Джек Фэруэдер - Добровольный узник. История человека, отправившегося в Аушвиц

Информатор Витольда, работавший в лагерном отделении гестапо, рассказал: четыреста узников, отправленных в штрафной отряд Биркенау, расстреляют небольшими партиями, чтобы не вызывать волнений в лагере. Двенадцать человек казнили 4 июня. Два дня спустя — еще девять. Люди из штрафного отряда предупредили Витольда, что будут сопротивляться [519].

«Сообщаю вам, что, поскольку мы все равно скоро станем всего лишь клубами дыма, мы попытаем удачу завтра во время работы… У нас мало шансов на успех, — писал один из них. — Передайте слова прощания моей семье и, если сможете и если будете живы, скажите им: пусть мне суждено умереть, но я умираю в бою» [520].

Витольд сопереживал отчаявшимся людям, но смотрел на ситуацию шире. Попытка прорыва в Биркенау почти наверняка приведет к жестоким репрессиям в лагере — в тот самый момент, когда может прийти одобрение из Варшавы. Равич согласился, что узникам Биркенау следует дождаться реакции Варшавы, и отправил санитара Фреда с требованием отменить операцию [521].

Бараки в Биркенау.

Предоставлено Государственным музеем Аушвиц-Биркенау

Фреду удалось пробраться в одну из машин скорой помощи, на которых в газовую камеру доставляли «Циклон Б». Штрафной отряд жил в северо-восточной части лагеря в одном из каменных бараков, построенных советскими пленными и отделенных колючей проволокой от бесконечных рядов деревянных конюшен, спешно сколоченных для евреев. Фред добрался в барак штрафного отряда незадолго до комендантского часа. Несколько евреев блуждали возле своих блоков, истощенные и грязные. На ночь уже включили электрический забор, и провода гудели под напряжением [522].

Кое-кто из обитателей штрафного блока почувствовал облегчение, выслушав приказ Равича. Однако большинство настаивали, что лучше умереть в бою, чем ждать, пока их застрелят. В итоге они согласились отложить восстание на один день.

Следующее утро, 10 июня, выдалось пасмурным, воздух потяжелел. Осужденные прокладывали дренажную канаву. В обед никто не мог есть — все ждали знака. Внезапно прошел слух, что восстание начнется в шесть часов вечера, когда прозвучит первый свисток, созывающий в лагерь [523].

Заключенные вернулись на работу. Полил дождь. Некоторые охранники укрылись под деревьями. Свисток прозвучал раньше времени — в половине пятого. Это конец работы или перерыв? Кто-то из узников побежал, другие остались на месте. Один молодой заключенный, Август Ковальчик, поднял лопату, чтобы напасть на охранника, но тот уже бросился догонять другого сбежавшего [524]. Август воспользовался моментом и перелез через насыпь. Под свист пуль он пересек открытый участок и метнулся к небольшой рощице: он знал, что Висла совсем рядом. Август скинул с себя полосатую робу, добежал до реки и нырнул в серо-зеленую воду [525].

Витольд с ужасом слушал звуки выстрелов. На следующий день стали известны подробности происшествия. Сбежать удалось только Августу и еще одному узнику. Заключенных вернули в бараки и усилили охрану. Гауптштурмфюрер СС Ганс Аумайер, новый заместитель коменданта лагеря, потребовал назвать главарей. Ответа не последовало. Тогда он пошел вдоль шеренги заключенных и стрелял в их головы, делая паузу только для перезарядки. Он убил семнадцать человек, еще троих застрелил его помощник. Остальным приказали раздеться. Их руки связали за спиной колючей проволокой. Затем их повели через весь Биркенау к маленькому красному домику за деревьями, где умертвили газом [526].

На этом эсэсовцы не успокоились — они жаждали мести. Четырнадцатого июня были расстреляны более двухсот заключенных, несколько дней спустя — еще сто двадцать человек. Каждое утро эсэсовцы называли новые номера. Страх обуял узников. Ночью они писали прощальные письма родным и обсуждали, как лучше умереть — от пули, газа или фенола. Боевой дух упал ниже некуда, и это было очень опасно [527].

Когда заключенный Эугениуш Бендера, механик из гаража СС, узнал, что его имя внесли в расстрельный список, он решил взять дело в свои руки. Эугениуш занимался обслуживанием автомобиля Steyr 220. Черный шестицилиндровый седан с двигателем объемом 2,3 литра был самым быстрым автомобилем в лагере, и Эугениуш мечтал когда-нибудь сбежать на этом красавце. Своей мечтой он поделился с другом, Кажимежем Пеховским, которого все звали Кажик. Тот заметил, что без формы СС и знания немецкого языка невозможно проехать через КПП на подъезде к лагерю. К счастью, Кажик свободно говорил по-немецки и давно выяснил, где хранится запасная форма немцев. План был готов [528].

Витольд подумал: план настолько оригинален, что может и сработать. Витольд попросил Эугениуша и Кажика взять с собой в качестве курьера одного из подпольщиков, двадцатиоднолетнего Станислава Ястера. Под руководством Витольда Ястер заучил новое донесение. Витольд подчеркнул, что союзники должны узнать о восстании в Биркенау и об отравлении евреев газом, нужно убедить их атаковать лагерь. Вероятно, Витольд слышал на Би-би-си новости о польской десантной группе, которая тренировалась в Шотландии и готовилась к наступлению союзников на континент. Об этом свидетельствует следующее обстоятельство: Витольд сообщил Ястеру, что если двести десантников высадятся возле складов, то они смогут проникнуть на склад оружия и вооружить других заключенных [529].

Бежать решили в субботу, 20 июня, во время обеда, когда склад и гараж, скорее всего, будут пустовать. К заговорщикам присоединился студент семинарии Юзеф Лемпарт. Он благословил товарищей, когда они собрались на плацу для полуденной переклички. Кажик заранее приготовил тележку с кухонными отходами, чтобы они могли беспрепятственно выйти за пределы лагеря. Охранники привычно махнули им, разрешая выход [530].

Как только узники исчезли из поля зрения эсэсовцев, они сменили курс и направились к складу. Через угольный желоб они влезли внутрь. Комната с формой была заперта, и Кажик ногой выбил дверь. Он взял форму старшего сержанта и пистолет. Они договорились, что, если на КПП их остановят, Кажик застрелит охранников. Эугениуш бросился в гараж и вывел машину. Товарищи ждали его у боковой двери склада. Кажик сел на пассажирское сиденье, и машина выехала на дорогу [531].

Станислав Ястер. Ок. 1941 года.

Предоставлено Государственным музеем Аушвиц-Биркенау

Впереди, примерно в трехстах метрах, Эугениуш увидел шлагбаум и снизил скорость. До шлагбаума оставалось уже не больше ста метров, но охранники на КПП не двинулись с места. Кажик расстегнул кобуру и положил руку на пистолет. Пятьдесят метров. Они уже могли разглядеть все, что было внутри КПП. Эугениуш был мокрый от пота. Он остановил машину.