультета и непродолжительной работы в Вашингтоне в качестве государственного обвинителя он вернулся домой на преподавательскую работу в университете и привез с собою жену, Бетти, восхитительную, элегантную женщину, которая оказалась более дальновидной, чем сам Фулбрайт, и не давала развиться его склонности к замкнутому образу жизни на протяжении более пятидесяти лет, вплоть до самой своей кончины в 1985 году. Я никогда не забуду один из вечеров в 1967 или 1968 году. Как-то во время прогулки по Джорджтауну я заметил сенатора и госпожу Фулбрайт, которые выходили из фешенебельного дома после званого обеда. Оказавшись на безлюдной улице, сенатор обнял жену и сделал с нею несколько танцевальных па. Стоя в тени и наблюдая за ними, я вдруг понял, каким светом она озарила всю его жизнь. В тридцать четыре года Фулбрайт возглавил Арканзасский университет, став самым молодым президентом одного из крупнейших высших учебных заведений Америки. Перед ним и Бетти, казалось, открывалась прекрасная перспектива долгой и счастливой жизни на идиллическом плато Озарк. Однако всего пару лет спустя практически ничем не омрачаемый взлет был грубо прерван новым губернатором, Гомером Адкинсом, который уволил Фулбрайта в ответ на резкую критику в редакционных статьях его матери.

В 1942 году буквально от нечего делать Фулбрайт выставил свою кандидатуру на место в Конгресс от северо-западного Арканзаса и победил. Во время своего единственного срока работы в Палате представителей он выдвинул так называемую «Резолюцию Фулбрайта» с призывом создать международную организацию для поддержания мира после окончания Второй мировой войны и, таким образом, предвосхитил появление Организации Объединенных Наций. В 1944 году Фулбрайт уже боролся за место в Сенате и, фактически, за право сквитаться. Его главным противником был тот самый губернатор Адкинс. Последний обладал талантом плодить врагов — очень опасная черта для политического деятеля. Помимо увольнения Фулбрайта он имел неосторожность перейти дорогу Джону Макклеллану, потребовав ни больше ни меньше, чем проведения аудита налоговых деклараций основных его сторонников. Как я уже говорил, Макклеллан был не из тех, кто забывает или прощает неуважение. Он сделал все, чтобы помочь Фулбрайту в борьбе с Адкинсом, и тот не оплошал. Губернатор был повержен, и оба сполна рассчитались с врагом.

Несмотря на совместную работу в Сенате на протяжении тридцати лет, Фулбрайт и Макклеллан никогда не были особенно близки. То же самое можно сказать и об их отношениях с другими политиками. Они сообща отстаивали экономические интересы штата Арканзас и вместе с другими южанами голосовали против, когда обсуждался вопрос о гражданских правах, но объединяло их немногое.

Макклеллан был антикоммунистом и милитаристски настроенным консерватором, который считал, что деньги налогоплательщиков нужно тратить только на оборону, общественные работы и укрепление правоохранительных органов. Он обладал проницательностью, но ему не хватало тонкости. Макклеллан видел окружающий мир в черно-белых тонах, всегда выражался резко и прямо; если у него и были сомнения, то он их никогда не демонстрировал из опасения показаться слабым. Макклеллан считал, что политику делают деньги и власть.

По сравнению с ним Фулбрайт занимал более либеральную позицию. Он был одним из добропорядочных демократов, которые симпатизировали президенту Джонсону и поддерживали его до тех пор, пока их не оттолкнула политика в отношении Доминиканской Республики и Вьетнама. Фулбрайт с одобрением относился к прогрессивному налогообложению, социальным программам, направленным на борьбу с бедностью и неравенством, к федеральной поддержке образования и расширению финансового участия США в международных институтах, занимающихся помощью бедным странам. В 1946 году Фулбрайт стал автором законопроекта, положившего начало программе стипендий, которая предусматривала международный обмен в области образования и обеспечила финансирование учебы сотен тысяч студентов из США и шестидесяти других стран. Он считал, что политику делают идеи.

Что касается гражданских прав, то Фулбрайт никогда не тратил много времени на отстаивание позиции, занятой им при голосовании. Он просто говорил, что должен принимать сторону большинства своих избирателей по таким вопросам, как, например, гражданские права, потому что в этой сфере они разбираются не хуже него, то есть в обтекаемой форме выражал нежелание проигрывать на следующих выборах. Фулбрайт подписал «Южный манифест» после того, как его удалось немного смягчить, и не принимал участие в голосовании по гражданским правам до 1970 года, когда он опять сыграл решающую роль в поражении противника равных гражданских прав Дж. Харролда Карсвелла, предложенного президентом Никсоном на пост судьи в Верховном суде.

Несмотря на позицию, занятую им при обсуждении вопроса о гражданских правах, Фулбрайта нельзя было назвать бесхарактерным. Он совершенно не выносил лицемерных демагогов, пытавшихся представить себя патриотами. В свое время сенатор от штата Висконсин Джо Маккарти, терроризировавший невинных людей беспочвенными обвинениями в связях с коммунистами, заставил замолчать большинство политиков, даже тех, которые не хотели плясать под его дудку. Один лишь Фулбрайт осмелился проголосовать против выделения дополнительных средств возглавляемому Маккарти специальному подкомитету по расследованиям. Он также был одним из авторов резолюции с объявлением Маккарти порицания, которую утвердили лишь после того, как Джозеф Уэлч ославил сенатора на всю страну как мошенника. Маккарти сошел со сцены слишком быстро — он вполне пришелся бы по вкусу той публике, которая захватила Конгресс в 1995 году. Но в начале 50-х, в период антикоммунистической истерии, Маккарти был тяжеловесом, эдакой девятисотфунтовой гориллой. Фулбрайт выступил против него раньше своих коллег.

Фулбрайт не спасовал также и перед противоречивостью внешней политики — в этой области, в отличие от сферы гражданских прав, он разбирался лучше своих избирателей. Его решение было простым: делать то, что считал правильным, и надеяться на понимание избирателей. Фулбрайт предпочитал многостороннее сотрудничество, а не односторонние действия; диалог с Советским Союзом и странами Варшавского договора, а не изоляционистскую политику; щедрую помощь иностранным государствам, а не военное вмешательство; распространение американских ценностей путем демонстрации примера и идей, а не силой оружия.

Еще одна причина, по которой мне нравился Фулбрайт, заключалась в том, что он интересовался многими вещами за пределами политики. Он считал, что она должна предоставлять людям возможности для развития своих способностей и наслаждения каждым мгновением жизни. Мысль о том, что власть сама по себе может быть конечной целью, а не средством обеспечения безопасности и условий счастливой жизни, казалась ему нелепой и обреченной на провал. Фулбрайт любил проводить время в кругу семьи и друзей, он брал отпуск дважды в год, чтобы отдохнуть и «подзарядить аккумулятор». Ему нравилось охотиться на уток, он обожал гольф и выигрывал даже в семьдесят восемь лет. А еще он любил поговорить и обладал необычным элегантным акцентом. В хорошем расположении духа Фулбрайт бывал красноречивым и убедительным, когда же спешил или сердился — нарочито добавлял в свою речь нотки, которые создавали атмосферу бесцеремонности и нетерпимости.