Чарльз Чаплин - Моя удивительная жизнь. Автобиография Чарли Чаплина

А еще Уэллс с сомнением отнесся к моему дару экстрасенса. Я считал, что такой дар у меня был, и в качестве примера рассказал одну историю, которая была чем-то большим, чем простое совпадение. Теннисист Анри Коше, я и еще один наш приятель зашли в один из баров в Биаррице. На одной из стен бара были установлены три рулетки с номерами от одного до десяти. В шутку я торжественно заявил, что обладаю психической силой и поверну все три колеса так, что стрелка первого остановится на девятке, стрелка второго – на четверке и третьего – на семерке. И в результате так все и получилось – один шанс на миллион.

Уэллс ответил мне, что это было всего лишь совпадение.

– Может быть, но совпадения, которые повторяются, требуют серьезного изучения, – заметил я и рассказал еще одну историю, которая случилась со мной, когда я был мальчишкой.

Я проходил мимо бакалейной лавки на Кэмбервелл-роуд и заметил, что ее ставни закрыты, но днем это было необычно. Что-то подсказало мне залезть на выступ окна и заглянуть внутрь через маленькое отверстие в ставнях. Внутри было темно и пусто, но все товары лежали на своих местах, а в самом центре на полу стоял большой ящик. Я спрыгнул на землю, испытывая какое-то странное чувство неприятия и отвращения, и пошел дальше. Вскоре после этого появились новости об убийстве. Оказалось, что Эдвард Эдвардс, учтивый пожилой господин лет шестидесяти пяти, присвоил себе целых пять бакалейных лавок, убивая их прежних владельцев обычной гирей. В той самой лавке на Кэмбервелл-роуд в большом ящике лежали его три последние жертвы – мистер и миссис Дэрби и их ребенок.

Однако Уэллс стоял на своем. Он сказал, что каждый в своей жизни может найти множество совпадений и все они ничего не значат. Это был конец нашего спора, но я мог рассказать ему о еще одном случае. Примерно тогда же, что и в случае с лавкой, я зашел в пивную на Лондон-Бридж-роуд и попросил стакан воды. Толстый, доброго вида мужчина с черными усами принес мне его. Я не знаю, что со мной произошло, но мне вдруг не захотелось пить ту воду. Я притворился, что делаю это, но, как только толстяк отвернулся к посетителю, я поставил стакан на стол и ушел.

Через две недели Джордж Чапмен, владелец той самой пивной на Лондон-Бридж-роуд, был обвинен в убийстве пяти женщин. Он отравил их стрихнином. Его последняя жертва умирала в комнате на втором этаже как раз в тот день, когда я зашел туда и попросил дать мне напиться. И Чапмен, и Эдвардс были повешены.

А вот кое-что еще из серии эзотерического: за год до постройки дома в Беверли-Хиллз я получил анонимное письмо, в котором говорилось, что его автор был ясновидцем и во сне видел дом на вершине холма с лужайкой, по форме напоминавшей нос корабля. В доме было сорок окон, большая музыкальная комната с высоким потолком. Это место якобы являлось священным для индейских племен, которые приносили здесь человеческие жертвы около двух тысяч лет назад. В письме также говорилось, что в доме не будет призраков, если он будет постоянно освещен, а я не буду находиться в нем один.

Я не обратил внимания на это послание, приняв его за очередную выходку какого-то ненормального, но через пару лет я наткнулся на письмо и снова прочитал. Оказалось, что описание дома и лужайки совпадало с тем, что было на самом деле. Я не считал окна, а когда сделал это, то обнаружил, что их было действительно сорок!

Я не верю в привидения, но тогда я решил провести эксперимент. В среду, когда у моей прислуги был выходной и дом оказался пуст, я пообедал в городе, а потом вернулся домой и прошел в зал, где стоял орган. Зал был длинным и узким, как церковный неф, с готическим потолком. Я задернул занавески и выключил свет, а потом пробрался к креслу и сидел в полной темноте и тишине около десяти минут. Темнота обострила мои чувства, и я начал различать какие-то бесформенные фигуры, летавшие перед глазами. Я тут же объяснил их лунным светом, который слегка пробивался сквозь занавески и падал на стенки хрустального графина.

Я плотнее задернул занавески, и бесформенные тени исчезли. Так я просидел еще пять минут, но ничего не произошло, и тогда я начал говорить:

– Если здесь присутствуют чьи-то духи, подайте мне знак.

Я подождал еще, результатов не было.

– Могу ли я связаться с вами? – продолжил я. – Подайте мне знак, ударьте обо что-нибудь или сделайте это мысленно, внушите мне написать какое-нибудь слово, или пусть порыв холодного ветра подтвердит, что вы здесь.

Я подождал еще пять минут, но так ничего и не случилось. Тишина была оглушающей, в голове не было и намека на какие-нибудь мысли. Наконец я сдался, включил свет и прошел в гостиную. Шторы не были закрыты, и лунный свет отражался на рояле. Я присел к инструменту и легко прошелся пальцами по клавишам. Взял аккорд, который мне понравился, и повторил его несколько раз, пока звук не заполнил всю комнату. Почему я вдруг стал это делать? Может, это и был знак? Я повторял аккорд раз за разом. Внезапно белый луч света обхватил меня вокруг талии, я пулей отскочил от рояля, и мое сердце застучало громко, как барабан.

Наконец я пришел в себя и постарался обдумать все, что произошло. Рояль стоял рядом с окном. Потом я понял, что то, что я принял за луч эктоплазмы, было всего лишь светом фар проезжавшего рядом автомобиля, спускавшегося с холма. Чтобы заставить себя поверить в собственные объяснения, я снова сел за рояль и взял все тот же аккорд. В дальнем конце гостиной был темный проход, а в нем – дверь в столовую. Краем глаза я увидел, как дверь отворилась, что-то появилось из столовой и прошло по темному проходу. Это было какое-то гротескное, уродливое чудовище с клоунскими кругами вокруг глаз, направлявшееся в сторону органного зала. Оно исчезло, прежде чем я успел повернуть голову. Объятый ужасом, я вскочил и попытался догнать монстра, но его уже нигде не было. Я понимал, что в таком возбужденном состоянии даже легкое движение ресниц могло породить любую иллюзию, и поэтому вернулся назад, к роялю, и снова начал играть, но ничего больше не произошло, и я решил отправиться спать.

Переодевшись в пижаму, я пошел в ванную комнату, но когда включил свет, то увидел моего призрака, сидевшего на краю ванной и смотревшего на меня! Я буквально вылетел из ванной. Это был скунс! То самое маленькое существо, которое я видел внизу, но только там мое воображение увеличило его в несколько раз.

Утром дворецкий посадил бедного скунса в клетку, и зверек превратился в нашего домашнего питомца. Но в один из последующих дней он пропал, и мы никогда его больше не видели.

Незадолго до отъезда из Лондона я был приглашен на ланч герцогом и герцогиней Йоркскими [101] Будущие король Георг VI и королева Елизавета (прим. ред.). . Это был семейный завтрак, без гостей, присутствовали герцог, герцогиня, ее отец и мать, а также брат – юноша лет тринадцати. Немного позже появился сэр Филип Сассун, и нам доверили доставить младшего брата герцогини в Итон. Он оказался тихим подростком, который тенью ходил за мной и сэром Филипом, когда два старших ученика водили нас по Итону. Чуть позже эти двое и еще несколько учеников пригласили нас выпить чаю. Когда мы зашли в кондитерскую, где продавали дешевые сладости и чай по шесть пенни за чашку, брат герцогини остался ждать нас на улице, вместе с сотней таких же итонцев, как и он. Вчетвером мы сидели за маленьким столиком в небольшой, переполненной учениками комнатке наверху. Все шло отлично, пока на вопрос, хочу ли я еще чашку чая, я не ответил: «Да». Этот ответ вызвал финансовый кризис, поскольку у принимающей стороны закончились деньги и мальчикам пришлось устроить срочное совещание на эту тему.