Ярослав Голованов - Заметки вашего современника. Том 3. 1980–2000

Примерно через час, назвав одну фамилию, он помог мне сообразить, что лет 10–15 назад мы вместе с ним сочиняли речи для Брежнева. На приёме пили морс: борьба за трезвый образ жизни развернулась по всему фронту, как всегда на Руси достигнув пределов идиотических…

Поезд. Прощай, Улан-Батор! Больше я никогда не вернусь к тебе, прости!

Эрденет, 13–14 октября. Из всех виденных монгольских поселений Эрденет, которому 12 лет от роду, самый красивый, чистый и уютный. В 1960-х годах монголы и чехи нашли здесь в горе могучую медно-молибденовую линзу, прикрытую бирюзой и тонким слоем породы. Линза конусообразная: чем глубже копаешь, тем обширнее рудное тело. Гору взорвали, бирюзу разворовали, а для меди построили обогатительный комбинат. На комбинате — мужчины, на ковровом комбинате — женщины. 38 тысяч монголов, 12 тысяч русских.

Вокзал от города далеко, словно это аэропорт. Хороший дворец культуры, дворец спорта, гостиница, административные здания, торговый центр, в котором, правда, традиционно ничего нет. Точнее, для нас нет, а монголы покупают мотоциклы, китайские авторучки, блестящие ткани, скверную обувь, бесцветные пиалы, подсолнечное масло из ФРГ, костюмы и стиральные порошки из СССР.

Завтрак, обед и ужин в ресторане гостиницы «Селенга». Выступал в очень красивом зале горнообогатительного комбината, говорил 2 часа и очень устал. После ужина нас повели во дворец спорта в 25-метровый бассейн. Вода из Селенги чистейшая, прозрачная. На соревнованиях по плаванию обогнал всех молодых и занял первое место. А на соревнованиях по плаванию под водой у меня вообще не было конкурентов. На пари с доктором Агарковым пронырнул 25 метров и выиграл бутылку коньяка. Очень горд: мне 55 лет, а юношей приделал!

Уже ночью смотрели в поезде фильм кинорежиссёра Миши Аветикова «Век мой, зверь мой…» по сценарию Юрия Нагибина. Фильм хороший, но сразу можно предположить, что хулители у него будут наверняка. Долго обсуждали фильм, лёг в 2 часа и не выспался.

Нелепая поездка в «зону отдыха» комбината. 60 километров пыльной дороги. Горы покрыты редким, прозрачным лесом. У норок стоят сурки. Целеустремлённая река Селенга.

Приём в консульстве. Выступал в СМУ. Отличная финская баня и новые наслаждения в бассейне. Ночью пил чай с конфетами и читал Дудинцева. Скучаю по Жене.

Дархан, 15 октября. Очередной митинг с увядшими цветами и замерзшими школьниками. Прииск Толгойт, посёлок Бугунтай. Туда шофёр Николай с сопровождающим комсомольцем Сашей и отвёз нас (кинорежиссёры Сергей Тарасов, Михаил Аветиков, киномеханик Галя и я) сразу после завтрака. 170 километров редкостно красивой дороги. Стада верблюдов. Синяя река Яроо с белыми бурунчиками перекатов, сиреневые горы. На их фоне дым облетевших берёз с рыжими листьями на самых верхушках и ярко-зелёные сосны. На вершинах пологих гор снег ещё не лёг окончательно, горы рябенькие, снег не зимний, робкий. Монголия ещё ждёт своего Поленова…

Показали место, где якобы стояла юрта Чингисхана…

Поселили нас в очень чистенькой 3-комнатной квартире («люкс»!!) с телевизором, холодильником, посудой и множеством ковров. Разыграли комнаты. Мне досталось ночевать с Аветиковым.

Главный инженер Некрасов возил нас на драгу. Драга перерабатывает руду в золото, а живую природу — в кучу мёртвых камней. Заработки у бригадира в пересчёте около 1500 рублей в месяц. Выступление в клубе. Финская баня. Вечером в нашей роскошной квартире пировали с замом главного инженера и главным энергетиком. Они принесли большой пузырёк спирта. Занавесили окна, так как в посёлке — сухой закон. Утром нас водили в кладовую и дама, похожая на завмага «Фрукты — овощи», демонстрировала нам золотой песок в очень домашней алюминиевой кастрюльке. Самородки мягкими своими изгибами напоминают маленькие человеческие уши. Кирпичики чистого золота. Каждый стоит 220 000 рублей. Можно было бы держать такой кирпичик на рабочем столе, чтобы бумаги не разлетались. Потом вместе с Некрасовым вернулись в Дархан и осушили бутылку коньяка, поклявшись в вечной дружбе. Ужин в ресторане. Вдруг понял, что всё это мне чертовски надоело…

Сухэ-Батор, 17 октября. Опять митинг, надеюсь последний. Венок к памятнику Сухэ-Батора. Краеведческий музей. Дудочка ламы из кости 18-летней девушки. Выступал перед монголами и получил в подарок книжку по древнему искусству и сапожки для Анютки [82] Моя внучка. .

Самолёт Иркутск — Москва столица не принимала по погодным условиям. Я ещё из Иркутска позвонил тёще и узнал, что Женя в Ленинграде. Так вот нас посадили как раз в Питере! Я отдал Репину свои багажные квитанции и решил сойти в Ленинграде. В самолёте летели два члена ЦК, которые опаздывали на какой-то пленум (или заседание Верховного Совета? Не помню…) и требовали, чтобы их высадили, отвезли на вокзал и отправили «Красной стрелой» в Москву. Когда за ними прислали машину и спустили из самолёта лестницу, я тоже выскочил на этот вихляющийся трап, шепнув стюардессе, что я тоже член ЦК. Поначалу мои «члены» были очень недовольны, ворчали, но втроём мы всё-таки добрались до Московского вокзала. Тут я стал думать, где искать свою жену. По идее, все журналисты обычно останавливаются в гостинице «Октябрьская», напротив вокзала. Решил, что с неё и начну. Женя оказалась там! Сунул швейцару трёшку и проник в гостиницу…

Описать трепет, с которым подбирался я к гостиничному номеру, где жила Женя, восторг от приглушённого стука её пишущей машинки за дверьми…

19.10.87

По всем моим скрупулёзным расчётам именно в ту ночь в гостинице «Октябрьская» в Питере мы с женой зачали мою любимую дочку Лёльку!

Ленинград. Два часа с Граниным. О «Зубре» он сказал, что это «биография духа». Задача была в том, чтобы показать неизменность человеческого характера от внешних обстоятельств. Много говорили о Королёве.

— Это должна быть не книга о Королёве, а книга о роли личности в человеческой истории, — сказал Гранин.

Говорили о допустимости вымысла в документальной прозе.

— Нельзя писать о том, что думает герой, это некорректно… Но выход есть! Нельзя писать о том, о чём думает герой, но можно писать о том, чего он хочет…

Беседа эта была и нужна, и полезна. Мэтра Гранин не изображал, был приветлив, обсуждали политические новости, подарил книжку…

21.10.87

Особый мир людей, которые сидят утром в пустых ресторанах, когда на столиках меняют скатерти.

Портрет Отто Струве Крамского. В шубе, с лупой. В углу жарким самоварным блеском сверкает телескоп…

Иностранные послы делятся вовсе не на представителей дружественных или недружественных государств, а на тех, которые в состоянии выучить русскую фразу «спасибо за внимание» во время передачи по ТВ, и тех, которые не в состоянии это сделать.