Владимир Дичев - Небо покоряется смелым

В ту пору Лидию не однажды спрашивали:

— Наверное, тяжело тебе совмещать работу и учебу в аэроклубе? Ведь, бывает, на заводе за смену так устанешь, что и в кино-то сходить сил нет…

Она бы могла сказать, что, конечно, живется ей трудно и работа не из легких, и на аэродром неблизко ездить, и многое из того, что преподают в клубе, не всегда дается с лёта, что приходится порой недосыпать… Но Лидия всегда была немногословной, не любила громких фраз, и потому отвечала всегда односложно:

— Да ничего…

И в такие минуты она напоминала свою мать Дарью Федосеевну, одну управлявшуюся с большой своей семьей. Удивительное трудолюбие и выносливость, упорство в достижении поставленной цели передались дочери.

…А потом настал долгожданный день. Сколько тысяч пилотов в начале своего пути переступили через эту заветную черту! После у них было немало трудных, опасных, интересных и просто приятных полетов, но именно этот, первый самостоятельный, запоминался на всю жизнь.

— Курсант Леонова!

Это ей. Пора. Вот она, заветная минута. Полет без инструктора, готового в любой момент взять управление на себя. Теперь она будет одна.

— Волнуешься, Лида? — чуть слышно спросила Галина Алексеевна Карпова, ее первый инструктор.

Да, она волновалась, мучилась ожиданием этой минуты, боялась и вместе с тем торопила ее. И вдруг Лидия почувствовала, что от всех переживаний не осталось и следа. Почувствовала, что не дрогнет и все будет хорошо. Она удивилась и обрадовалась этой перемене в себе. Не знала Лидия, что это впервые сработало ее замечательное качество — тревожиться перед решающим стартом и обретать в самые ответственные мгновения твердость духа, уверенность в своих силах. Она спокойно взглянула на Галину Алексеевну и ответила:

— Все в порядке.

— Ну, счастливого полета тебе и мягкой посадки!

Посадка была мягкой — по всем правилам, на три точки. Лидия доложила о своем полете и, как положено, ее тепло поздравили друзья, инструктор, руководители клуба… И пусть пока еще высота была небольшой, и скорость относительно невелика, да и сам полет — самый простой: подняла самолет в воздух, не спеша пролетела по кругу и приземлилась. Но ведь свершилось наконец то, о чем она мечтала, к чему стремилась, кажется, всю свою сознательную жизнь!

— Я понимаю твою радость, — словно разгадав ее мысли, сказала Галина Алексеевна, — и разделяю ее вместе с тобой. И все же скажу тебе, это лишь первый шаг в небо. Мне думается, у тебя есть все данные, чтобы стать хорошей спортсменкой. Но для этого надо хорошо поработать. Хорошо и много. Небо — это работа!

И они начали работать.

Прежде чем приступить с Лидией к отработке штопора, Галина Алексеевна долго разъясняла ей суть этой фигуры: сначала рисовала схему на бумаге и классной доске, потом — с макетом самолета в руках. Не один раз отрабатывали они действия пилота на тренажере. Наступил день, когда инструктор должен был показать все это в воздухе. Уверенно Лидия подняла самолет в воздух, а когда набрала высоту, Галина Алексеевна взяла управление на себя.

— Сейчас прокрутим штопор, — предупредила она Лидию. — Постарайся побольше запомнить, отмечай мои действия…

Через несколько секунд машина резко устремилась к земле с одновременным вращением вокруг продольной оси. Земля, небо — все смешалось, слилось в бешено крутящийся перед глазами круг. «Что показывают приборы? Что происходит с педалями, ручкой? Ничего не понять… Как больно врезались в плечи ремни!» И вдруг все встало на свои места. «Какое спокойное, чистое небо! И земля в голубоватой дымке… И как уверенно поет мотор!»

— Ну как? Уяснила что-нибудь? — спросила Галина Алексеевна, когда они приземлились.

— Ровным счетом ничего, — призналась Лидия и виновато улыбнулась.

— Ну что ж, так и должно быть. Не расстраивайся.

— Поняла только одно, — приободрилась Лидия, — штопор — это здорово!

Каждая из фигур высшего пилотажа не только точно рассчитана, но и не единожды выполнена в небе многими спортсменами. И все-таки новичку каждый раз приходится преодолевать психологический барьер неизвестности, приступая к освоению той или иной фигуры. С этим барьером столкнулась и Лидия.

Идет отработка бочки на горке. Лида разгоняет машину, берет ручку на себя — поехали в гору! Кажется, пора перекладывать ручку влево. Закружились каруселью земля и небо. Хватит, что ли? Вроде бы машина завершила полный оборот вокруг продольной оси. Лидия выводит ее в горизонтальный полет и тут же слышит в наушниках голос тренера:

— Бочку не докрутила градусов на пятнадцать, вышла из нее с креном. Давай еще раз…

И снова разгон, подъем на горку, и снова ее вдавливает перегрузкой в кресло, затуманивает глаза, и гигантская карусель кружит вокруг машины. А в наушниках все тот же спокойный голос тренера:

— Бочка в порядке. Но горка слишком пологая. Забываешь про приборы, надо держать точно сорок пять градусов. Еще раз…

И сколько же было вот таких «еще раз», пока она не научилась ощущать машину как самое себя и в любое мгновение точно рассчитывать свои действия, отмерять каждое свое движение.

Только на второй год, уже будучи третьеразрядницей, она приступила к самостоятельному пилотажу. Теперь за ее спиной не было инструктора, готового ежесекундно прийти на помощь. В конце второго года занятий ей вручили значок летчика-спортсмена второго разряда. Пришла пора одолевать третью ступеньку мастерства. До сих пор она изучала фигуры так называемого прямого пилотажа. А на третьем году тренировок наступил черед пилотажа обратного. В чем разница? Вот как это объясняет сама Лидия Леонова.

— К примеру, выполняется прямая петля. Пилот входит в нее из обычного горизонтального полета. И когда самолет начинает движение по как бы поставленному на ребро кольцу, его вдавливает в сиденье. Это прямая петля, и перегрузки здесь прямые. А в обратной петле все наоборот. Сначала, еще в горизонтальном полете, машину надо перевернуть и лететь вниз головой, повиснув на ремнях. Потом, при движении по кривой, пилот уже не просто висит, а испытывает действие центробежных сил, которые словно стараются вырвать его из кабины. Это обратная петля. И перегрузки тоже обратные. Все здесь иное. Сложней ориентироваться, управлять машиной, следить за приборами…

В шестьдесят пятом году Галина Алексеевна выпустила Лидию на ее первые официальные соревнования. Это были зональные соревнования, где Лидии, уже перворазряднице, пришлось выступать по программе мастеров. Когда полеты закончились и определились места, Лидия отыскала свою фамилию где-то в конце длинного списка участников. Что это? Поражение? Нет, первая проба сил. Верная своему характеру, Лидия не пала духом. Она твердо усвоила, что небо — это работа. А поражения, что ж, они так же необходимы спортсмену, как и победы, потому что из того и другого складывается характер бойца, и то и другое закаляет волю, прибавляет опыта и мастерства.