Ярослав Голованов - Заметки вашего современника. Том 2. 1970–1980

Манила. Нас встречают человек 10. Каждому на шею одевают жасминовую гирлянду. Несколько насторожил меня автобус: мне кажется, он мой ровесник. После гирлянд выяснилось, что жить мы будем не в Маниле, а в городке Булакан, столице одной из провинций. Манила — это Новый Орлеан 100 лет назад.

В Булакане на ужин подали мороженое, решительно ничем не выдающееся, но хозяева невероятно им гордились, всё спрашивали: «Ну, как вам мороженое? А? Замечательное мороженое? А?..»

Молодежная туристическая организация «Истафил» на каждом шагу демонстрирует свою беспомощность и нерасторопность. Повезли на мясокомбинат, где не было ни свиней, ни людей. Потом на рынок. Потом в банк. Я понял, что никакой программы для нас у них нет вообще. Приём у губернатора Игнасио Сантьяго. 42 года. Огромный красный «Форд». В кабинете висит его собственный портрет. Это так мило! Мы ещё до этого не додумались! А пора бы! На лестнице — огромное панно, рассказывающее об истории Филиппин. В одном углу панно — Маркос [326] Маркос Фердинанд (1917–1989) — президент Филиппинской Республики в 1965–1986 гг. с первой леди государства (она же — мэр Манилы), в другом углу — наш Игнасио. Игнасио тоже человек исторический: его дедушка был здесь первым губернатором. Никаких сомнений, что наш Игнасио — заблатнённый коррупционер, у меня нет.

В местном музее большая витрина с презервативами: идет борьба с деторождением. Кроме коллекции почтовых марок и старинной китайской посуды в музее ничего не хочется украсть.

Поездка в город Боливаг (62 тыс. жителей). На площади перед мэрией — ликующая толпа детей. Кричат, тянут ручонки, нет, ничего не просят, а просто хотят до нас дотронуться: мы первые люди из таинственной страны СССР. Мэр г-н Флорентино Дедиос. По случаю национального праздника, каким стал наш приезд сюда, он и все его чиновники в белых нарядных рубашках навыпуск, искусно простроченных кружевами. Вместе с мэром и главными чиновниками идём по городу. Шпалерами стоят и приветствуют нас сотни людей, улыбаются, стремятся пожать руку. Даже мелькнула мысль, что нас принимают за кого-то другого, почувствовал себя немножечко Хлестаковым. Ребята мои тоже растерялись: ведь нас приветствовал весь город! На центральной площади — большой портрет мадам Маркос. Оказывается, она родилась в этом городе. «Первую леди государства» везде необыкновенно почитают. По слухам, все дела в республике вершит она. Хорошая каменная эстрада на площади, и мы расселись на ней в креслах. Вся площадь запружена народом. Мэр толкает речь. Я попросил Толю [327] Лошкарёв Анатолий Петрович — заведующий отделом Тюменского горкома КПСС. сказать несколько слов в ответ. Толя потеет от волнения, говорит складно, но Филиппины называет Индонезией. По счастью, этого никто не заметил. Оркестр грянул национальный гимн, все встали. Потом концерт художественной самодеятельности. Всё очень примитивно, неумело, но старательно. В ответ выступил наш Валера [328] Мясников Валерий Георгиевич — электромонтёр. с гитарой. Слышно его плохо, но все неистово аплодируют. Быстро, словно кто-то проворно двигает ручку реостата, темнеет. Банкет в зале одной из школ. Фуршет. Огромная жареная свиная голова, обложенная кусками свинины. Креветки. Салаты. Бренди. Играет детский оркестр национальных струнных инструментов с крошечным, но очень важным дирижером. Игры. Надо с завязанными глазами разбить палкой глиняный горшок, подвешенный к потолку. Я пошёл вторым, но мне это сделать не удалось. Потом мы научились криками корректировать «слепого», и Тамара [329] Капралова Тамара Степановна — мастер комбината «Нефтеюганскгазстрой». разбила все три горшка. Ребята не ждали, когда их будут веселить, а веселились сами. Один филиппинец подошёл к Лошкарёву и сказал через переводчицу: «Простите, я плохо думал о советских людях, я изменяю своё мнение…» Шли к автобусу, пробиваясь сквозь ликующую толпу. Нам этот прием надолго запомниться, а уж филиппинцы точно будут потом говорить: «Это было через три года после того, как приезжали русские…» Я думаю, что для укрепления филиппино-советской дружбы мы сегодня сделали больше, чем наше посольство за год.

В Маниле в качестве такси ездят вот такие супернавороченные джипы.

А в Москве сегодня финская баня. Ах, как она мне нужна сейчас: по три раза на дню меняешь рубашку…

Университет в Кезон-Сити на 25 лет старше Гарварда в США, чем филиппинцы очень гордятся. Тут учатся 36 тыс. студентов на 25 факультетах. Во время войны японцы превратили его в тюрьму. Чем объяснить, что люди иногда превращают университеты в тюрьмы, но никогда — тюрьмы в университеты?

Всегда очень внимательно относился к утверждениям, что в старину строили лучше, прочнее, чем сейчас. Вот церковь Святого Августина. Заложена в 1599 г. За четыре века выдержала все крупнейшие землетрясения (1645,1754,1852,1863,1880).

На Филиппинах работают 13 каналов телевидения.

В Насубу нам показывали замечательный бамбуковый орган, который был построен ещё в 1816–1824 гг. В 1972 г. этот орган на выставке в Германии завоевал первое место.

Вулкан Майон и вершина колокольни — всё, что осталось от города, засыпанного пеплом. Филиппинская Помпея. Кто о ней слышал? А разве филиппинец умирает по другому, нежели итальянец?

Манила, отель «Лас-Пальмас». Во время обеда за витриной ресторана дождь шёл сплошной стеной. Я подумал, что в таком дожде люди, застигнутые им на улице, могут захлебнуться. Первый раз видел настоящий тропический ливень. На экваторе в 1959-м таких не было. Кончился мгновенно, словно кто-то перекрыл небесный кран.

Куда нас повезли из Манилы, я так сначала и не понял. С нами два деятеля из местного ГБ, один молодой, с негритянской кровью, который встречал нас в аэропорту в Маниле, на груди — табличка «Джимми», вечно улыбающийся. Другой — «Делл» — лет 50-ти, величавый, лениво приветливый. Дарит нашим дамам бусы из ракушек и сладости. Третий — фотокорреспондент «Рой». Тоже, наверное, из ГБ. Правда, для ГэБэшника он слишком много работает, снимает нас даже ночью с блицем.

Проехали километров 100. Дорога проходила высоко через горы, и в горах было даже холодно. Потом наш автобус приехал в какую-то грязную деревню и въехал на какой-то грязный мол, облепленный грязными джонками и катамаранами с грязными мальчишками. Маленькая, энергичная и довольно уродливая переводчица Эдна сначала куда-то умчалась, но минут через 20 возвратилась и стала рассаживать нас по трём узеньким катамаранам…